95-й стрелковый полк 14-й дивизии с 241-м гаубичным артиллерийским полком занимал оборону вдоль линии советско-финляндской границы на рубеже от губы Малая Волоковая до высоты 179,0 протяжением свыше 30 км. При этом в нем насчитывалось всего 1650 человек, или 52 % от штатной численности. Поэтому подразделения 95-го полка не смогли организовать сплошного фронта обороны и создали лишь отдельные опорные пункты на господствующих высотах в 1–3 км от государственной границы. Промежутки между опорными пунктами протяжением от 2 до 5 км контролировались дозорами и наблюдением. Никаких укреплений на границе, кроме шести недостроенных дотов, не имелось. Резервов дивизия не имела. В случае наступления противник мог легко проникнуть в глубину ее обороны, блокировать опорные пункты и по частям уничтожить оборонявшие их подразделения.
52-я стрелковая дивизия под командованием генерал-майора Н.Н. Никишина располагалась в местах постоянной дислокации в Мурманске, Мончегорске и Кировске. Подготовка немецких войск к нападению на Заполярье была настолько очевидной, что командующий 14-й армией генерал-лейтенант В.А. Фролов на свой страх и риск, без разрешения свыше, во второй половине дня 21 июня начал проводить некоторые мероприятия по переброске войск на угрожаемые направления и развертыванию частей на линии государственной границы. При этом 52-я стрелковая дивизия в срочном порядке перебрасывалась на мурманское направление. К 29 июня, то есть к началу перехода в наступление горнострелкового корпуса «Норвегия», она находилась в движении, растянувшись вдоль дороги от Мурманска до р. Большая Западная Лица
[323]
.
На кандалакшском и кестеньгском направлениях действовали 42-й стрелковый корпус (122, 104-я стрелковые и 1-я танковая дивизии) и 101-й пограничный отряд. Корпусу предстояло оборонять полосу шириной 260 км. Войска же занимали лишь 42 км наиболее доступной для наступления противника местности. На кандалакшском направлении, от горы Кейнувара до Лампелы, в полосе шириной 30 км переходила к обороне 122-я стрелковая дивизия генерала П.С. Шевченко, усиленная танковым батальоном 1-й танковой дивизии и 101-м пограничным отрядом. 104-я стрелковая дивизия (без 242-го стрелкового полка) генерала С.И. Морозова располагалась на второй полосе по восточному берегу озер Куолаярви и Апаярви на фронте протяженностью 28 км. 1-я танковая дивизия генерала В.И. Баранова находилась в резерве в районе Алакуртти
[324]
.
На кестеньгское направление был выдвинут 242-й стрелковый полк с дивизионом 502-го гаубичного артиллерийского полка 104-й стрелковой дивизии. Он занял оборону по р. Софьянге между озерами Пяозеро и Топозеро. Образуемый этими озерами перешеек шириной 12 км являлся удобным рубежом обороны. Боевой порядок полка был построен в два эшелона. В предполье находился 3-й стрелковый батальон, который после боев должен был отойти и занять оборону в первом эшелоне на левом фланге полка. На государственной границе располагались заставы 72-го пограничного отряда.
В подчинении 14-й армии находилась 1-я смешанная авиационная дивизия в составе 145, 147-го истребительных и 137-го бомбардировочного полков. Всего в дивизии насчитывалось 137 боевых самолетов – 99 истребителей и 38 бомбардировщиков. Самолетный парк состоял из устаревших истребителей И-15 и И-16 и бомбардировщиков СБ. Не лучше обстояло дело с зенитной артиллерией: в армии имелся всего один зенитный дивизион. Штаб армии не располагал достаточными разведданными, так как в мирное время сбору их не уделялось должного внимания. Не было никаких сведений о намерениях противника, его силах и группировке. Общего армейского резерва, которым можно было бы маневрировать, поддерживая то или иное направление, не имелось. Склады оружия и обмундирования для мобилизационных запасов были размещены слишком близко к границе. В свое время штаб армии внес разумное предложение – переместить склады в тыл, к штабам дивизий. Но это предложение, несмотря на всю его целесообразность, было отвергнуто
[325]
.
Соединения 14-й армии не имели боевого опыта, однако стрелковые и артиллерийские части были хорошо подготовлены для действий в условиях Крайнего Севера. Численный состав соединений составлял: 4476 человек в 14-й и 8192 человека в 52-й дивизии, т. е. был в 2–2,5 раза меньше немецких горнострелковых дивизий. Кроме того, противник имел большое численное преимущество в автоматическом оружии, минометах, горных пушках, гранатометах и зенитных пулеметах, что являлось очень важным для ведения боевых действий в специфических условиях Заполярья.
Усилия войск в обороне были сосредоточены на определенных направлениях, по которым противник, исходя из условий местности, мог вести наступление. В то же время широкие полосы обороны и разобщенность частей чрезвычайно усложняли управление войсками, взаимодействие между ними и их материально-техническое обеспечение. Труднодоступная местность сковывала маневр войск в ходе боя и не позволяла при необходимости нарастить усилия на том или ином направлении. Открытые фланги соединений и частей требовали отвлечения дополнительных сил для их обеспечения.
Но преимущество 14-й армии перед противником состояло в том, что ее приморский фланг прикрывался силами Северного флота под командованием вице-адмирала А.Г. Головко, который должен был оказывать содействие флангу приморской группировки сухопутных войск и осуществлять совместную с ней оборону побережья Белого моря. В его состав входили дивизион эскадренных миноносцев (8 единиц), бригада подводных лодок (15 единиц), два дивизиона сторожевых кораблей и тральщиков. Авиация флота насчитывала 116 самолетов, правда, преимущественно устаревших типов. Береговая оборона располагала достаточным количеством батарей с законченным или почти законченным инженерным оборудованием. Однако на всем флоте не было ни одного укрытого командного пункта, тем более не было убежищ для мирного населения и войск, не находящихся в непосредственном соприкосновении с противником.
Боевые действия 14-й армии на мурманском направлении. Июнь-сентябрь 1941 г.
Начавшаяся война выявила также, насколько неудачно было выбрано место главной базы Северного флота. Екатерининская гавань Кольского залива не могла обеспечить рассредоточенного размещения кораблей, и вражеская авиация имела возможность нанести значительный урон флоту в условиях большой стесненности их стоянки. Отсутствовало и железнодорожное сообщение Полярного с тылом флота в Мурманске и аэродромом в Ваенге. О том, насколько трудно представить базу флота без железной дороги, говорит то, что на отобранной у захваченного немецкого летчика топографической карте была нанесена несуществующая железнодорожная ветка из Мурманска в Полярный
[326]
. Следовательно, противник не мог даже предположить, что военно-морская база обходится без железнодорожной транспортной связи со страной.
