Он снова полез за инструментами Кэнфилда, ветер в дверях наверху взвыл другим тоном, напор в спину усилился. Присмотревшись, увидел, как дверь медленно подается назад, за край цепляются побелевшие от напряжения пальцы. Наконец створка рывком повернулась на петлях и в ней появилась высокая неуклюжая фигура.
— Лью! — крикнул Джек. — Господи, как я рад тебя видеть!
— Джек? — Лью захромал по ступенькам, хватаясь за перила, за стену, чтобы устоять на дующем в спину ветру. — Что тут...
Остановился, охнул, видя опустошенный подвал, наконец спустился.
— Где Мелани?
— Исчезла. Послушай...
— Исчезла? — повторил он, щурясь на дыру. — Хочешь сказать, вернулась... туда?
— Да. Слушай, дай мне вон ту куртку, и я тебе все объясню.
— Она же обещала прийти к машине! — громко крикнул Лью, шагнув к дыре. — Мы должны были вместе ехать домой!
— Наверно, передумала. — Только бы заполучить куртку, вытащить из кармана «земмерлинг»... — Лью, видишь вон там мою куртку?
Но тот даже не посмотрел на него... идя дальше... не сводя глаз с проклятой дыры.
— Я должен ее найти!
Джек схватил его за руку:
— Нет! Не ходи! Погибнешь!
Пришлось выпустить кресло, выбирая между ним и Лью. Оно укатилось в дыру.
Лью, черт побери, практически ничего не видел, абсолютно ничего не слышал. Резко вырвал руку, вильнул в сторону.
— Мне надо к ней!
— Ладно, — крикнул Джек, — иди! Только сначала дай чертову куртку, чтоб я отсюда вылез!
Словно в стену горох.
Лью поскользнулся, чуть не потерял равновесие на ветру, трепавшем одежду. Чтобы не провалиться, присел, ухватился за лестницу, распластался на полу, подполз к краю, спустил в отверстие здоровую ногу, схватил болтавшуюся перекладину, начал спускаться.
Когда голова поравнялась с полом, он взглянул на Джека и крикнул:
— Нельзя терять ни секунды! Она мне нужна, Джек.
— Пожалуйста, дай куртку!.. — Безнадежно, но надо использовать шанс.
— Я должен найти ее и вернуть, пока врата не закрылись. Потом помогу тебе освободиться.
— Они не закроются, Лью...
Прежде чем Джек успел объяснить, что он зря тратит время и, возможно, рискует жизнью, Лью исчез.
В душе прозвучал отчаянный вопль, не слабей воя ветра. Не осталось никакой надежды... ветер крепчает, врата расширяются... между ним и краем лишь три перекладины.
Белый прямоугольный корпус сушилки дрогнул, двинулся к дыре. Электрический шнур натянулся, выдернулся из розетки, описал дугу в воздухе, шлепнулся на пол, с грохотом потащился вперед, провалился в отверстие.
Оглоушил бы хорошенечко по башке ненормального Лью.
Стиральная машина кинулась следом, словно Джульетта к Ромео, но подсоединенные к водопроводу трубы удержали ее.
А дыру ничего не удерживало. С дальнего края обрушился пол под парным столбом, повисшим на несущей балке, качаясь над пропастью.
Лопнула лампочка над головой, осколки стекла пулями улетели в отверстие.
Становится все труднее удерживаться на месте под дующим с лестницы ветром. Джек укрылся за столбом, прижался спиной — пока ничего, но когда край приблизится к основанию...
Покосился на диван, который стоял у стены без окна и еще не скатился. Будь под рукой палка, какая-нибудь железяка, можно было бы дотянуться до куртки. Надо было поймать кусок дверной обшивки, несколько минут назад скатившийся с лестницы.
Тут — о, ужас! — диван сдвинулся с места...
...всего на пару дюймов, но этого оказалось достаточно, чтобы один рукав куртки затрепетал на ветру, легкий бок перевернулся, свесился на пол, волоча за собой тот, что потяжелей, с пистолетом в кармане.
— Нет! — крикнул Джек.
Боже мой, надо достать. Последняя надежда. Он упал на колени, потянув за собой по полу цепь.
Лопнула другая лампочка, куртка свалилась с дивана, поползла к дыре. Джек плашмя распластался, прижался к бетону щекой, протянул свободную руку, чувствуя впившиеся в другое запястье грани стального наручника, изо всех и сверх всяких сил напряг мышцы и жилы.
— Ах, пропади все пропадом! — прохрипел он, видя, что пальцы не достают, как минимум, на полтора фута.
Лихорадочно перевернулся, вытянул до предела ноги, успев в самое время прижать рукав правым носком.
Есть!
Впрочем, при попытке подтянуть к себе куртку выяснилось, что рано радоваться — разгулявшийся в опустевшем подвале ветер рвал ее из-под ноги. Джек перекатился на живот, придавил рукав другим носком, зажал обеими ногами крошечный кусочек ткани, подогнул колени, подтащил.
— Готово! — почти всхлипнул он, схватив куртку.
Лопнули две последние лампочки, подвал погрузился во тьму. Что-то вдруг больно ударило в спину. Незаметно налетевший сзади диван толкнул его к совсем близкой дыре.
Куртка вырвалась и упорхнула.
Он с отчаянным воплем слепо метнулся за ней, почти не чувствуя боли от лопнувшей кожи на левом запястье в наручнике, уцепился за «молнию». Куртка уже переваливалась за край, билась и трепыхалась в руке пойманной рыбой, но он ее держал, хотя сам скользил к ненасытной пасти.
Голова и правое плечо оказались на самом краю. Далеко внизу горел фантастический розовато-оранжевый свет. Ближе чья-то фигура цеплялась за болтавшийся конец лестницы, вроде пытаясь вернуться обратно.
Лью...
Диван за спиной вздыбился, перевернулся под порывом ветра, навалился всей тяжестью, скользнул вперед, обрушился через край, ударив ручкой в висок.
У него потемнело в глазах, перехватило дух. Диван падал, крутясь в воздухе, чуть не задев Лью, поднимавшегося по лестнице.
Сейчас не время о нем беспокоиться.
Джек вытащил из дыры куртку, схватил рукав зубами, ухватился за первую перекладину лестницы, добрался до столба под ураганным ветром.
Задыхаясь, дрожа, с тошнотой в желудке, обхватив столб руками, выудил из кармана «земмерлинг». До чего приятно чувствовать на ладони крошечный пистолетик. Теперь есть шанс — будем надеяться, что сработает. Надо было бы в пятницу вечером зарядить полноценными пулями, но, расстреляв обойму, он перезарядил пистолет разрывными с пустыми головками. Отныне решено пользоваться исключительно настоящими, если удастся выкарабкаться, обязательно заряжать «земмерлинг» цельными пулями, как минимум, в двести тридцать гран.
При свете постоянно ярчавших вспышек из глубины он туго натянул цепь, зажал коленями, вытянул за столбом руку в наручнике. Звенья запачканы липкой кровью, сочившейся из запястья. Приставил дуло «земмерлинга» к звену на левой руке между наручниками, выстрелил едва слышно сквозь вой ветра, браслет дернулся, но не поддался. Проклятая, глупая, слабая пустоголовая пуля не перебила звено.
