3-я армия 14 декабря отошла за р. Дунаец и заняла позиции по ее берегу. Австрийцы пытались форсировать реку на ее плечах, но их отразили. А о прорыве Бороевича из Карпат Люденодорф записал, что он «наткнулся на превосходящие силы противника, который не замедлил перейти в атаку». Никаких «превосходящих сил» перед ним не было. 8-й русский корпус пришлось отвести в тыл на переформирование, Орлова отстранили от должности, на его место назначили генерала Драгомирова. А 4 корпуса Бороевича наткнулись на 3 корпуса 8-й армии, с которыми уже неоднократно встречались — 7-й, 24-й и потрепанный 12-й. Но они контратаковали, в упорных встречных боях остановили зарвавшихся австрийцев и немцев и принялись теснить обратно. К концу 1914 г. войска Юго-Западного фронта снова вышли к Карпатам и заняли перевалы.
27. Сарыкамыш
Кавказское командование старалось пополнить малочисленные войска за счет местных ресурсов. Было создано 11 казачьих полков третьей очереди, из казаков старших возрастов, хотя это были опытные воины, могли дать фору молодежи. В России жило много армянских эмигрантов из Османской империи. А с началом войны стали приезжать турецкие армяне, рассеявшиеся по другим странам, желали вместе с русскими освобождать свою землю. Из них было сформировано 4 добровольческих дружины, в каждой около тысячи штыков и разведэскадрон в 70 сабель. 1-ю возглавил Андраник Озанян, народный герой армян. В юности он собрал отряд гайдуков, партизанил в горах, во время резни в Сасуне организовывал самооборону, потом эмигрировал, в балканской войне храбро и умело командовал армянскими добровольцами в составе болгарской армии.
По мере того, как армия пополнялась, ее штаб стал возвращаться от отрядов и групп к нормальным армейским структурам. Эриванский и Макинский отряды объединили в 4-й Кавказский корпус под командованием генерала от инфантерии Огановского. Но и турки получали пополнения. Сперва стала обостряться обстановка на флангах. На участке Огановского появились вдруг арабские части. Атаковали и захватили перевал Клыч-Гядук. Отбить его поручили Лабинскому казачьему полку. Стоял сильный мороз, казаки спешились и полезли на кручи, увязая в снегу. Лишь к вечеру добрались до исходной позиции. Обмороженных оттирали спиртом, поили коньяком — на Кавказе его хватало, боролись между собой, чтобы согреться. А ночью пошли в атаку. Но оказалось, что для арабов такие условия стали вообще гиблыми. 300 человек уже замерзли, остальные были не в состоянии драться и сдались.
Наутро полк, а за ним вся 2-я Кавказская казачья дивизия ринулись за перевал, в Дутахскую долину. Турки не ожидали этого, их погромили, взяли г. Дутах и устремились вслед за бегущим противником. Но 3-й Волгский полк Тускаева вырвался далеко вперед, и курды устроили ему ловушку. Пропустили и перебили головные разъезды, и на полк внезапно налетело 5 тыс. всадников. Захлестнули со всех сторон, прижимали к р. Евфрат. Наши пушки едва успели развернуться, в упор били картечью, офицерам-артиллеристам пришлось отстреливаться из револьверов. На помощь подоспел Лабинский полк, атакой отбросил противника, и волгцы вырвались из окружения. Но курды опомнились, всей массой насели на лабинцев. Казаки пятились, рубились. Выручил товарищей подъесаул Борисенко. Отчаянно проскакал с пулеметом на фланг курдам и полил их свинцом. Врага отогнали, но дивизия потеряла 130 человек, 2 орудия, оставила Дутах и отошла обратно за перевал Клыч-Гядук. Курдский бек, руководивший операцией, получил от германского кайзера Железный крест.
А на противоположный, западный фланг морем перебрасывался отборный 1-й Стамбульский корпус. Одну бригаду 16 ноября скрытно высадили у села Хопа, она внезапно перешла русскую границу, сбила посты. Батумский отряд генерала Ельшина состоял всего лишь из 19-го Туркестанского полка, 2 сотен казаков и 16 орудий. Комадир собрал эти силы для защиты Батума. Но неприятели дошли до р. Чорох и повернули вверх по течению — оказалась открытой дорога на Артвин. На турецкой территории высадились остальные соединения корпуса и двинулись навстречу своей бригаде по другим дорогам.
У Артвина они соединились, оставили несколько частей против Батума и стали углубляться дальше на восток, захватили г. Ардануч. Среди аджарцев распространяли воззвания. Подбивали «мусульманский народ Кавказа… восстать против врагов нашей веры и крови — русских и объявить им священную войну». Поучали: «Вооружайтесь ружьями и кинжалами… всячески препятствуйте прибывающим войскам из России; разрушайте железные дороги, мосты, телеграфы и телефоны; организуйтесь, нападайте на врага и преследуйте его. Слушайтесь прибывших из Турции организаторов». Из аджарцев начали формировать отряды четников по 500–600 человек. Резервов у русского командования почти не было. Побережье охраняла 3-я пластунская бригада генерала Геника, и ее разделили надвое, половину послали для обороны Батума, половину для прикрытия Ардагана.
24 ноября враг возобновил атаки и на центральном участке, у Кеприкея. Сюда продолжали прибывать части 2-го Туркестанского корпуса, и Берхману удавалось сдерживать натиск. Но группировки наших войск, раскиданные на огромных расстояниях, действовали несогласованно, связь в горах была плохой, а командование армии из Тифлиса не могло руководить операциями. Начальник штаба Юденич предлагал переместиться в Карс или Сарыкамыш. Однако Воронцов-Дашков заболел, а замещавший его Мышлаевский был против переезда.
Тем временем Энвер-паша и его начальник штаба генерал фон Шеллендорф прибыли на фронт лично. Против группы Берхмана они собрали превосходящие силы и готовили русским сокрушительные «Канны». В самом деле, чем они хуже Гинденбурга с Людендорфом? Среди горных теснин 2 неполных корпуса, сражавшихся под Кеприкеем, были связаны с тылом всего двумя дорогами. Одна вела от Ольты на Ардаган, ее прикрывал русский Ольтинский отряд. Хребет Турнагел отделял от нее соседнюю долину, здесь проходили шоссейная и железная дороги Сарыкамыш — Карс — Александрополь. Сарыкамыш был конечной станцией, а позиции наших частей располагались в горах, в 70–100 км от нее.
Энвер задумал глубокий обход. 11-й турецкий корпус и 2-я кавдивизия удерживают русских с фронта, а 9-й и 10-й корпуса скрытно выходят севернее. С нескольких направлений окружают и уничтожают Ольтинский отряд, переходят через горы и захватывают Сарыкамыш в тылу у группировки Берхмана. Она оказывается в кольце, отрезанной от российского Закавказья, ее с разных сторон теснят на юг и сбрасывают в ущелье Аракса. Под Кеприкеем собралась треть Кавказской армии, когда она погибнет, рухнет весь русский фронт. Турки триумфально войдут в Закавказье, соединятся со Стамбульским корпусом, наступающим из Аджарии. Подготовку завершили 19 декабря. Энвер сам решил возглавить поход, вся слава должна была достаться только ему. Он обратился к войскам с речью: «В скором времени вы вступите на Кавказ. Там вы найдете всякое продовольствие и богатства. Весь мусульманский мир с надеждой смотрит на ваши последние усилия». 90 тыс. солдат оставили тяжелую артиллерию и обозы, снабжение предполагалось «за счет местного населения» — и зашагали в бой.
На пути у них стоял Ольтинский отряд генерала Истомина, всего 2 полка пехоты, Терско-Моздокский казачий полк и 24 орудия. К тому же, они были разделены, прикрывали среди гор два прохода у селений Ардос и Ид. 22 декабря на каждый из этих участков обрушилось по дивизии. Еще 2 дивизии обходили их фланги. И еще 2 пошли чуть южнее без дорог, пробираясь в стык Ольтинского и Сарыкамышского отрядов, чтобы занять перевал Бардус и отрезать их друг от друга. Под напором массы врагов наши полки отступили в Ольты, но Истомин вовремя обнаружил, что его обходят, и отвел их дальше, по дороге на Ардаган.
