Она протянула ему лежащую на подлокотнике дивана газету, сложенную так, что статья об убийстве на Place des Vosges оказалась прямо на виду. Он быстро пробежал ее и вернул газету Анне.
– Ужасно, – тихо сказал он. – Известно, кто это сделал?
Она кивнула:
– Тот же человек, который чуть не убил меня два года назад.
– Возможно ли? – поразился Крестовский. – Бедная, бедная…
Он обнял ее за плечи, привлекая к себе. Она упала ему на грудь и зарыдала, не в силах более сдерживаться. Недавняя неудачная попытка организовать перевозку тела Антона стала, казалось, последней каплей, переполнившей чашу ее отчаяния. Она заливалась слезами и была близка к истерике, а он гладил Анну по плечам и по голове, понимая, что навряд ли получится ее успокоить, но надо же что-то говорить… как-то утешать…
– Тише, милая… тише… Что же делать… Что же теперь делать… Если я могу тебе помочь хоть чем-то – только скажи…
Внезапно она подняла к нему заплаканное, опухшее от слез лицо:
– Мне нужно срочно в Москву… и гроб перевезти… А билетов нет ни в бизнес, ни в эконом-класс. Ни на завтра, ни на послезавтра… А на воскресенье похороны уже назначены… я родителям Антона сообщила…
– Думаю, я смогу тебе помочь, – уверенно сказал он. – Дай мне время до вечера. Мы решим твою проблему.
– Мы? – спросила она. – Кто это – мы?..
– Какая тебе разница? – он улыбнулся и ладонью отер с ее щек слезы. – Я позвоню тебе вечером, договорились? Все будет хорошо, милая, я обещаю тебе.
Вскоре он ушел, и Анна заснула прямо на диване, обессилев от горя и слез. Она не слышала, как Жики встала и несколько раз подходила к ней, и укрыла ее легким пледом, не слышала, как горничная подавала обед, а потом и неизменный чай, не слышала она и, как позвонили в дверь. Это был Мигель, который целый день занимался какими-то своими делами, а теперь пришел, чтобы быть с ней, а она все спала… И проснулась только оттого, что ее мобильник, вибрируя около подушки, наконец, вырвал ее из дурманного омута, где она плавала почти пять часов…
– Я тебя разбудил? – она услышала голос Крестовского. – Прости…
– Ну что ты, Митя, – Анна потрясла головой, прогоняя остатки сна. Тут ее взгляд натолкнулся на Мигеля, расположившегося в кресле напротив. Она улыбнулась ему уголком рта. Улыбка получилась вымученной.
– Ты вылетаешь завтра из Орли
[162]
частным чартерным рейсом, – услышала она.
– Как это? – спросила Анна в шоке. – Каким рейсом?
– На частном самолете, – медленно, словно для умственно отсталой, пояснил он. – Это чартерный рейс. Вылет в восемь утра. Посадка в Домодедово. Там вас будет ждать спецтранспорт. Он уже заказан. Его подадут прямо к трапу.
– Что? – переспросила ошарашенная Анна. – Как это может быть? Какой спецтранспорт? Кто его заказал? Сколько это стоит?
– Что – сколько стоит? – удивился Крестовский. – Самолет или катафалк?
– И то, и другое, – Анна почувствовала, что ее охватывает паника.
– Какая тебе разница? – хмыкнул Дмитрий. – Вряд ли тебе выставят счет.
– А как же?.. – начала Анна, но он ее прервал. – Мне нужен список лиц, которые едут с тобой. Сколько вас человек?..
– Я и мой друг… – она мельком взглянула на Мигеля. Тот весьма заинтересованно слушал ее разговор, но с каждым ее словом его лицо мрачнело все больше и больше. – Мигель Кортес де Сильва.
– Откуда ты их берешь? – проворчал Крестовский. – Повтори, я запишу… А Жики?
– Она приедет чуть позже. Ей надо закончить кое-какие дела, – промямлила Анна, – хотя… если билетов нет…
Крестовский сказал:
– Когда ей нужно будет вылететь, пусть позвонит мне, я все улажу. Запиши номер рейса и будь в аэропорту за час до вылета, – он попрощался, не дав ей возможности даже поблагодарить его. Но когда Анна нажала на кнопку отбоя, ей предстояло ответить еще на кое-какие вопросы. Мигель смотрел на нее с раздражением и недоверием:
– Кто это и почему этот человек решает твои проблемы?
Его спесивый тон крайне не понравился Анне. Тем не менее, она терпеливо объяснила, кто такой Крестовский, и почему она обратилась к нему в такой сложной для нее ситуации. Мигель возмутился:
– А почему ты обратилась к нему, а не ко мне? Я что, по-твоему, не могу сделать для тебя такой пустяк?
Анна растерялась. Она смотрела на испанца, хлопая глазами, и не знала, что ответить на его упрек. Действительно, почему она не обратилась к нему? Даже в голову не пришло. Окажись он рядом в тот момент, когда оператор огорошила ее неприятной новостью, может, она бы и подумала, что он может чем-то помочь, но его не было – и она даже не задумалась об этом. Как странно… Анна пробормотала:
– Не знаю… правда, не знаю. Митя застал меня врасплох, когда спросил, что случилось и чем он может помочь. Я ему и рассказала. И вот…
– И вот? Что – и вот? – с досадой произнес он. – Как я слышал, речь шла о частном самолете. Этот Крестовский твой – миллиардер?
– А частные самолеты есть только у миллиардеров? – в недоумении спросила Анна. – Митя, разумеется, состоятельный человек, можно даже сказать, богатый, но – миллиардер? Нет, конечно… Наверное, он просто купил рейс. Не знаю, как я расплачусь с ним. Но я подумаю об этом завтра.
– Не нравится мне все это, – проворчал Мигель.
– Мне надо собираться, – сказала Анна, поднимаясь с дивана. – Давай отложим на завтра все вопросы.
– Ты просишь меня уйти? – спросил он недовольно.
– А разве тебе не надо собирать вещи?
Мигель покачал головой.
– Мой чемодан в гостинице. Я его, можно сказать, и не распаковывал. Хорошо, уйду, не буду тебе мешать. Я заеду завтра за тобой на такси.
– Спасибо тебе, – Анна поцеловала его в щеку. – Не сердись на меня…
…Не сердись?! Он был взбешен. Ему стоило огромных усилий, чтобы сдержаться и не показать ей этого. Да как она посмела так его унизить! Лишь к утру его гнев поутих, и Кортес смог рассуждать здраво – какая разница, к черту, чей этот самолет? Не Крестовского – это понятно. Скорее всего, какого-нибудь поклонника. Их у Анны немало, и если он хочет, чтобы такая женщина была с ним, ему придется с этим смириться. Трудно – но придется.
…Это и регистрацией сложно было назвать – прелестная приветливая стюардесса встретила их у паспортного контроля и провела через VIP-зал, выказывая такое искреннее радушие, словно Анна была, по крайней мере, ее сестрой – ну, или особой королевской крови. Вместе с тем, предупрежденная об их печальной миссии, она вела себя тактично и деликатно. У выхода на летное поле ждал автомобиль, который и отвез их к самолету, стоявшему на дальней взлетной полосе уже с запущенными двигателями. Это была небольшая Cessna, но ее плавные обтекаемые линии свидетельствовали о том, какая это могучая и стремительная машина. От самолета отъезжал Peugeot с надписью «Morgue judiciaire»
[163]
– гроб с телом Антона уже привезли и погрузили – Крестовский даже об этом позаботился. Анна шла к невысокому трапу, пряча лицо в меховой воротник короткой шубки – на летном поле дул пронзительный ветер. Ее взгляд споткнулся об изображение на фюзеляже – там, где обычно располагается национальный флаг страны, которой этот борт приписан. Только вместо флага там был изображен герб – серебряные и лазоревые поля под золотой короной. Смутное воспоминание шевельнулось в памяти, и понадобилось всего несколько мгновений, чтобы Анна поняла, где однажды уже видела его – после концерта в зале «Плейель», когда, напуганная и обиженная до глубины души, она пыталась уехать домой и заметила этот герб на дверце черного Бентли, принадлежавшего Франсиско де Парра – девятнадцатому герцогу Альба.
