— И что же, с американской медициной все в полном порядке, не так ли?
Доктор покачал головой.
— Нет, сенатор, далеко не все в порядке в американской медицине. Врачи, как правило, выполняют свои обязанности совсем не так, как должны бы были их выполнять. Я не имею в виду их компетентность — предполагается, что каждый, кто закончил медицинский институт в США, должен быть достаточно образован в своей области. Я говорю о том, что между врачами и пациентами возник разрыв. Та самая технология, которая позволяет нам ставить диагноз и лечить заболевание, как никогда ранее, способствует воздвижению стены между врачами и пациентами.
Мак-Криди не нравилось то, как развиваются события. Он ждал, что доктор скажет какие-то общие слова о том, что, мол, врачи тоже люди и что они делают все, что могут. Он плохо понимал, к чему клонит Балмер.
Доктор выждал какое-то время, а затем продолжил:
— Мне не хотелось бы говорить этого перед столь представительной аудиторией, но дело в том, что нам, врачам, действительно необходимо время от времени прикасаться к нашим пациентам, то есть я имею в виду то, что мы должны время от времени возлагать на них руки, даже когда в этом нет прямой необходимости. Люди должны чувствовать, что рядом с ними помимо металлических монстров находится человеческое существо. Простой пример: для того чтобы прослушать пациенту сердце, врач должен встать справа от обследуемого, взять раструб стетоскопа правой рукой и приставить его к груди пациента. В этом случае только диафрагма стетоскопа касается тела человека. Врач может также склонить голову и поддерживать пациента, положив свою левую руку на его голую спину. Нельзя сказать, что в этом случае он будет слышать лучше, чем в первом, однако он будет находиться в непосредственном контакте со своим пациентом. И дело не только в том, что в этом случае общение приобретает личностный оттенок. Такое прикосновение может дать дополнительные данные для диагностирования. Иногда можно, например, уловить какие-то признаки заболевания при прощупывании кожи или пальпировании подкожных тканей. Это гораздо больше, чем то, что можно извлечь при чтении учебника, — вы познаете это только в процессе обследования. Это медицина рукоположения, и сегодня, к сожалению, очень немногие врачи пользуются ею.
В зале воцарилась тишина. Даже репортеры прекратили шептаться. Балмер понравился им. Сенатор решил, что с ним лучше обращаться поделикатней и ни в коем случае не следует обрывать его.
— Превосходно изложено, мистер Балмер, — улыбнулся Мак-Криди. — Но почему поначалу вы сказали, что не хотели бы говорить обо всем этом перед нашей комиссией?
— Ну... — Балмер говорил медленно, стараясь взвешивать каждое слово. — Исходная установка вашей комиссии, по-видимому, состоит в том, что возможно разработать некоторый «Свод правил» для идеального медицинского обслуживания. Поэтому я не был бы удивлен, если бы мои соображения послужили основой для нового федерального свода правил, согласно которому каждый врач должен прикасаться к своему пациенту в ходе текущего обследования.
В зале послышались смешки, затем раздались отдельные взрывы хохота, и наконец зал взорвался всеобщим громким смехом. Даже несколько человек из членов комитета застенчиво хихикали.
Мак-Криди был взбешен. Он не мог понять — то ли его специально разыграли, то ли заявление Балмера было действительно экспромтом. В любом случае этот паршивый докторишка насмехался над ним и над всем комитетом. Несмотря на то, что его выпад был искусно облечен в юмористическую оболочку, в нем скрывалось ядовитое жало. Мак-Криди украдкой взглянул на сидящих поблизости членов комитета. Выражение их лиц вызвало у него тревогу.
До сегодняшнего дня у сенатора не было ни малейшего сомнения в том, что его законопроект будет включен в «Положения о системе медицинского обслуживания». Настоящие же слушания обещали быть не более чем простой формальностью. Однако теперь у Мак-Криди впервые возникли на этот счет кое-какие сомнения. Балмер задел за больную струну, и члены комитета заколебались.
Будь он проклят, этот докторишка!
Законопроект должен пройти во что бы то ни стало! Он нужен стране. Он нужен самому Мак-Криди. Законопроект должен положить конец тем неполадкам в области медицины, из-за которых сенатору в свое время так долго не могли поставить верный диагноз. И если медицинские учреждения не хотят заниматься этим сами, то, черт возьми, Мак-Криди сделает это за них!
Но сейчас он должен что-то предпринять. И прежде всего нужно немедленно заставить замолчать этого доктора, да и вообще избавиться от него.
Мак-Криди наклонился к своему микрофону:
— Благодарю вас, доктор Балмер, за ваше выступление и серьезный вклад в дело развития национальной медицины.
В зале раздались аплодисменты. Конгрессмен Свитцер похлопал Алана по плечу. Мак-Криди наблюдал за этой парой из-за стекол своих темных очков. Придется что-то предпринимать в отношении Свитцера. И не откладывая в долгий ящик. А что касается доктора Балмера... доктора Алана Балмера...
Мак-Криди запомнит это имя.
Глава 6
Алан
Нельзя сказать, что этот день оказался для Алана вконец потерянным. Он на славу позавтракал с исполненным энтузиазма Свитцером, умудрился не опоздать на обратный рейс и даже успел заскочить в теннисный клуб «Монро», чтобы воочию убедиться, как Джинни и Джози выигрывают соревнования и выходят в полуфинал. Он охотно разделил восторг Джинни по поводу победы. В конце концов, может быть, это и хорошо, что Алан чувствовал бы за собой вину, если бы лишил ее возможности победить в соревнованиях.
После теннисного клуба он отправился в больницу, быстро совершил вечерний обход, а затем вновь встретился с Джинни, окончательно уж было настроившись провести спокойный и приятный домашний вечер. Внезапно раздался телефонный звонок от его постоянного пациента Джо Бартона, у которого ни с того ни с сего пошла горлом кровь. Алан велел ему немедленно явиться в приемный покой.
У Джо обнаружилось крупозное воспаление легких. Кроме того, бедняга был отчаянным курильщиком, и вероятность того, что в пораженной доле легких таится нечто еще более зловещее, нельзя было сбрасывать со счетов. Однако Алан знал, что Джо на дух не выносил постельного режима, и поэтому принял его для амбулаторного лечения.
Разобравшись с делами, Алан собрался уж было покинуть приемный покой, как вдруг кто-то негромко, но настойчиво окликнул его из глубины коридора:
— Послушайте, вы!.. Вы мне нужны!
Верхний свет уже был отключен. Алан вгляделся в темноту и увидел лежащего там старика в мятой одежде, делающего ему какие-то знаки. Алан не узнал его, но, проходя мимо, на всякий случай дружески помахал рукой в его сторону.
— Кто это там лежит у нас на угловой койке? — спросил он у Мак-Клейн, подойдя к столику дежурной. — Я его знаю?
— Надеюсь, что нет, — отвечала она. — Этот тип пьян в стельку, и вообще от него скверно пахнет. Он даже не может вспомнить собственного имени.
