– Не сомневаюсь. Вот только к чему ты клонишь, не пойму?
– Разве это для тебя важно? Ты же мало когда меня слушала.
– Тебя что сегодня, опять на философию потянуло или ораторская слава покоя не даёт? Больно болтлив!
– Ну, если говорить откровенно, то хочу чтобы ты сейчас сама ушла, без посторонней помощи.
– И потому ты мне решил сегодня все уши прожужжать, зная, что я этого не люблю!
– Просто нет слов для возражений, насколько ты права.
И пока колдун Цуметаи продолжал словами донимать колдунью Акаи, надеясь на то, что она не выдержав этого, добровольно покинет его владения, Такехико, Сузуме и Юки, ушли уже довольно далеко, скрывшись где-то за горами, после которых должны были пойти по небольшому лесу, являвшемуся последним оплотом флоры между Холодными горами и Жёлтой Долиной.
– Мне пора возвращаться, чтобы отец не начал волноваться, а то ещё решит, что я всё-таки ушёл вместе с вами, – сказал грустным голосом Юки, останавливаясь.
– Мы постараемся вернуться, – произнёс Такехико, когда приложив руку к сердцу, обернулся в сторону Юки.
– Мы обязаны, точнее сказать, мы просто вернёмся, – остановившись рядом с Такехико, сказал Сузуме, поклонившись Юки.
– Я непременно буду ждать вашего возвращения, – ответил Юки, сделав несколько шагов назад, глядя на своих новых друзей, после чего развернулся и, не оборачиваясь, направился к дворцу своего отца.
Глава 10. Колдун и колдунья
– Кстати, а ты не будешь ли так любезен, рассказать мне, куда это Юки повёл людей? – спросила колдунья Акаи, не очень рассчитывая на честный ответ колдуна Цуметаи.
– Со временем ты это узнаешь без моей помощи.
– Вот как!
– Поверь, я сказал тебе правду.
– А то, что они пошли в сторону моих владений тебя не смущает?
– Юки уже не ребёнок, если ты заметила.
– Я много чего замечаю, вот только всегда находятся те, кто не желает слушать меня.
– В этом ты права.
– Не будь мы соседями, не знаю, чтобы с тобой сейчас сделала!
– Я даже в этом нисколечко не сомневаюсь, и если во мне ты видишь противоречия, то они как раз связаны именно с тем, что мы с тобой, как ты только что сама сказала: «соседи».
– Замечу, что я не только хорошо вижу, но так же хорошо слышу!
– И в этом я тоже ни сколько не сомневаюсь, иначе бы разве я стал тебе всё это говорить.
– Я, кажется, поняла, с чем связана твоя сегодняшняя, не в меру излишняя болтливость.
– Очень рад за тебя.
– Да-да, вот только говоришь неискренне.
– Мне есть с кого брать пример.
– Не подумай только, что моё терпение лопнуло, но ты разве не находишь, что беседу нашу пора заканчивать?
– Как скажешь.
– Звучит странно.
– Почему?
– Ты соглашаешься со мной, да ещё откровенно не гонишь меня прочь, как это бывало неоднократно раньше.
– Что ж с того, ведь ты сегодня на удивление тоже не похожа на саму себя. В своём поведении передо мной так необычайно скромна, что если бы я плохо знал тебя, то мог бы даже предположить невероятное с твоей стороны желание, примириться со мной.
– Ты находишь уместным наше примирение?
– За столько лет нашей вражды, чтобы совсем не устать от неё, можно и подумать о прекращении затянувшегося конфликта.
– Ты прекрасно знаешь, что цена, которую я спрошу с тебя за мирное соседство, слишком высока.
– Я бы сказал по другому, она столь неразумна, что мне, и думать про неё нет какой-либо необходимости.
– Вот видишь, ты сам против примирения!
– Ошибаешься. Я только возражаю против излишней переплаты за неё.
– А между тем я могла бы научить Юки новой магии, той, которая неизвестна тебе и он бы после этого стал могущественнее тебя, и даже могущественнее меня, соединив в себе одном, обе наши колдовские силы.
– Я не хочу, чтобы доброе сердце Юки превратилось в чёрный камень, вроде того, что находится у тебя в груди.
– Не буду тебя переубеждать, но верю, придёт время, и ты однажды пожалеешь о том, что не согласился отдать Юки мне в ученики.
– Боюсь, такого времени тебе никогда не дождаться!
– Посмотрим, а сегодня я ухожу сама, и отныне буду ждать того дня, когда смогу тебе напомнить о твоём отказе, чтобы ты пожалел о нём.
– Постараюсь сделать всё от меня зависящее, чтобы этот день никогда не настал.
– Жизнь покажет, – парировала колдунья Акаи слова колдуна Цуметаи, собираясь покинуть его.
– Не сомневаюсь, – ответствовал колдун Цуметаи, всем своим видом показав колдунье Акаи, что и сам собирается уходить.
– И главное помни, всему своё время, – произнесла колдунья Акаи, посмотрев в глаза колдуну Цуметаи, прежде чем исчезла.
Глава 11. Монстр Каидзюу в гостях у демона Дааку
Как и говорил демон Дааку, колдун Доубуцу не зная пришедшего к нему ранним утром великана Оокина в лицо, молча, выслушав от него небольшой рассказ о его родном дяде, заколдованном в обезьяну, без лишних вопросов выдал тому волшебный эликсир модосу.
Искренне раскланявшись на прощание, прямо в ноги колдуну Доубуцу, великан Оокина ни секунды не мешкая, радуясь удачно сложившемуся делу, поспешил в обратный путь, чтобы как можно скорее принести своему господину, о котором сейчас были все до единой, его мысли, заветный пузырёк, доверху наполненный волшебной, весело искрящейся жидкостью, ярко-зелёного цвета.
Но в это же самое время, на пути в Чёрный лес, к хозяину здешних земельных угодий, пресловутому демону Дааку, стараясь нигде не задерживаться, находился не только его верный слуга великан Оокина.
Другим, думавшим о предстоящей встрече с демоном Дааку, был посланник колдуньи Акаи, монстр Каидзюу, почти без пяти минут её новоиспечённый слуга, лелеявший по такому случаю, грандиозные планы на своё «тёмное» будущее.
И если первый спешил, для того чтобы поскорее передать своему господину волшебный эликсир модосу и тем самым его обрадовать, то второй совсем наоборот, имея при себе набор специально наколдованных магических «гостинцев» от самой колдуньи Акаи, приготовил для хозяина Чёрного леса, и его верного слуги великана Оокина, «большущую ложку отборного дёгтя».
Шли они оба к Чёрному лесу с разных, прямо противоположных друг другу сторон, и даже вошли в него не одновременно, ввиду разности общих расстояний и скорости передвижения, но уже благодаря тому, что длина пути через сам лес на момент того когда они оказались в лесу вдвоём, была для обоих неодинаковой, явились слуги разных господ к дворцу демона Дааку, как сговорившись, одновременно.
