Так же неудачно выступила и наша олимпийская сборная, в которой Еврюжихин тоже выступал. Сначала мы обыграли (21 мая) чехословаков 3:2, а затем в ответной игре (1 июня) уступили им 0:3. Вот как об этом вспоминает участник событий — А. Бышовец:
«Между футболистами не было большого антагонизма или какой-то вражды, но общественность постоянно нагнетала ситуацию (напомним, что в те дни в ЧССР шла «бархатная революция», которая породила у чехословаков волну антисоветизма, достигшую своего апогея в конце августа, с вводом войск Варшавского договора в Чехословакию. — Авт.). В связи с этим у чехословаков настрой был просто запредельным. Но помимо этого из сборной ушел целый ряд игроков, что вылилось в трагическую ситуацию с Ворониным (он попал в автокатастрофу. — Авт.). Когда Николай Николаевич Озеров рассказал нам об аварии Валерия, мы пришли в ужас…
В первом матче все же нам удалось победить, а вот в ответном последовало поражение и потеря сразу трех ведущих футболистов — Численко, Хурцилавы и Аничкина… Нам пришлось играть без Стрельцова и Воронина, а также отчисленного Сабо. Понятное дело, что Якушин был против сроков проведения ответного поединка, ведь он должен был состояться всего за четыре дня до полуфинала чемпионата Европы с итальянцами. Я уже говорил, что в Греции была очень грубая игра, но матч с чехословаками не идет ни в какое сравнение. Именно из-за попустительства судьи мы потеряли Численко, Аничкина и Хурцилаву. Грубость соперника переходила всякие границы. В итоге от нашей команды, являвшейся лучшей в Европе, практически ничего не осталось. Тем не менее должен признать, что Якушин был выдающимся тренером и тактиком. Он умел выстроить подготовку к матчу, учитывая малейшие нюансы. Анализ соперника был подробнейшим…»
Восьмая игра Еврюжихина за сборную СССР в сезоне-68 была товарищеской. Она состоялась 1 августа и завершилась вничью 2:2.
Между тем в следующем сезоне (1969) Еврюжихин забьет в чемпионате СССР 7 мячей, а московское «Динамо» переместится уже на 4-е место. Однако, сбавив обороты своей результативности (особенно на фоне двух его первых сезонов, когда он забил 9 и 13 мячей соответственно), Еврюжихин стал прекрасным распасовщиком, или, как сейчас говорят, плеймейкером. Вот как об этом писала тогдашняя советская пресса (речь идет о перипетиях игры динамовцев и московских торпедовцев, где первые победили 4:2):
«…На 38-й минуте Воронин метрах в двадцати пяти от ворот сталкивает Авруцкого. Штрафной, пробитый Лариным, с трудом парирует вратарь. Еврюжихин подает с углового мяч на ближнюю штангу, и набежавший Авруцкий головой срезает мяч в дальний угол мимо растерявшегося Шехова. 2:1.
Постоянно меняясь местами, их форварды часто ставят в затруднительное положение защиту торпедовцев. Особенно удачно действует Еврюжихин, который раз за разом обыгрывает Чумакова и приковывает к себе внимание свободного защитника Пахомова, создавая оперативный простор для своих партнеров.
На 74-й минуте Зыков выводит по левому краю Еврюжихина. Тот уходит от Чумакова и точно передает мяч набегающему Ларину. Следует сильнейший удар, и мяч, попав в бросившегося под удар Шехова, отскакивает в поле.
А за девять минут до конца после очередной атаки динамовцев счет стал 4:1. Авруцкий отпасовал мяч на правый край Еврюжихину. Затем последовал быстрый проход с точной подачей в центр, и Козлов заставил вратаря «Торпедо» Шехова в четвертый раз достать мяч из сетки.
Это был сотый гол, забитый динамовцами в ворота «Торпедо» за все чемпионаты…»
А теперь послушаем самого Еврюжихина, который на вопрос о том, почему он стал меньше забивать, ответил следующее:
«…Сам не пойму, что случилось. Думаю об этом беспрестанно. Ведь моменты есть, а голов и в самом деле мало. Видно, все-таки играть по-другому стал. Раньше терзал защитников соперника, убегал от них, удачно действовал на опережение во время прострелов и забивал, забивал… Сейчас же все норовлю в пас сыграть. Несколько раз ловил себя вот на какой мысли. У крайнего нападающего есть два главных варианта игры при встрече с соперником: уйти с мячом на фланг или рисковать, обходить защитника и прорываться по центру. Так вот если раньше я, как правило, выбирал второй вариант и благодаря этому добивался результата, то теперь чаще ухожу на край и делаю передачу партнерам. Стереотип уже какой-то выработался.
Возможно, сама манера игры московского «Динамо» сыграла свою роль. Ведь я раньше в пас вообще не мог играть. У нас же в команде не играть в пас никак нельзя, потому что главный ее принцип — коллективная игра. Обстоятельства меня и заставили уделить большое внимание игре в пас. Может быть, я и переусердствовал…»
Впрочем, Еврюжихин хотя и не забивал столь много, как раньше, однако по-прежнему многие его голы были решающими. Так, он позволил своей команде выиграть со счетом 1:0 в играх против ворошиловградской «Зари» (забил гол под занавес — на 84-й минуте) и куйбышевских «Крыльев Советов» (опять отличился в конце матча — на 72-й минуте). А в матче с земляками из «Торпедо» помог уйти от поражения, сравняв счет на 61-й минуте (1:1).
В игре против донецкого «Шахтера», при счете 1:1, забил победный гол на 76-й минуте. А в матче со «Спартаком» сравнял счет (2:2), после чего его партнер по команде Ларин забил победный гол (3:2).
А вот в договорняке с бакинским «Нефтчи» (14 июля) Еврюжихин оказался всего лишь статистом — голов не забивал. Вот что вспоминает об этой игре Валерий Маслов:
«…Матч с бакинским «Нефтяником». Если ничья — обе команды проходят в финальный турнир (чемпионат СССР — 1969 проходил в два этапа, в финальный турнир из двух групп вышли команды, занявшие места с 1-го по 7-е). Если кто-то проигрывает — мимо кассы. А у нас играл Валера Гаджиев из Баку, через него прощупали ситуацию. И решили: ничья так ничья. Зачем рисковать?
Одним из наших конкурентов был «Арарат», который тренировал Александр Пономарев. Прежде он в «Динамо» работал (как мы помним, это он привел их к «золоту» в 1963 году. — Авт.). Хороший мужик, игроки его уважали. Начальство перед игрой попросило меня и Аничкина поговорить с Пономаревым. Мы не стали скрывать — договорились с «Нефтяником» на ничью, обратной дороги нет. В первом тайме ведем 1:0 (гол забил Козлов. — Авт.), тут Сэм (Семин. — Авт.) издали заряжает, вратарь среагировать не успевает, и — 2:0. Я к Сэму: «Что творишь?! Нам же теперь два пропускать…» Во втором тайме расступаемся, а эти никак забить не могут. Туаев бегает злой: «Эй, когда пропускать будете?» Еле-еле сравняли. Но Пономарев на трибуне еще при счете 2:0 кому-то сказал: «Все равно ничья будет». Бесков в раздевалку заходит и в крик: «А-а, б…, договорились!» Мат-перемат. Яшин голову поднимает: «Так вы договорились?!» Я отвечаю: «Мы-то договорились, но ты, лучший вратарь мира, чего ж два запускаешь?» Сразу утих. Ведь вся команда знала, что с Баку условились на ничью! Это Бесков и его помощники, спящие красавицы, сосчитать не могли, что результат всех устраивает. А вечером на базе мы с Аничкиным столкнулись с Константином Ивановичем. Был он, мягко говоря, не в форме. Опять затянул: «Вот, продали, туда-сюда…» Я не сдержался, ответил. Бесков накатал «телегу». И за оскорбление старшего по званию нам с Аничкиным влепили по пять суток губы.
