Он пожал плечами и проговорил:
– Я сделал все, что мог. У меня же не было сантиметра…
– Я также привезла твои костюмы, Саймон, – продолжала Харриетт. – Их я взяла из твоей квартире, так что никаких переделок не нужно.
Она указала на две шляпные картонки. Подняв крышку одной, вынула красивую темно-коричневую фетровую шляпу. В другой же оказался предмет, вселивший страх в сердце Элис. Шелковый цилиндр! Это означало только одно: скоро им предстоит посетить светский прием.
«Главное – дерзость», – напомнила себе Элис. А если она выкажет страх или колебания…
– Времени нет! – заявила она, сбрасывая шерстяной плащ. – Пора браться за дело.
Ее пальцы скользнули к пуговицам у горла, и Марко издал какой-то странный звук. Саймон поспешно схватил плащ Элис, словно пытаясь прикрыть ее, а Харриетт сказала:
– Лучше в спальню. – И повела девушку в смежную комнату.
Элис густо покраснела и пробормотала:
– Да, конечно.
Харриетт на минуту вернулась в гостиную, оставив Элис одну в спальне. Трое агентов заговорили о чем-то, но Элис не могла их расслышать. Похоже, они давно научились скрывать свои разговоры от посторонних. Что ж, ведь именно так разговаривали и рабочие на шахте – люди, которых она знала всю жизнь.
Элис тихонько вздохнула. Она впервые чувствовала себя такой одинокой. Двигаясь с предельной осторожностью, девушка поглядела в приоткрытую дверь спальни. Троица собралась в кружок, и было очевидно, что эти люди прекрасно друг друга знали и понимали с полуслова. Внезапно Саймон повернулся и взглянул на нее. Их взгляды встретились, и чувство одиночества, так угнетавшее Элис, мгновенно исчезло. Элис знала Саймона всего лишь несколько недель, но сейчас готова была держать пари на свое месячное жалованье, что он не рассказывал никому о том, что поведал ей в поезде. То, о чем они тогда говорили, навсегда останется их с Саймоном общей тайной.
Тут Харриетт неожиданно замолчала и тоже взглянула на Элис, потом – на Саймона. Лицо ее оставалось непроницаемым, но Элис прекрасно поняла, о чем подумала эта женщина.
«Пусть думает что хочет. У меня своя цель и свои интересы в этом деле», – сказала себе Элис. Собравшись с духом, она громко спросила:
– Разве нам не нужно кое-чем заняться?
Харриетт тут же кивнула:
– Да, разумеется. Мужчины, вам придется подождать, – добавила она, отходя от Саймона и Марко.
Появившись в спальне, Харриетт закрыла за собой дверь и показала на узкую дверь.
– Там раковина и туалет, если захотите освежиться. У меня есть чай и сандвичи. – Она кивком указала на поднос с сервизом, на котором не было ни единого скола, и на тарелку с сандвичами, с которых была срезана корочка. А хлеб был таким белым, что у Элис тут же пробудился аппетит.
Но гордость требовала, чтобы она отказалась от угощения. Она, Элис Карр, не желала, чтобы ее баловали.
Однако Харриетт говорила с ней без всякого сочувствия – так она могла бы говорить с приятелем-мужчиной. Поэтому…
Утвердительно кивнув, Элис вошла в комнату, где стояла большая ванна; была тут и раковина с унитазом. Воспользовавшись последним и умывшись, она стала изучать в зеркале свое лицо. Для женщины, находящейся вдали от дома и проснувшейся среди ночи, она выглядела не так уж плохо. Глаза ясные, кожа не слишком серая. Харриетт, конечно, умела держаться, Марко обладал вкрадчивой элегантностью пантеры, а Саймон всегда был аристократически красив, но и ей, Элис, нечего стыдиться. И яркий румянец на щеках вовсе ее не портил.
Она еще раз взглянула на свое отражение. По сравнению с модным дорожным костюмом Харриетт ее платье выглядело убогим. Но ведь она дробильщица. И ей ни разу не удалось обнаружить внутри раздробленного куска руды отрез дорогого атласа. А тем модным журналам, что доходили до Тревина, было уже много лет, и картинки в них стали настолько бледными, что…
– Мисс Карр! – крикнула из-за двери Харриетт. – Нам нужно переделать несколько платьев, а времени мало. Так что поторопитесь!
При слове «платья», сердце Элис подпрыгнуло. Через день, а может, через несколько часов, она встретится с владельцами «Уилл-Просперити». Они не будут знать, кто она такая и что затевает. Это ее единственный шанс НЕ БЫТЬ дробильщицей, и она, Элис, не упустит его.
Глава 10
– Уверен, что мы можем ей довериться? – спросил Марко уже в четвертый раз.
– Она неопытна, но я доверяю ей не меньше, чем тебе, – ответил Саймон. Сунув руки в карманы, он остановился и взглянул на дверь спальни, пытаясь расслышать, о чем говорили женщины.
Марко, что-то медленно писавший на листах бумаги, покачал головой:
– Я всегда считал тебя идеалистом…
– Увы, это мое проклятие… и благословение. Как продвигается документ?
– Будет продвигаться быстрее, если ты заткнешься.
– Но ведь это ты постоянно спрашиваешь об Элис.
– А ты не сводишь глаз с двери. Словно можешь прожечь ее взглядом.
Саймон стиснул зубы. Беда с этим Марко. Слишком уж он наблюдательный…
– Продолжай подделывать документ. Только на это ты и способен, верно?
Марко вновь приступил к работе. Саймон же подошел окну и заглянул в просвет между занавесками. Комната выходила на улицу, так что он мог понаблюдать за гулявшими по тротуару людьми. «Плохо лишь то, что сейчас чертовски рано и развлечься практически нечем», – подумал Саймон.
Отель «Империал» находился в приличном районе. Ни ночных гуляк, ни ссор, ни драк – ничто не могло отвлечь его от двери спальни. А там, за дверью…
Нет, он не будет думать об Элис, снявшей нижние юбки и оставшейся в одной сорочке. Не будет думать о ее ногах и обнаженных плечах. У него и так есть о чем подумать. Например: окончится ли успехом их предприятие или все пойдет прахом?
Он всегда рисковал, но на этот раз риск был слишком велик. Ему одному было бы куда легче благополучно ускользнуть в случае неудачи. Но Элис, ее семья, Эдгар и все остальные мужчины и женщины, которых он уже успел узнать за последние несколько недель, – это они пострадают больше всего, если миссия провалится.
– О боже, я просто слышу твои мысли, – пробормотал Марко. – Они все равно что ржавые шестеренки.
– В противоположность плавным водам твоего мозга. Ни единой волны, ничто не может потревожить поверхность…
Отложив перо, Марко сцепил руки под подбородком и стал разглядывать приятеля:
– Четыре года мы вместе, но я никогда не видел тебя в таком состоянии.
Саймон обернулся и скрестил руки на груди.
– В каком именно?
– Похоже, ты готов разнести весь отель. Ты натянут как струна, и кажется… – Марко щелкнул пальцами. – Похоже, ты сейчас взорвешься как гремучая ртуть.
