Из нирваны его вывел сигнал тревоги, заставивший, казалось, задребезжать шлем и завибрировать мозги. Даже зубы от него заныли. И на кой, спрашивается, разработчики сделали такие противные сигналы? Тем более это было неприятно сейчас, когда всей опасности вокруг – шальной метеор или космический мусор. Тем не менее, рука пилота автоматическим движением закрыла гермошлем. Щелчок тумблера – и насосы выкачали из кабины воздух. Лучше уж потерпеть легкое неудобство, чем погибнуть от того, что образовавшаяся взрывная волна разотрет тебя по блистеру. В крайнем случае, можно было просто сбросить воздух в космос, но для истребителя это слишком ценный ресурс, поэтому его откачивали, сводя потери к минимуму, благо энерговооруженность истребителей была неплохой, и пару лишних насосов поставить сложности не составляло.
Валдис чуть добавил подачу энергии, и двигатели, четыре неуклюжих на вид бочонка в хвостовой части вытянутого, похожего на диковинную рыбу корпуса истребителя, с готовностью отозвались, разгоняя боевую машину. Короткий импульс, больше и не надо. Два истребителя строго по уставу выдвинулись чуть вперед, и, уравняв скорости с транспортом, принялись обшаривать локаторами окружающее пространство. Разумеется, это была не более чем формальность, но уставы пишутся кровью, и потому в салаг из своей группы он многое вбил до автоматизма. Ну что же, можно считать происходящее внеочередной тренировкой, тем более что транспорту все равно осталось разгоняться минут двадцать, после чего он уйдет в гипер, а истребители вернутся на базу – собственной аппаратуры для гиперпрыжка они не имели. В пункте назначения корабль встретит другая группа.
Причина тревоги обнаружилась довольно быстро – здоровенная металлическая глыба. Не астероид – соотношение размеров и массы совсем иное, однако безо всяких признаков энергетической активности. Вероятно, мертвый корабль – здесь таких скелетов можно было набрать на хорошую коллекцию.
В свое время, когда шла колонизация системы, молодая тогда еще Империя именно здесь трижды разгромила флоты недружественных государств, и никому не нужного изуродованного железа в системе было предостаточно. Еще один случайно обнаруженный мертвый корабль требовал, конечно, реакции, но заключаться она будет лишь в том, что его траекторию занесут в базу данных, чтобы не дергаться, когда напорешься на него в следующий раз. Разумеется, находка это довольно редкая, но все же ничего из ряда вон выходящего в ней не было – раз в два-три года что-нибудь да обнаруживали. Однажды даже почти целую орбитальную крепость, сошедшую с орбиты, приволокли.
И все же что-то не давало Валдису покоя. Шестое чувство, интуиция, а может, опыт бывалого пилота, выжившего в пламени страшной войны. Локаторы продолжали обшаривать плывущий на безопасном вроде бы расстоянии корабль, а он рылся в памяти. И вспомнил – за пару минут до того, как стало бы уже поздно. Соотношение размеров и массы – да-да, именно оно! Это соотношение в точности соответствовало дальнему авианосцу Конфедерации. Правда, такие корабли, устаревшие еще до начала войны, уже практически не использовались, но все же… Именно поэтому, вместо того, чтобы следовать, как обычно, стандартной процедуре, Кривко активировал ракетные подвески. Через секунду, еще не понимая, что происходит, вслед за командиром эту процедуру дисциплинированно повторили остальные пилоты. Чертовски дорогие и столь же бесполезные в обычном бою старые противокорабельные ракеты типа «Дельфин», по одной на истребитель – больше, как ни старались инженеры, втиснуть не удалось. Тратить их на болтающийся в космосе хлам – за это можно и под трибунал пойти, но в тот момент Валдис об этом не думал. А потом космос словно взорвался!
Авианосец конфедератов, столь мастерски имитировавший космический металлолом, активировал энергетические щиты и рывком стал выводить двигатели в боевой режим. Чуть раньше, чем надо, но иного выхода у командира авианосца попросту не было – без щитов и хода его корабль гарантированно расстреливался, как мишень. Одновременно из ангаров рванулись истребители, а орудия авианосца открыли огонь. В следующий момент «Барракуды» выпустили ракеты и моментально разбились попарно, чтобы встретить истребители конфедератов и не дать им добраться до эскортируемого транспорта. На том, кстати, тоже среагировали на удивление быстро, ускорив разгон. Плевать, что двигатели при этом будут работать в режиме, весьма далеком от оптимального – тут уж не до ресурса, и даже не до испытываемых экипажем при тройной перегрузке неудобств. Остаться бы живыми, а единственный шанс на это – успеть нырнуть в гипер до того, как вражеские истребители откроют огонь. И «мэйдей» на всех волнах. Можно не сомневаться, что по этому сигналу уже начали маневр разворота боевые корабли, чтобы прийти на помощь атакованному собрату, но пока они доберутся, от транспорта останутся рожки да ножки. Единственной надеждой большого корабля оставались истребители Кривко, и он это тоже понимал. Равно как понимал, что если встанет со своими пацанами на пути конфедератов, то жить им всем останется не так уж долго. Но все же он не колебался, как не колебались и те, кто шел за ним.
Шансов у имперцев не было изначально – против шести легких истребителей два десятка машин среднего класса и авианосец. Единственный «Дельфин», прошедший мимо истребителей и прорвавшийся сквозь огонь зенитных батарей, бессильно расплескался взрывом на силовом поле боевого корабля, заставив его на миг полыхнуть нестерпимо красным огнем. И все же имперские машины, форсируя двигатели, устремились вперед – на контркурсах был хоть какой-то шанс прорваться сквозь огонь противника до того, как тебя собьют, и использовать главный козырь легкого истребителя – его маневренность. Связать боем истребители и дать уйти транспорту – это было все же реально, хотя шансы на это и невелики. Авианосец же, разгоняющийся намного хуже легких машин, выйти на дистанцию, с которой была возможность эффективно поражать цели, попросту не успевал. Именно этот сценарий и пытался реализовать капитан-лейтенант Кривко.
Сближаясь и хаотично маневрируя, противники с обеих сторон вели огонь практически наудачу. Ни один боевой компьютер не мог сейчас с хоть сколько-то приемлемой вероятностью обеспечить попадание. Благо еще, что бортовые лазеры и генераторы антиматерии в зарядах не нуждались, только в энергии, а ее-то было хоть отбавляй. Машины конфедератов, остроносые приплюснутые капли, были лучше вооружены, но, как ни удивительно, их огонь лишь слегка повредил одну из «Барракуд», оставив на зеркальной броне оплавленную царапину. Зато кому-то из имперцев удалось здорово ужалить головной истребитель конфедератов, от чего тот начал сбрасывать ход и разворачиваться, явно намереваясь выйти из боя. Однако его пилот совершенно не учел, что при этом становится хорошей мишенью, и кто-то из имперцев не упустил шанс. Вспышка ярче солнца – и первая жертва боя, что называется, отмучалась. Для остальных же все только начиналось.
Буквально через несколько секунд драккары сблизились настолько, что им пришлось учитывать еще и вероятность столкновения. И вот тут-то имперские истребители оказались все же предпочтительнее – меньшая масса и лучшая энерговооруженность давали им некоторое, пускай и незначительное, преимущество.
Короткая «собачья свалка», и Валдис с удивлением обнаружил, что все еще жив. Позже его бортовой компьютер показал, что он добавил себе восемнадцатую победу, и первого врага записал на свой счет ведомый. Остальные мальчишки бой не пережили, но размен был все же в пользу имперцев – пять, включая флагмана, сбитых конфедератов против четырех имперских машин. А потом враг бросился наутек.
