– Вы правы, – дружелюбно согласился Саймон. – Бумаги не смогут удержать вас от привычной животной жестокости. Но я просил одного из клерков вызвать констеблей, как только вы прибудете. Они явятся как раз вовремя, чтобы увидеть, как вы избиваете беззащитного человека. Представить не могу, как это отразится на вашем послужном списке правительственного служащего.
Джек снова окинул его злобным взглядом. В комнате же царило молчание, нарушаемое только тиканьем часов на книжном шкафу. И даже Саймон вдруг обнаружил, что затаил дыхание.
Тут Джек, наконец, выругался, развернулся на каблуках и бросился к выходу. В коридоре слышались крики клерков, которых он отбрасывал с дороги. Затем входная дверь хлопнула, и все стихло.
В кабинете все очень долго молчали. Наконец Саймон погладил плечо «жены» и спросил:
– Ты не слишком испугалась, дорогая?
Элис прижала руку к груди и воскликнула:
– Боже, какой омерзительный субъект!
– Прости, что подвергал тебя такому испытанию. Мир мужчин иногда уродлив.
– В таком случае я счастлива предоставить его тебе.
Тут троица бывших владельцев зашевелилась.
– Господи, Шейл… – дрожащим голосом пробормотал Тафтон. – У вас железные яйца. Простите мой язык, миссис Шейл.
Элис отмахнулась.
– Вполне понятно. Учитывая обстоятельства…
– Дарби действительно убрался? – спросил Стокем.
– Теперь он моя проблема, джентльмены. Не ваша. Теперь вы можете спокойно отдыхать следующие несколько дней и ждать плодов нашего соглашения.
Харролд протянул Саймону руку.
– Шейл, это был счастливый, судьбоносный день для нас, когда вы переступили наш порог.
– О, я не верю в судьбу, – ответил Саймон, пожимая руку Харролда. – Удача в наших руках, а то, что мы сделаем с ней, доказывает силу нашего характера.
– Даже не знаю, что чувствовать… – Саймон поднял глаза от газеты, которую купил на вокзале, и взглянул на сидевшую напротив Элис.
Они оставили Плимут, не встретившись с Евой и Джеком, как и было условлено. Такая встреча была бы большим риском. Но все люди из «Немисис» увидятся, как только миссия будет закончена. Саймон не знал, когда именно это произойдет, но точно знал, что довольно скоро. Да, скоро он все закончит на «Уилл-Просперити», а потом – новое задание. Как всегда.
Такая жизнь прежде никогда его не беспокоила, но теперь все изменилось.
Элис хмурилась, глядя в окно.
– Они подписали бумаги, и теперь шахта принадлежит нам, но… Я почему-то не чувствую себя счастливой. Не знаю, кто я такая.
Саймон сложил газету. К счастью, вагон был пустой, так что они могли говорить свободно.
– Миссия еще не закончена. Ты и не должна чувствовать что-либо, пока все не завершится.
Она, наконец, взглянула на него. Глаза ее были печальными.
– И это – тоже. Не знаю, чем все это должно завершиться.
– Вернемся в Тревин, уволим управляющих и займемся шахтой.
– Думаешь, все так просто? Эти трое владели шахтой свыше девяти лет, а управляющие, как питоны, медленно ее душили. Кроме того, есть еще и констебли. Они делали в Тревине все, что хотели. Никто из них не сдастся и не уйдет мирно.
– Верно, – кивнул Саймон.
Насмешливая улыбка искривила ее губы.
– Значит, никто не погладит меня, никто не утешит, не скажет, что все будет хорошо?
– Я никогда не лгал тебе, Элис. То есть… раньше лгал, но этого больше не будет.
В ее улыбке проскользнула горечь.
– Мне даже твоей лжи будет недоставать. – Она принялась теребить шов на перчатке – словно хотела ее разорвать. – Генри и Сара… они иногда утешают меня. Твердят, что мне не о чем беспокоиться. Может, пытаются меня приободрить. А может быть, хотят, чтобы я поменьше говорила. Но ты… Ты совсем другой. Всегда старался быть искренним со мной. – Она тихо вздохнула. – Я буду… скучать по тебе.
Что-то словно лопнуло в его груди, и сердце наполнилось печалью. Он солжет, если пообещает ей остаться в Тревине. Он даже не сможет навещать ее время от времени – в «Немисис» нет каникул. В крайнем случае они смогут видеться раза два в году. А Элис заслуживала большего. Так что уж лучше порвать сразу. Но это не означало, что боль не будет нестерпимой.
– Хотел бы я, чтобы все было иначе, – пробормотал он.
Она заставила себя улыбнуться.
– Но должно быть так, как есть.
– Да. – Она снова вздохнула, но самообладания не потеряла. – Эта наша миссия была замечательным приключением.
– Которое еще не закончилось. Может, ситуация ухудшится, прежде чем все повернется к лучшему, – пробормотал Саймон.
Элис с любопытством взглянула на него.
– Мне надо испугаться?
Он слишком уважал ее, чтобы лгать.
– В армии говорят: когда перестаешь бояться, начинаешь умирать.
– Звучит не слишком героически.
– Мы были хорошими и храбрыми солдатами, но знали: если посчитаем, что нас не коснется никакая беда, будем первыми, кому вышибут мозги во время боя.
Элис поморщилась при этих его словах.
– Что ж, значит, бояться можно, да?
– Чуть-чуть. И мне понадобится твоя помощь, когда дойдет до драки. – Он взял ее за руку и добавил: – Рабочим понадобится предводитель.
– Они получат сразу двух. – Она улыбнулась. – Мы с тобой сможем все. Вернее – почти все.
И снова его сердце наполнилось болью. Он восхищался этой женщиной и точно знал: вместе они сумеют выполнить задание. Но, увы, они не властны были над тем, что последует потом.
В Тавистоке они вышли из поезда, чтобы переодеться в обычную одежду, ведь они не могли вернуться в Тревин в тех нарядах, что носили в Плимуте.
Дамский туалет на вокзале Тавистока оказался слишком тесным, поэтому Саймон снял комнату в ближайшей гостинице. Она была куда хуже, чем гостиницы в Эксетере и Плимуте, но им предстояло провести там лишь несколько часов.
Саймон старался не смотреть на постель, когда носильщик вносил их багаж в комнату. Он знал, что если уложит Элис в постель, то долго не сможет уйти. А ведь приближался самый ответственный момент их миссии и нельзя было расслабляться.
– Какая разница, что мы носим? – спросила Элис после ухода носильщика. – Ведь владельцы шахты уже мы…
– Если мы появимся в деревне в таком виде… – Саймон указал на свой шелковый жилет и брюки цвета маренго. – Тогда слишком рано выдадим себя. Нужно подготовить рабочих к тому, что их ожидает, прежде чем делать следующий ход.
Элис оглядела свой дорожный костюм и вздохнула.
