Помимо ненадежности расчетов на молниеносную победу, авантюрность гитлеровского плана проявлялась и в крайней сомнительности прогнозов относительно событий в различных странах, соседних с Германией: война между Италией и Францией, гражданская война во Франции.
Устранив высших военачальников Бломберга и Фрича, а также министра иностранных дел Нейрата, недовольных его авантюристическим планом, Гитлер приступил к его реализации. Первым шагом на этом пути стал аншлюс Австрии. Как было указано выше, лишь отсутствие сопротивления позволило немецким войскам легко занять Австрию. В то же время передвижение немецких войск по австрийской территории показало, что вермахт плохо готов к войне.
Гитлер серьезно рисковал, поставив в 1938 году Германию на грань войны с Чехословакией. Вермахт мог быть легко разбит армиями Чехословакии, Франции, Великобританией и СССР. Гитлер мог быть свергнут в ходе переворота, который готовили военачальники, опасавшиеся неблагоприятного для Германии развития военных действий. Однако давление западных держав на Чехословакию с целью сорвать ее военное сотрудничество с Советским Союзом и капитуляция западных держав в Мюнхене привели к торжеству заведомо авантюристического плана разгрома Чехословакии.
Шантаж, блеф и попустительство Запада способствовали захватам Гитлера Чехии и Мемеля (Клайпеды) в марте 1939 г. Так, заведомо авантюристический план Гитлера 1937 года реализовался, и это заставило оппозиционеров в армии на время умолкнуть.
А затем Гитлер объявил о своем желании овладеть Данцигом, который первоначально даже не значился в перечне объектов его агрессивного плана 5 ноября 1937 г. Хотя Гитлер был готов добиться своего в ходе давления на Польшу, в том числе с помощью блефа, он одновременно принял решение о военном нападении на эту страну. Он не был уверен в успехе той или иной альтернативы, а поэтому менял свои планы. До последней минуты не исключая возможности достичь своих целей без войны, Гитлер 25 августа перенес на 1 сентября начало нападения на Польшу, назначенное первоначально на 26 августа.
Поскольку Гитлер рассчитывал создать «жизненное пространство» для Германии в серии локальных войн, решение Великобритании и Франции объявить войну Германии на третий день похода против Польши стало для него неожиданным и свидетельствовало о провале его авантюристических планов. Выступление двух западных держав против рейха вызвало смятение не только в рейхсканцелярии, но и среди немецкого населения. Напротив, ложные слухи о заключении мира с этими западными странами, стали поводом для неподдельного восторга в Берлине, как свидетельствовал Ширер.
Зная о военном потенциале Франции и Англии, Гитлер опасался развернуть полномасштабное наступление на Западном фронте. С осени 1939 г. по начало мая 1940 г. Гитлер 27 раз отдавал приказы о наступлении и 26 раз отменял их в последнюю минуту. Одновременно он не прекращал попыток достичь мира с Англией. Действия Гитлера свидетельствовали о типичной неуверенности азартного игрока. Отдавая предпочтение танкам, Гитлер в то же время испытывал неуверенность в использовании этого современного вида вооружений. В значительной степени этим объяснялись приказы Гитлера остановить продвижение танков в мае 1940 года.
Несмотря на эти очевидные ошибки, захват Норвегии и Дании, а затем разгром армий Франции, Великобритании, Голландии и Бельгии доказали военачальникам Германии, что дилетант-ефрейтор оказался прав. Быстрый разгром армий Югославии и Греции и захват этих стран, осуществленные по приказу Гитлера, еще больше заставили военных профессионалов слепо доверять фюреру. Гитлер торжествовал. Шпеер вспоминал: «Часто он подчеркивал, что его опыт в окопах Первой мировой войны позволял ему гораздо лучше понимать детали военного руководства, чем все его военные советники, изучавшие военное искусство в школах генерального штаба. Может быть, в этом он был прав в определенных областях. Однако, по мнению многих армейских офицеров, его «окопная перспектива» исказила его представление о процессе руководства. В этом смысле его знание деталей, которым обладал ефрейтор, мешало ему. Генерал Фромм замечал, что гражданское лицо на посту верховного главнокомандующего было бы гораздо лучше, так как ефрейтор, более того тот, который никогда не воевал на Восточном фронте, не мог понять особые проблемы военных действий в этой части света».
Однако уже после побед в мае – июне 1940 года Гитлера вновь одолевали сомнения. Он никак не мог выбрать направление последующего удара. 24 июня 1940 года Гитлер заявил в узком кругу о своем намерении захватить Украину, хотя тут же оговорился, что это вопрос не будет решаться в ближайшие недели. 16 июля он подписал директиву № 16 «о начале планирования» высадки в Англии. Но вскоре, он отдал приказ Генеральному штабу начать подготовку к военным действиям против СССР, «сразу же после завершения операций в Англии, осенью 1940 г.» Сочетание этих планов было явно невыполнимым и начальник Генерального штаба Кейтель уговорил фюрера изменить свое решение и 29 июля 1940 г. срок нападения на СССР был перенесен на весну 1941 г.
1 августа 1940 г. Гитлер подписал директиву № 17, в соответствии с которой с середины августа Англия стала подвергаться массированным бомбардировкам. Одновременно был назначен срок десанта на Британские острова. Сначала – 15 сентября. Затем срок высадки был передвинут на 21 сентября, затем на 27 сентября. За десять дней до истечения последнего срока, 17 сентября Гитлер перенес начало операции на весну 1941 г. Вскоре порядок действий был изменен: теперь Гитлер считал, что следует сначала расправиться с СССР, «чтобы сломить волю Великобритании к сопротивлению».
В дальнейшем планы Гитлера продолжали меняться. В конце ноября 1940 г. Гальдер записал: «Гитлер вновь проявил интерес к операции «Морской лев» (так назывался план вторжения на Британские острова). 5 декабря – «главное внимание – к «плану Отто» (так сначала именовался «план Барбаросса»). 13 декабря – «войны с Россией не будет». 18 декабря – принять меры к детализации «плана Барбаросса». Войны с Англией не будет».
Эти перемены планов и приоритетов не были вызваны какими-то событиями в Англии или в СССР, или иными объективными обстоятельствами. Колебания Гитлера лишь свидетельствовали о том, что он, как игрок, полагался на случайный, часто импульсивный выбор в своих решениях.
«Я всегда ненавидел снег… Это было предчувствие»
Ничего не зная об СССР, Гитлер опирался на случайные сведения о нашей стране. Порой он объяснял необходимость нападения на СССР быстрым ростом советского военного потенциала. Чаще же он был готов преуменьшать сведения о советской военной мощи. Так, в 1940 году какие-то немецкие военные, побывавшие на советско-германской границе, сообщили Гитлеру, что русская военная техника примитивна. Тогда Гитлер стал повторять, что «по сравнению с кампанией на Западе, война на Востоке будет подобна возне детей в песочнице». Трезвые же оценки Красной Армии, которые имелись у других военных, Гитлер отвергал. Гудериан писал: «Гитлер… заявил, что данные отдела по изучению иностранных армий Востока генерального штаба сухопутных войск являются блефом. Он утверждал, что каждое стрелковое соединение русских насчитывает самое большее 7000 человек, бронетанковые же соединения не имеют танков. «Да это же самый чудовищный блеф со времен Чингисхана, – восклицал он, – кто раскопал эту ерунду?»
