— Вы врач по какой специальности?
— Терапевт. Как вы чувствуете себя?
— Для покойника неплохо.
Этот ответ поразил Алана — настолько бесстрастно и точно он прозвучал.
— Простите?
— Они что, вам ничего не сказали? У меня рак легких, распространяющийся на мозг.
— Но ведь существуют методы радиооблучения, химиотерапии...
— Все это дерьмо! Никаких смертельных лучей, никаких ядов. Я хочу выйти отсюда человеком, а не смердящим идиотом.
— Что же вы тогда делаете здесь, в Фонде?
— Я заключил с ними сделку. — Он вытащил пачку сигарет «Кэмел». — Можно я закурю?
— Если не возражаете — после того, как я осмотрю вас.
— Хорошо. — Мистер К. убрал сигареты. — Итак, я заключил с ними сделку. Они должны содержать меня в порядке, так, чтобы я не чувствовал болей. — Он понизил голос. — А когда наступит время, они должны будут облегчить мне уход — вы понимаете, о чем я? Если они выполняют эти условия, я разрешаю им изучать меня и этот чертов рак. Таким образом, они собираются проводить на мне испытания и смотреть, что происходит с моим организмом. Все это дерьмо. Я ничего хорошего не сделал в своей жизни за последние пятьдесят два года. Может быть, от меня будет хоть какая-нибудь польза напоследок. Каждый должен хоть что-то сделать в этой жизни, разве не так?
Алан в изумлении смотрел на него. Либо перед ним сидел самый мужественный человек, какого он видел в своей жизни, либо полный идиот.
— Но вы ведь знаете все это и сами, не так ли? — спросил Алана мистер К.
— Я предпочитаю все необходимые мне сведения выуживать у самих пациентов. Скажите мне, если вдруг ваша раковая опухоль исчезнет и вы выйдете отсюда здоровым человеком, что вы предпримете прежде всего?
Мистер К. подмигнул ему:
— Брошу курить!
Алан рассмеялся.
— Великолепно! Теперь давайте я осмотрю вас.
Он возложил свои ладони на обе стороны головы больного. Ждать не пришлось: по телу прокатилась теплая волна экстаза. Глаза мистера К. широко раскрылись, затем закатились кверху, и он свалился без сознания на пол.
В комнату ворвался Эксфорд.
— Проклятие, что вы с ним сделали?
— Исцелил, — улыбнулся Алан. — Разве вы не этого хотели?
Пора было заставить Эксфорда сбросить со своего лица это самодовольное, надменное выражение.
— Вы сукин сын! — кипел тот.
— У него все в порядке, — продолжал улыбаться Алан.
— У меня все в порядке, — отозвался эхом очнувшийся к этому времени, но все еще лежащий на полу мистер К. — Что случилось?
— С вами случился обморок, — сказал Эксфорд.
— Ну что ж, обморок так обморок. — Мистер К. сделал попытку встать. Эксфорд вызвался поддержать его, но тот отстранил его и самостоятельно встал на ноги. — Ничего не чувствую.
— Обследуйте его завтра же, — бросил Алан Эксфорду, ощущая в себе в этот момент больше веры в целительную силу, чем когда бы то ни было. — Он исцелен:
— Как бы не так, черт побери! — воскликнул Чарльз, ведя мистера К. к двери. — Я сейчас же вызову сюда своих сотрудников! Сегодня же ночью мы узнаем, что скажут нам рентгенограмма грудной клетки, энцефалограмма и компьютерные томограммы.
Глава 36
Чарльз
«Это ошибка! Где-то здесь допущена ошибка!» Чарльз сидел перед диаскопом, разглядывая рентгенограмму грудной клетки мистера К. Слева светился снимок двухмесячной давности. На нем отчетливо виднелось белое пятно с неровными краями с правой стороны легких — ткань, пораженная раком. Посередине светился снимок, сделанный неделю тому назад. Здесь раковая опухоль была еще более обширна, от нее тянулись метастазы, проникающие в пока еще здоровую ткань легких; корни были набухшие, с увеличенными лимфатическими узлами. Снимок, светившийся справа, еще не успел высохнуть после проявления.
На нем грудная клетка выглядела абсолютно нормальной, совершенно чистой. Даже эмфизема и фиброз исчезли бесследно.
"Они пытаются меня надуть, — подумал Чарльз. — Они подсунули мне фальшивый снимок и пытаются меня надуть!"
Он еще раз проверил имя пациента и дату, обозначенные на третьем снимке: Джейк Кнопф, известный Балмеру как мистер К. Сегодняшнее число было отпечатано в верхнем правом углу снимка. Затем он вновь осмотрел снимок и обнаружил на левой ключице старый перелом, сросшийся под более острым, чем это случается обычно, углом. При взгляде на соседние снимки у Чарльза кровь застыла в жилах. Тот же самый перелом на всех трех снимках!
— Подожди немного, — как можно более спокойно сказал он сам себе. — Подожди минутку. Нет смысла так волноваться. Должно же найтись хоть какое-то объяснение.
— Вы что-то сказали, доктор? — раздался голос у него за спиной.
Чарльз повернулся в своем вращающемся кресле. У порога стояли два незнакомых ему человека — один блондин, другой брюнет. Оба были одеты в белые лабораторные халаты, явно не подходящие им по размеру, явно тесные в плечах.
— Вы кто такие?
— Мы ваши новые ассистенты.
«Ах ну да, ассистенты, черт побери! Конечно же, это шпионы Мак-Криди...»Одного Чарльз сразу узнал — это был человек из личной охраны сенатора.
— Мне не нужно никаких ассистентов. Я не просил людей, — вспылил он.
Блондин пожал плечами.
— Мы откомандированы сюда, здесь мы и останемся. Я бы с большим удовольствием пошел в город, но так приказал сам сенатор.
— Это мы еще посмотрим. — Чарльз потянулся к интеркому.
Минуту назад он столкнулся с самой поразительной загадкой, какая только встречалась ему на протяжении всей его научной деятельности, и вот Мак-Криди тут же принимается чинить ему помехи.
— Марни, соедините меня с сенатором — немедленно! — Он мысленно похвалил себя за то, что оставил секретаршу дежурить сегодня вечером — теперь ему не потребуется самому разыскивать Мак-Криди.
— Доктор Эксфорд. — Секретарша пребывала в явной нерешительности. — Сенатор уже на линии. Он позвонил с минуту назад и сообщил мне, что вы наверняка вскоре будете звонить ему и что он ждет вашего звонка.
Несмотря на раздражение, Чарльз не мог в душе не рассмеяться. «Ну и хитер же этот сукин сын!»
— Он сейчас на шестой линии, доктор, — сказала Марни.
— Хорошо. — Чарльз набрал номер.
— Я ждал вашего звонка, — рубанул Мак-Криди без всяких предисловий, — и вот почему мне приходится настаивать на том, чтобы Хенли и Росси работали с вами: вам ведь известно, как доктор Балмер падок до рекламы. Я хочу быть уверен на все сто процентов, что никакие данные о результатах его обследования не просочатся на страницы прессы, пока обследование не подойдет к концу. Я не допущу, чтобы он использовал Фонд и какие-то неподтвержденные данные в целях достижения еще более широкой известности. Мне не хотелось бы, чтобы кто-нибудь из персонала вознамерился предать те или иные сведения общественной огласке.
