– Потом мы справимся и с ними.
– А на смену им придут твари покрупнее, – сказал Глэкен. – Эти маленькие насекомые вылетели первыми, потому что они самые быстрые. За ними появятся более медлительные. Потом наступит время ползающих гадов.
Ползающие...От одного этого слова у Билла по телу забегали мурашки.
– Значит, они лишь выиграют время, – уныло произнес Билл, снова теряя надежду.
– Ничего они не выиграют. Сейчас готовится кое-что. Левиафаны уже на подходе.
Билл хотел расспросить про это поподробнее, как вдруг услышал доносившийся из парка вой, настолько громкий, что его было слышно через закрытые окна. На экране ой увидел, как ликвидаторы и все, кто наблюдал за ними, попятились назад. Струи из шлангов теперь хлестали им прямо в лица.
– Что-то случилось.
Он снова повернулся к окну с биноклем. Внизу, на Овечьем Пастбище, свирепствовал ветер ураганной силы, вырывавшийся из трещины. Он швырял насекомых на решетку, заставляя ее выгибаться кверху.
– Такое впечатление, будто трещина хочет сдуть с себя эту решетку.
Глэкен подошел к нему сзади.
– Нет, – сказал он мягко, – кто-то идет. Кто-то очень большой.
Билл снова прильнул к биноклю, а между тем ветер выл все громче. Ликвидаторы снова развернули свои шланги, но продолжали пятиться назад. Он разглядел, что часть стальных опор, на которых держалась решетка, уже вырвана из земли. Край решетки стал раскачиваться, и целая туча насекомых вылетела на поверхность. На Овечьем Пастбище началась страшная паника.
– Большой? – переспросил Билл. – Кто?
И тут это случилось. Что-то вырвалось наружу из трещины. Что-то не просто большое. Что-то чудовищно большое, заполнившее собой всю трещину диаметром в двести футов, что-то темное, настолько темное, как дно Марианской впадины. Оно прошло сквозь стальную решетку, словно скорый поезд через паутину, и продолжало подниматься вверх – чудовищное нагромождение чего-то продолжало разворачиваться в ночном небе во всю свою чудовищную длину.
Билл опустил бинокль и наблюдал, как чудовище вылезло из трещины и стало подниматься вверх. Онемевший от ужаса, он следил за его движениями, прижавшись лицом к оконному стеклу, пытаясь представить, в какой момент оно потеряет равновесие и опрокинется на землю, с ужасом думая, что случится с городом, если на него упадет нечто размером с небольшой небоскреб.
Постепенно оно замедлило свое движение вверх и наконец остановилось. На какой-то момент застыло неподвижно – гигантская колонна, вертикально зависшая в воздухе. Потом накренилось и начало падать на землю, все время изменяясь. Огромные крылья, похожие на полотнища флагов, развернулись в небе, загораживая звезды, занимая собой большую часть неба. Расположившись горизонтально, чудовище плавно поплыло в воздухе. Пролетев над парком, оно взяло восточное направление и исчезло из виду.
Потрясенный, Билл обернулся к Глэкену:
– Это и есть левиафан, о котором вы говорили?
Глэкен кивнул:
– Да один из них. Потом придут другие.
– Но как собирается эта тварь пролезть обратно в трещину, перед восходом солнца?
– А ей это не нужно. Она может перемещаться по небу, все время оставаясь в полосе ночи, опережая восход солнца. А в дневное время может прятаться в грозовых тучах. – Он посмотрел на звезды. – Вы знакомы с расположением созвездий?
– Не очень. Если только с ковшом Медведицы.
– А я знаком. Оно изменилось. Сегодня звезды уже не те, что были прошлой ночью.
Снаружи вновь раздалось завывание, исходившее из трещины.
– Вот и еще одно чудовище, – сказал Глэкен.
Одна часть существа Билла очень хотела сейчас задернуть шторы, выключить телевизор и заползти под кровать. Но другая не могла оторваться от страшного зрелища. Билл пододвинул стул к окну и с любопытством, смешанным со страхом, стал ждать, что будет дальше.
* * *
Из сообщений радио АМ-диапазона:
«Поступают сообщения из многих районов земного шара, особенно из Европы, о том, что ночь там приходит на несколько часов раньше, чем у нас. Все возникшие за последнее время трещины выбрасывают на поверхность тучи насекомых, подобных тем, которые причинили столько бедствий нашему городу прошлой ночью. Репортеры сообщают, что появились еще два вида насекомых, кроме тех, что мы видели здесь. Согласно некоторым местным репортажам, нашествие насекомых особенно заметно на Лонг-Айленде».
* * *
Монро, Лонг-Айленд
Дрожа всем телом, Сильвия торопливо шла в сгущающихся сумерках и громко, во всю силу своих легких, звала Джеффи. Но лишь слабое эхо вторило ее голосу. Она задыхалась от напряжения.
Внезапно впереди промчался красный грузовик. Руди и.. Господи, кем же еще мог быть этот светловолосый мальчик высунувшийся из пассажирского окна! Сильвию, когда она бросилась вперед, чуть не сбила машина, притормозившая у обочины.
– Надеюсь, это он, миссис Нэш? – сказал, усмехаясь, Руди, вылезая из кабины и направляясь к капоту, – иначе меня привлекут к ответственности за похищение ребенка.
– Да, это он, – сказала Сильвия, чувствуя, как у нее подкашиваются ноги и слезы облегчения подступают к горлу. Она распахнула дверцу и протянула руки к Джеффи. – Я даже не знаю, как вас благодарить.
– Он шел вниз по дороге с таким видом, будто спешил по очень важному делу.
Сильвия обняла мальчика, прижала к себе:
– О, Джеффи, как ты меня напугал!
– Я хочу к Глэкену, – сказал он.
– Мы не можем поехать к нему прямо сейчас, мой дорогой. Нам надо торопиться домой, чтобы скрыться от этих зубастых жуков.
– Но я нужен Глэкену...
Сильвия еще крепче сжала его руку. Было что-то странное в том, как мальчик тянулся к этому старику.
Руди расхохотался:
– Ох уж эти дети! И что с ними делать? А кто такой Глэкен? Его маленький приятель? Уж очень, видно, ему приспичило увидеться с ним. Ей-богу, я еле запихнул его в грузовик. Думал, вы воспитали в нем...
В этот момент что-то зажужжало рядом с ними. Руди отпрянул назад:
– Что это, черт возьми?
Сильвия съежилась от страха и прижала Джеффи к себе.
– Мамочка, это зубастый жук! – завопил мальчик.
Еще одно насекомое подлетело к ним. Руди увернулся, но недостаточно проворно. Жук сдвинул его кепку набок. Он снял кепку и остолбенел, увидев, что от нее оторван кусок.
– О Господи!
– Джеффи, бежим! – закричала Сильвия. – Нам нужно скорее вернуться домой!
Но прежде чем они тронулись с места, Руди схватил ее за руку:
