Джек взглянул на часы. Времени оставалось совсем мало, поэтому, несмотря на запрет, он припарковал машину и легкой трусцой направился к Овечьему Пастбищу узнать, что происходит вокруг самой трещины.
Толпа становилась все гуще. Все заглядывали в трещину. Поверх голов Джек смог рассмотреть работающие подъемные краны. Наконец он протиснулся сквозь толпу к дереву, с которого открывался хороший обзор. Потом взобрался на ветку.
С южной стороны трещина была закрыта стальной решеткой. Такую же заслонку рабочие ставили с другой стороны. Джек посмотрел еще какое-то время и спрыгнул на землю.
– Ну, как там? – спросил кто-то.
Джек обернулся и увидел хорошо одетую молодую парочку с детской коляской. Парень натянуто улыбался.
– Больше половины сделали, – ответил Джек.
Женщина вздохнула и обеими руками вцепилась в руку мужа. Потом с тревогой посмотрела на Джека:
– Как вы думаете, эти твари снова прилетят?
– Можете в этом не сомневаться.
– А ловушки помогут?
Джек пожал плечами:
– Это ведь не единственная трещина.
– Знаю, – откликнулся парень, кивая, – но нас пока больше волнует эта.
Джек перевел взгляд на ребенка в коляске. Года полтора, не больше. Розовощекий, светловолосый малыш улыбался ему.
– У вас есть подвал? – спросил Джек, не отрывая взгляда от этих невинных голубых глаз. – Или какое-нибудь помещение без окон?
– Да, есть. Подвал с котельной.
– Спрячьтесь там после захода солнца. Возьмите с собой все необходимое и не поднимайтесь наверх до рассвета.
Он оторвал взгляд от ребенка и поспешил дальше.
Джия и Вики. Черт возьми, даже если ему придется схватить Джию под мышку и силой запихнуть в машину Эйба, он сделает это. Завтра же они должны уехать из города.
* * *
Монро, Лонг-Айленд
Сильвия смотрела, как снуют рабочие по строительным лесам на западной стене Тоад-Холла.
– Думаю, мы успеем закончить, – сказал Руди Снайдер, стоявший здесь же, на асфальтовой дорожке.
Сильвия посмотрела на солнце, клонящееся к закату, и на длинные тени на земле. День закончился очень быстро. Как будто приближалась зима, а не лето.
– Вы обещали мне, Руди, – сказала она. Сегодня с утра они с Аланом обзвонили все Северное побережье и в конце концов остановили выбор на Руди из Гленн Кова. – Вы дали слово, что до заката сделаете ставни на все окна. Надеюсь, вы его сдержите?
Она нервно сжала руки в кулаки. Такого кошмара, как прошлой ночью, она больше не вынесет.
– Деваться некуда, миссис Нэш, – сказал Руди, высокий полный человек с русыми волосами и мясистым носом с синими прожилками. На нем была кепка с большим козырьком и надписью «Гиганты». Он отдавал команды бригаде, стоя на земле.
– Поставить мы их поставим, как я и обещал, но натянуть проволоку на всех не успеем.
– Проволока меня сейчас не волнует. Завтра натянете. Главное – ставни. Подгоните их и опустите на окна.
– Вы в самом деле считаете, что это необходимо?
Она посмотрела на него, потом отвела глаз. Руди думает, что она со странностями и придает слишком большое значение всяким ужасным событиям, случившимся за пределами их городка.
– Вы видели застрявшие в наружной стене маленькие зубы?
– Я же не говорю, что прошлой ночью ничего не случилось. Но вы думаете, они опять прилетят?
– К сожалению, я в этом уверена. Тем более что им теперь не нужно лететь сюда от Центрального парка.
– Вы имеете в виду трещину, которая открылась сегодня утром на Устричной Отмели? А как вы считаете, что вообще происходит?
– Вы разве не знаете? Близится конец света.
По крайней мере, для меня.
Руди натянуто улыбнулся:
– Нет, я серьезно.
– Пожалуйста, сделайте все сегодня, – сказала она. Ей не очень хотелось говорить о своих страхах. – Закройте поплотнее ставни. Я заплачу вам столько, сколько обещала.
– Мы все сделаем. – Он быстро отошел и стал покрикивать на рабочих, чтобы пошевеливались.
Сильвия со вздохом взглянула на Тоад-Холл. Это здание старинной постройки потеряет из-за стальных ставней черты элегантности. Зато ставни из прочнейшей, самой лучшей стали и плотно закрываются. Днем их можно было сворачивать и убирать в цилиндрические футляры, расположенные над окнами, а после заката опускать с помощью устройства, приделанного к оконным рамам. Сегодня ставни придется опускать вручную, но завтра, после того как натянут проволоку Сильвия сможет сворачивать и разворачивать их одним движением руки. Эта система была изобретена, чтобы защищаться от ветров ураганной силы. Вечером им предстоит противостоять, стихийному бедствию другого рода. Она молила Бога, чтобы ставни защитили их.
– С задней стороны дома ставни уже сделаны, – сказал Алан, подъезжая в своем кресле. – Сейчас рабочие придут сюда помочь.
Он проследил за взглядом Сильвии, с грустью наблюдавшей, как улетучивается дух старины, присущий Тоад-Холлу.
– Какой позор, правда?
Сильвия улыбнулась. Ей было приятно, что они все еще способны читать мысли друг друга, даже после того, как возвращались из города в неловком молчании. Натянутость усилилась, когда Алан рассказал ей про парня, сказавшего, когда они уходили: «Только трое из вас вернутся».Что за ужасные вещи он говорит!
– У меня такое чувство, будто я становлюсь очевидцем конца целой эпохи.
– Возможно, это станет завершением чего-то большего, чем эпоха, – сказал Алан.
Сильвия вся напряглась. Она знала, куда клонит Алан, но ей не хотелось продолжать этот разговор. Она просто боялась его, с того самого момента, когда они вышли из квартиры Глэкена.
– Объясни, Сильвия, чем ты так возмущена?
– Я не возмущена.
– Ты как натянутая струна.
Она промолчала и про себя подумала: «Да, я сейчас на взводе, но никакой злости я не испытываю. Даже обидно, потому что я знаю, как использовать свою злость».
– Что ты думаешь об этом, Сильвия? – спросил наконец Алан.
Значит, ты не отступишь.
– О Глэкене. О том, что он сказал утром.
– С утра у меня не было времени, чтобы размышлять, тем более о бреднях этого старика.
– А я верю ему, – заявил Алан. – И ты сама тоже веришь. Я прочел это в твоих глазах, когда ты его слушала. Чушь ты слушаешь совсем с другим выражением лица. Почему ты не хочешь в этом признаться?
– Ну ладно. Я верю ему. Теперь ты доволен? – сказала она, плотно сжав губы, и тут же пожалела.
