Но все же Элис постаралась оставаться спокойной и безмятежной.
И тут все люди, собравшиеся в комнате, заметили их с Саймоном и поднялись со своих мест. «Вот они, владельцы «Уилл-Просперити», – думала Элис. – Но как же обыденно они выглядят! Ни рогов на голове, ни гигантских чирьев на носах. И никто не потирает ладони с алчным видом. Почему их внешность не соответствует черным душам?»
В этот момент мужчина с редеющими волосами, но густой бородой выступил вперед и сдержанно поклонился.
– Добро пожаловать, мистер Шейл. Миссис Шейл, какая честь! Я Оливер Харролд.
Саймон поклонился в ответ, а Элис присела.
– Благодарю за гостеприимство. – В голосе Саймона не было ничего, кроме искренности.
Харролд улыбнулся и сказал:
– Вы слишком любезны, мистер Шейл. Благодарю, что пришли в это скромное жилище.
– Ваш дом великолепен, – вмешалась Элис. – Удобный и весьма привлекательный.
– Все это усилиями миссис Харролд. – Хозяин указал на женщину, сидевшую на темно-красном диване.
Миссис Харролд, прищурившись, разглядывала Элис какое-то время, после чего едва заметно кивнула. На шее же у нее переливались огромные драгоценные камни.
– Возможно, после ужина вы найдете время дать мне рекомендации, как обставить дом, – сказала Элис. – Мы с Саймоном недавно поженились, и я была бы очень благодарна вам за совет. Я намерена всеми силами заботиться о комфорте мужа.
Ледяное лицо миссис Харролд слегка оттаяло.
– Да-да, первейшая обязанность женщины – всеми силами обеспечить благоденствие мужа. Все остальное, в том числе ее собственный комфорт, лишь дополнительные детали.
Ногти Элис впились в руку Саймона, и тот накрыл ее ладонь своей. Любой другой человек поморщился бы от боли, но он сохранял на лице все ту же учтивую улыбку.
Элис осторожно расслабила пальцы. «Нельзя сделать ни единого неверного шага», – сказала она себе.
– Мистер Шейл, – продолжал Харролд, – вам предоставляется привилегия вести миссис Харролд к ужину. А я с особым удовольствием провожу миссис Шейл.
«Супруги» выразили благодарность, а Харроу добавил:
– Учитывая обстоятельства, Шейл, я представлю вас остальному обществу, хотя вы уже знаете Виктора Тафтона. А вот ваша жена с ним не знакома. Да, кстати, очаровательная женщина в желтом – миссис Тафтон.
Плотный мужчина с красным лицом кивнул. В противоположность мужу жена Тафтона напоминала крошечную птичку с хрупкими косточками. Саймон и Элис повторили процедуру поклонов и реверансов, после чего Харролд сказал:
– Теперь познакомьтесь с Джоном Стокемом, нашим с Тафтоном компаньоном. – И он указал на высокого худого мужчину у камина.
Элис и раньше видела имена владельцев шахты на металлической пластинке у конторы управляющих, но теперь она впервые созерцала людей, а не просто имена анонимных врагов.
– А это его восхитительная сестра, – продолжал Харролд. – Мисс Вера Стокем.
Мисс Стокем казалась ровесницей Элис, но была неприятно пухлой и с капризным лицом, присущим избалованным детям.
Саймон снова поклонился, а Элис присела.
«Черт возьми, как странно, – подумала она. – Заученные слова и ничего не значащие жесты… Все они – точно пустые фляжки шахтеров, из которых выпиты последние капли воды».
Тут в дверях появился дворецкий.
– Ужин подан, – объявил он.
– Я слышу корнуоллский акцент в вашем выговоре, миссис Шейл, – заметил Харролд. Он сидел во главе стола, а она – справа от него. В дальнем же конце усадили Саймона и миссис Харролд. Он что-то сказал ей, и та, рассмеявшись, прижала руку к груди.
А Элис было очень не по себе, хотя она знала, что именно так полагается сидеть на званых ужинах. Гости не сидели рядом с супругами или – как в случае с мисс Стокем – рядом с братьями. Саймон сказал, что это делалось для оживления разговоров, но Элис казалось, что это ужасно глупо. Как она могла болтать с людьми, которых не знала и к тому же ненавидела?
– Мы живем не так далеко от Корнуолла, – ответила Элис.
Рядом с ней появился слуга с серебряным блюдом, на котором высилась гора мяса в красноватом соусе. Она осторожно положила несколько кусочков мяса на тарелку с золотой каемкой и вовремя спохватилась, вспомнив, что не следовало благодарить слугу. Перед этим подавали супы, рыбу, жареную куропатку, окорок, барашка и устриц. А впереди было еще несколько блюд.
От такого количества еды ей становилось плохо. Элис ткнула вилкой в мясо, но съесть ни кусочка не смогла.
Жаль, что ее ридикюль так мал. Иначе она все бы вывалила в него и отвезла Саре. Та могла бы растянуть эту еду на несколько дней.
– Однако ваш муж из Лондона, – заметил Тафтон, сидевший справа от нее. Он положил себе гораздо больше мяса, чем Элис.
– Мой отец из Перранпорта, – сказала она. – Он управлял шахтой около Долкота. Вероятно, его выговор и обороты речи повлияли на мое произношение.
Тайтон и Харролд закивали, и Элис краем глаза увидела, как Саймон слегка расслабился.
– Вам повезло, что последнее предприятие вашего мужа связано именно с рудником, – заметил Харролд.
– О да. Когда мы обсуждали это дело, то подумали…
– Мы? – Тафтон нахмурился. – Мистер Шейл в самом деле говорил с вами о делах?
Все сидевшие за столом с возмущением уставились на Элис.
– Нет-нет… Конечно, нет! – хихикнула она. – Что за идея?! Я ничего не понимаю в подобных вещах, а муж никогда не говорит со мной на эти темы.
– И совершенно правильно поступает! – объявил Стокем.
– Но он сказал мне вот что… «Элис, я буду очень рад, если ты подпишешь этот документ». Я, естественно, не спросила, что это за документ. Просто подписала. Муж потом случайно обмолвился, что документ имеет отношение к корнуоллской шахте, и я подумала, что это очень забавно. Ну… из-за папы и его шахты. – По ее мнению, все это звучало так, словно вместо мозгов у нее были пушинки одуванчика, но судя по тому, как все смотрели на нее, она прекрасно справилась с ответом.
Но Тафтон вдруг снова нахмурился.
– Ваш муж случайно обмолвился?.. Не очень-то осмотрительно…
Саймон весело рассмеялся.
– Я ведь молодожен, мистер Тафтон. Отсюда и некоторая откровенность в присутствии жены. Иногда она заставляет меня терять голову.
Взгляд, который «муж» послал ей через весь стол, был таков, что Элис даже не пришлось изображать смущение.
– Кроме того, – продолжал Саймон, – мне ни к чему волноваться из-за того, что Элис кому-то проговорится. Она у меня образец скромности и послушания. После свадьбы нам пришлось делать визиты…
– Ох, не говорите об этом… – простонал Харролд. – Прошло двадцать три года с тех пор, как мы с Лорой поженились, а я все еще просыпаюсь в холодном поту при мысли, что мы не сделали всех полагавшихся визитов.
