Вопрос: – Политический момент Вы считаете определяющим?
Максим Калашников: – Это не политический момент. Все гораздо глубже. Поймите, у китайцев есть субъект стратегического действия – Коммунистическая партия Китая. Худо-бедно она, эта элита, объединенная в КПК, работает и выполняет последовательно свои планы. Китайцы не отворачивают в сторону, они не занимаются грабежом страны, при всех своих недостатках, которых немало. Есть некая воля, есть план, и это перевешивает недостатки. Поэтому, в сравнении с Россией, Китай, конечно, движется вперед.
Вопрос: – Но риторика власти недавно изменилась. Наметился даже конкретный курс: создание Дальневосточной корпорации по развитию, а объединение ряда нефтяных активов в Роснефтегаз некоторые эксперты назвали своего рода ресурсной деприватизацией. Вам не кажется, что есть шанс начать двигаться именно по китайскому модернизационному сценарию, как раз используя элементы плановой экономики?
Максим Калашников: – Нет, не кажется. Если «элита» России есть нечто отдельное, что грабит страну, как не объединяй активы – ничего не добьешься. То, о чем Вы говорите, было объявлено 12 лет назад. К чему это привело? Ты будешь объединять активы, а кому они достанутся? Той же мародерской «элите»? Она, к слову, отнюдь не только «путинская» – все началось при Горбачеве, продолжилось при Ельцине. Смысл «огосударствлять» активы, если приватизировано само государство?
Вопрос: – Значит надо государство «деприватизировать», разве нет?
Максим Калашников: – Трагедия Российской Федерации в том, что ее ждет крайне неспокойное будущее в любом случае. Будущее, связанное с революцией, потому что, если ты оставишь эту «элиту» у власти, она доведет страну до завала. Но и для того, чтобы сместить эту элиту, также потребуется революция, должен случиться кризис, преждевременная катастрофа, специально вызванная катастрофа, как искусственно созданная лавина. Это трагедия Российской Федерации. Я не верю в эволюцию, пусть хоть десять «Изборских клубов» соберут, выполнять их рекомендации просто некому.
Вопрос: – Бог с ними, с «элитами»…
Максим Калашников: – Не получится. Все упирается в алчность и корыстолюбие. Ты не можешь провести ни одного позитивного действия. Ты только провозглашаешь: «Ура! Большие государственные проекты! Мегапроекты!». Ведь что делает Китай? Он реально строит гигантские по протяженности дороги, новые порты, аэропорты, инфраструктуру – это реально возникает. В России же все твои лозунги о мегапроектах превращаются в «мегапроекты», которые «элита» создает, чтобы распилить или украсть. Она, «элита», создает олимпиады, расширения столиц, чемпионаты мира никому не нужные, а дорожная сеть в России не прирастает, а уменьшается в протяженности. Я говорю это как член общественного совета при Росавтодоре. Из-за колоссального недоинвестирования дорожная сеть разрушается. Вот вам разница: государственные вложения в Китае и вложения в России. Насколько они разные! И очищения «элит» не происходит. Путин пришел 12 лет назад на ожидании очищения элит, он получил «кредит доверия». Все ждали, что он начнет уничтожать воров, забирать награбленное, но делать это не для того, чтобы передать другим ворам, а для того, чтобы грамотно, с толком инвестировать. Сама же «элита» просто рассматривает Россию как объект для грабежа, а смена риторики – лишь прикрытие. Лично я уже не верю в перемены курса. Пока не будут предприняты действия определенные, я уже не поверю.
Вопрос: – А что Вас убедит?
Максим Калашников: – Показательные процессы над ворами и вредителями. Не над одним Ходорковским. Пока не будут сделаны символичные шаги: признание, что 90-е и «нулевые» были геноцидом, что результатом стали 13 миллионов жертв, что была проведена деиндустрилизация, что вступление в ВТО было ошибкой, а проблема ВТО должна быть вынесена на референдум. Если это будет сделано, я поверю, что власть меняется. А пока это просто смена фасада, смена риторики.
Вопрос: – Разве нет определенного набора технократических мер, при грамотном использовании которых можно модернизировать страну, не отвлекаясь на политику и символические шаги?
Максим Калашников: – Поймите, некому применять технократические методы. Применение любых технократических методов потребует полную смену «элит», очищение от старой «элиты», вывода к власти новых людей. Безусловно, эти методы есть, я сам о них очень много писал. Можно реально и снизу поднять огромный пласт людей, которые могут что-то делать, но власть не может применить эти методы, поскольку тогда придется убирать своих.
Вопрос: – И Вы считаете, что путинская модернизационная риторика, заявления о «30-х» и прочее – это все иллюзия и «пиар»?
Максим Калашников: – Да, совершенно верно. Это очередной способ ограбить и положить себе в карман. Что ты там не делай! Создавай Корпорацию развития Дальнего Востока, хоть воссоздай Особую Дальневосточную армию (20-х годов), делай подобие корпорации по освоению реки Теннесси, все равно получится некомпетентность и головотяпство.
Вопрос: – Вот Вы упомянули американский модернизационный опыт. Неужто в США в начале 20-ого века и в середине воровали меньше нашего? Однако модернизация шла полным ходом.
Максим Калашников: – Очень интересный вопрос. Воровали, я думаю, поменьше. Все-таки в 30-е годы у людей в принципе были понятия о чести и совести. Но, даже если и столько же и больше воровали, главное – они не вывозили наворованное. Все наворованное в Америке оставалось в Америке. Они там же это и вкладывали. У меня есть знакомый, который работает на субподрядах Пентагона. Он говорил мне, Максим, дескать, там тоже воруют. «Мы выполняем работу за полмиллиона долларов, а фирма-подрядчик показывает Пентагону, что работа выполнена за 1,5 миллиона». Пилят 70 %, получается. Но они при этом эти деньги стараются вложить в США, хотя последняя тенденция – вывозить в Китай, и для них это проблема. Но если говорить о 30-х годах, элита США, конечно, и тогда себя не забывала, но вкладывала деньги все-таки в своей стране. Кстати, строительство на реке Теннесси было доведено до конца: были построены плотины, электростанции, турбины. Подчеркиваю, плотины, а не стадионы, дворцы спорта и лыжные трассы. Деньги не испарились в никуда. Штатам почему-то не приходило в голову устраивать летнюю Олимпиаду, например, 40-ого года, на Аляске. Строили шоссе. Вспомним Эйзенхауэра – фактически государство, вопреки рынку, финансировало огромную дорожную сеть. В Российской Федерации такое не получается и не получится.
Вопрос: – Получается, и американский опыт у нас не применим?
Максим Калашников: – Пока есть такая «элита».
Вопрос: – Такая «элита» – она до какого уровня вертикали распространилась? Откуда надо «чистить»? Сколько человек?
Максим Калашников: – Она кончается на уровне городов и районов. Это уже проросшая система. Ну, а гниет рыба, как известно, с головы. Надо как минимум сменить полмиллиона человек: аппарат Белого дома, Кремля, правительства, аппарат крупных корпораций, управление крупных городов, Центробанк. Еще одно мое положение: само государство не очистится, пока не произойдет катастрофа, из которой мы можем просто не выйти. Предложения Института динамического консерватизма – сознательное создание новой «Опричнины», эдакого параллельного контруправления, надгосударственной системы, куда должен идти отбор людей, которые затем будут десантироваться в государство. В «Опричнину» должны отбираться честные и пассионарные люди, которые затем будут расставляться по местам.
