Мы с Чесноком встали впереди. Назад не отходим, мяча не видим. Армяне атакуют, отчаянно бьют по воротам — Остап все тащит. Бобров посылает к нему помощника: «Передай, чтоб пропустил». Остап отвечает: «Если вам нужно было пропускать, поставили бы Радаева. А я на глазах Симоняна позориться не хочу». Никита Палыч был главным тренером сборной и сидел на трибуне. Два мяча «Арарат» все-таки отыграл, на большее не хватило.
Скандал получился большой! В тоннеле под трибунами кто-то из игроков «Арарата» ударил Боброва. Нам тоже едва не перепало. Заходим в раздевалку. Вроде выиграли — но тишина гробовая. Вскоре появился Маркаров. Казалось, Боброва он готов разорвать. Мат-перемат. А Бобров молчит. Маркаров к нам обернулся: «Ребята, к вам претензий нет. Это он виноват». И указывает на Боброва. Я по дороге в душ тоже не удержался: «Всеволод Михалыч, посмотрите, что творится? А вы еще меня из капитанов снимаете».
Весь Ереван знал, что должна быть ничья. Поэтому болельщики на «Раздане» устроили погром. На трибуне армейские дублеры сидели. Игра завершилась — сели в автобус, нас ждут. Так стекла перебили, двери отжали и давай ребят метелить. Те в нашей раздевалке укрылись. А народ в нее начал ломиться. Кто-то кричит: «Где милиция?!» Мы же недолго думая вырвали в душевой алюминиевые дуги и приготовились обороняться. Четыре часа просидели в раздевалке, пока болельщики не разошлись.
А потом было продолжение. ЦСКА и «Арарату» с интервалом в несколько дней предстояли матчи в Ленинграде. Сошлись на том, что мы проигрываем «Зениту», а с «Араратом» он скатает ничейку. И вроде как все квиты. Однако «Зенит» со счетом 4:1 прибил и нас, и «Арарат». Маркарова сняли…»
Между тем ударная связка Копейкин — Чесноков была ведущей в ЦСКА. И если у нее игра получалась, то команда летала как на крыльях. Если нет — дело было швах. Например, 24 сентября армейцы играли в Киеве против местного «Динамо» и проиграли 0:1. Журналист О. Кучеренко из «Советского спорта» писал: «…Проигрывая 0:1, футболисты ЦСКА, естественно, стремились отыграться. Но одного желания было мало. Киевляне смело перекрывали все подступы к своим воротам, встречали атакующих армейцев уже в середине поля, те терялись перед организованной обороной, а главные бомбардиры ЦСКА — Чесноков и Копейкин явно избегали атлетической борьбы, почти не вступали в единоборство с защитниками киевлян. Надо ли говорить, что при таком положении дел вряд ли можно было рассчитывать на успех…»
Отметим, что киевлянам Копейкин вообще редко забивал. Почему? Может быть, потому, что те против него играли жестко, иногда даже жестоко. По его же словам:
«…Играли как-то в Киеве. Бежим с Веремеевым в центре. Он помедленнее. Незаметно бьет мне в кадык. Пока я захлебывался, он мяч подхватил. Так я этот фокус в Венгрии повторил, дал какому-то мадьяру. А судья увидел. Сразу красная.
В Киеве, говорят, эти вещи отрабатывали. Правильно дать в штрафной по печени. Наступить на ногу при угловом. Киевляне вообще были своеобразные. Когда играл с ними, всякий раз поражался, как же орут друг на друга. Обзывают последними словами. Матч закончился — опять лучшие друзья. А страшнее киевских подкатов ничего не было. Примешь мяч — Решко или Фоменко уже летят сзади, в кость. Только подпрыгивай…»
После поражения в Киеве ситуация для ЦСКА сложилась угрожающая — команда занимала предпоследнее, 15-е место (20 очков). Но ценой неимоверных усилий армейцам удалось покинуть опасную зону. В последних играх Копейкин забил два гола. Это случилось в играх против львовских «Карпат» (1:1) и одесского «Черноморца» (1:2). Таким образом, всего в сезоне-77 Копейкин записал на свой счет семь забитых мячей (лучшим бомбардиром ЦСКА и всех столичных команд с 12 голами впервые стал Юрий Чесноков, получивший приз газеты «Вечерняя Москва»). ЦСКА набрал 27 очков (на одно очко больше, чем вылетевшие «Карпаты») и занял 14-е место.
Заметим, что через основной состав ЦСКА за три чемпионата (1976–1977) прошли 34 футболиста. Большинство матчей сыграли: вратарь Владимир Астаповский, защитники Сергей Ольшанский и Василий Швецов, пришедший из минского «Динамо», Никита Высоких, Юрий Саух (СКА, Ростов) и Александр Колповский (СКА, Хабаровск), Леонид Николаенко (1977 г., из СКА, Одесса), Владимир Григорьев (1977 г., из СКА, Киев), Борис Кузнецов (1977 г.), Владимир Бычек (1977 г., из СКА, Хабаровск), полузащитники Сергей Морозов, Юрий Пантелеев (из ярославского «Шинника»), Александр Кузнецов (1976 г.), Геннадий Антонов (1976 г., из СКА, Ростов-на-Дону), львовянин из команды ГСВГ Евгений Дулык, нападающие Борис Копейкин, Юрий Чесноков, Вадим Никонов, ростовчанин Леонид Назаренко, Александр Тарханов (1977 г., из СКА, Хабаровск). Остальные новички в команде надолго не задержались и вернулись в свои прежние клубы.
Итак, сезон-77 стал для Копейкина последним в ЦСКА (он провел за клуб 223 матча, забил 71 гол). Хотя Борис мог бы играть и дальше, но были желающие, чтобы он покинул команду. По его же словам:
«…Меня из ЦСКА отчисляли три раза. 1973 год, собрание. Николаев отчитывается — и в конце: «Таких-то надо выгнать из команды». А мы смотрим — уже смена ему сидит в этой комнате. Николаева при нас убирают — назначают Агапова. Он говорит: «Всех оставляю».
В 1974-м Агапова увольняют — тот на прощание человек восемь за собой цепляет: меня, Капличного, Астаповского… Приходит Тарасов: «Все остаются».
А в третий раз Мамыкин ко мне Астаповского подсылал: «Побеседуй с Борисом, пусть заканчивает играть». Потом сам подошел: «Борь, может, хватит?» Нет, отвечаю. Еще не наигрался. Только поговорили — самого Мамыкина снимают! Главным опять стал Бобров. А с ним конфликт вспыхнул после договорняка в Ереване, который мы сорвали (это история, где армейцы выиграли 3:2. — Авт.).
На собрании перед отпуском Бобров сообщил: «Мы решили, что тебе пора закончить». Хотя у меня в 31 год сил было полно. Дали сутки на размышление, что делать дальше. Вариантов несколько — ГДР, Венгрия или армейские команды из Ростова и Хабаровска. Я выбрал Венгрию. Посоветовал знакомый, который там служил: «Будапешт — город сказочный. А главное — три ковра под мышку, и «штуку» рублей получаешь. Это не сервизы «Мадонна» из ГДР возить…» Из Венгрии в Союз официально разрешалось провозить три ковра. Чем чаще ездишь — тем выгоднее. Поэтому под любым предлогом старались вырваться домой. С женой можно было в разные дни уехать — тогда зараз шесть ковров получалось. Сдавали их во Львове, там уже ждали. Футболистов, которые ничего не возили, я не встречал. Сюда тащили всё — мохер, парчу, плащи. А за границу — черную икру. В любой стране в ресторанах шла на ура. В Иране же ценились пластинки с азербайджанскими народными песнями и духи «Красная Москва». У одного игрока сумка была забита этим добром. Там на рынке все сдавал…»
Итак, после сезона-77 Копейкин покинул ЦСКА и отправился играть в Южную группу войск, где их команда играла по 4-й лиге чемпионата Венгрии. Она постоянно выигрывала турниры, но по положению выход наверх ей был заказан. Там Борис стал играющим тренером, хотя по-настоящему не считал эту профессию своей.
В войсковой команде Копейкин отыграл до 1983 года. После чего окончательно перешел на тренерскую работу: тренировал СДЮШОР ЦСКА (1983–1987), ЦСКА-2 (1988). А потом четыре года (1989–1993) был помощником старшего тренера ЦСКА Павла Садырина. Затем тренировал магнитогорский «Металлург» (1993), снова ЦСКА (1993–1994), «Пресню» (2002), «Ташир» (2003), «Приалит Реутов» (2009–2010).
