Дим снова посмотрел на пузырек с таблетками. Он понимал, что огромное число людей сейчас размышляют о будущем, о том, стоит ли жить дальше, зная, что им сулит далекое завтра.
Если бы хоть один из этих людей покончил с собой, это, вне всяких сомнений, доказало бы, что будущее можно изменить. Наверняка ему не одному приходила в голову такая мысль. И наверняка многие ждали, чтобы кто-то сделал это первым. Они ждали сообщений в Интернете: «Мужчина, которого другие видели в 2030 году, найден мертвым»; «Самоубийство доказывает неопределенность будущего».
Дим опять взял пластиковую баночку янтарного цвета, сжал ее в кулаке, покачал, послушал, как постукивают внутри таблетки.
Как легко просто нажать на колпачок — вот так, как сейчас, отвинтить его и высыпать таблетки на ладонь.
«Какого они цвета?» — подумал Дим. Вот ведь глупость. Он помышлял покончить с собой, но при этом не знал, какого цвета потенциальное орудие самоубийства. Он отвинтил колпачок. Под ним лежал комок ваты. Дим приподнял его.
Черт побе…
Таблетки оказались зелеными. Кто бы мог предположить? Зеленые таблетки. Зеленая смерть.
Дим наклонил баночку, и таблетка упала на ладонь. Посередине таблетки была бороздка. Нажмешь ногтем — она распадется пополам, получишь маленькую дозу снотворного.
Но ему маленькая доза была не нужна.
Рядом стояла бутылка воды. Дим купил негазированную воду — он не знал, как углекислый газ будет взаимодействовать с таблетками. Дим положил таблетку в рот. Почему-то он решил, что у нее будет мятный привкус, но таблетка оказалась совершенно безвкусной. Она была в тонкой оболочке — как фирменный аспирин. Дим сделал глоток воды. Таблетка послушно скользнула в горло.
Он снова наклонил баночку, высыпал на ладонь три зеленые таблетки, сунул в рот и запил большим глотком воды.
Получилось четыре. Это была максимальная доза для взрослых, о чем было написано на этикетке. Еще там было сказано, что такую дозу нельзя принимать несколько ночей подряд.
Три таблетки Дим проглотил легко, после чего высыпал из баночки еще три, сунул в рот и запил большим глотком воды.
Семь. Счастливое число, так сказать.
А действительно ли он хотел это сделать? Еще было время остановиться. Он мог вызвать «скорую», сунуть в рот два пальца.
Или…
…или еще немного подумать. Дать себе еще несколько минут.
От семи таблеток он, пожалуй, не умрет. Наверняка не умрет. Наверняка такие небольшие передозировки то и дело случались. Ну да, и в Интернете было написано, что нужно проглотить еще как минимум десять…
Дим высыпал на ладонь еще несколько таблеток и уставился на них. На горстку крошечных зеленых камешков.
20
День девятый. Среда, 29 апреля 2009 года
— Хочу тебе кое-что показать, — заявила Карли.
Джейк улыбнулся и галантно пропустил ее вперед. Они находились в здании Канадской национальной лаборатории ядерной физики и физики элементарных частиц.
Карли пошла по коридору, Джейк последовал за ней. Они проходили мимо дверей, на которых висели постеры к мультфильмам, как-то связанным с наукой. По пути им попадались сотрудники с небольшими цилиндрическими дозиметрами, совсем не похожими на служившие для той же цели в ЦЕРНе тонкие пластинки.
Наконец Карли остановилась перед дверью. С одной стороны находился пожарный гидрант за застекленной дверцей, с другой — фонтанчик с питьевой водой. Карли постучала. Никто не отозвался. Тогда она повернула ручку и открыла дверь. Переступив порог, она обернулась и с улыбкой поманила Джейка пальцем. Он вошел в комнату, и Карли сразу закрыла за ним дверь.
— Ну? — произнесла она.
Джейк растерянно пожал плечами.
— Не узнаешь? — спросила Карли.
Джейк огляделся по сторонам. Просторная лаборатория с бежевыми стенами и…
— О боже! — вырвалось у Джейка.
Да, теперь стены были покрашены бежевой краской, но через двадцать лет их перекрасят и они станут желтыми.
Это была комната из видения. Сейчас на стене тоже висела периодическая таблица элементов — точно такая, какую Джейк видел в своем видении. А вот и лабораторный стол — тот самый, на котором они предавались любви.
Джейк почувствовал, что краснеет.
— Ну что, то самое место? — спросила Карли.
— Да, то самое, — кивнул Джейк.
Конечно, сейчас, в середине рабочего дня, они не могли оккупировать лабораторию, но…
…но в видении Джейка… В общем, если оценка времени была точной, это произошло вечером, в семь часов двадцать одну минуту по женевскому времени, а значит, в этот момент в Нью-Йорке был день — два часа двадцать одна минута пополудни, а здесь, в Ванкувере… утро, одиннадцать часов двадцать одна минута… в среду. Наверняка в это время в лаборатории все трудились засучив рукава. Как же они с Карли могли заниматься здесь любовью в разгар рабочего дня? О, конечно, сексуальная мораль вполне могла деградировать за грядущие двадцать лет, как это происходило на протяжении последних пятидесяти лет, но наверняка даже в далеком 2030-м никто не устраивал себе секс-перерывов на работе. Может быть, 23 октября все-таки было каким-то праздником? Может быть, на работе, кроме них с Карли, никого не было? Джейк смутно помнил, что в Канаде День благодарения праздновали в октябре.
Он обошел лабораторию, сравнивая ее с той, какой она предстала перед ним в видении. На потолке — противопожарные устройства, типичные для помещений, где работают с химикатами; несколько шкафчиков для аппаратуры, небольшой стол с компьютером. В видении компьютер был на том же самом месте, но совсем другой модели, конечно.
А рядом с компьютером в видении стоял прибор в форме куба со стороной около полуметра. Сверху на этом кубе были установлены лицом друг к другу два плоских металлических листа.
— Эта штука, которая тут стояла, — сказал Джейк, — то есть та, которая тут будет стоять. Нет идеи, что это такое?
— Может быть, тахион-тардионный коллайдер?
— Невероят… — удивленно поднял брови Джейк.
Дверь распахнулась. Вошел высокий широкоплечий мужчина.
— О, прошу прощения, — смущенно улыбнулся он. — Не хотел вам мешать.
— Ничего страшного, — отозвалась Карли и улыбнулась Джейку. — Мы зайдем позже.
— Тебе нужны доказательства? — спросила Митико. — Ты хочешь знать наверняка, стоит ли нам жениться? Это можно сделать только одним способом.
Ллойд сидел в своем кабинете в ЦЕРНе и изучал серию распечаток результатов прошлогодних экспериментов на БАК при энергетическом уровне четырнадцать тераэлектронвольтов. Он искал любые признаки нестабильности в этих экспериментах, предшествовавших первому запуску БАК с энергетическим уровнем одна тысяча сто пятьдесят тераэлектронвольтов — тому самому запуску, который вызвал смещение времени. Митико только что вошла, и это были ее первые слова.
