— Я многого не помню о прошлой ночи, — сказал он. — Напомни мне, пожалуйста, почему мы здесь.
Я рассказала.
— Это была хорошая мысль с моей стороны, — сказал он. — Я просто испытываю благоговейный трепет пред собой.
Я рассмеялась. Он мог испытывать некоторую мужскую досаду от того, что отключился прежде, чем я, но, по крайней мере, он отнесся к этому с иронией.
— Ну что, думаю, нам нужно позвонить вашему адвокату-демону?
Я кивнула. К тому времени, когда я позвонила, было уже одиннадцать.
Он ответил сразу.
— Здесь слишком много уше, — сказал он без преамбулы. — И я думаю, эти телефоны не слишком безопасны. Мобильные телефоны.
— Все верно.
— Так что я приеду к вам, прихватив кое-что, в чем вы нуждаетесь. Где вы?
Испытывая болезненные сомнения, поскольку демон мог сообщить информацию кому-нибудь еще, я сказала ему название отеля и наш номер, и он попросил меня быть терпеливой. Я чувствовала себя хорошо, пока г-н Каталиадис не сказал это, и вдруг я начала нервничать. Я осознала, что мы были в бегах, хотя ни в коей мере не заслуживали этого. Я стала читать газету, и в статье о Пирамиде говорилось, что катастрофа была из-за «серии взрывов», которые Дан Брюер, глава государственной антитеррористической группы, объяснил несколькими бомбами. Пожар глава объяснил в меньшей мере: «Расследование ведется». Я, черт возьми, надеялась на это.
Барри сказал:
— Мы могли бы заняться сексом, пока ждем.
— Ты мне нравился больше в бессознательном состоянии, — сказала я. Я знала, что Барри просто пытается отвлечься, но все же.
— Ты спала со мной голой прошлой ночью? — сказал он, глядя на меня плотоядным взглядом.
— Да, здесь мне повезло, — сказала я. Я улыбнулась ему, к собственному удивлению.
В дверь постучали, и мы оба взглянули, как вспугнутые олени.
— Твой демон, — сказал Барри после секундной ментальной проверки.
— Да, — сказала я, и встала, чтобы открыть дверь.
У г-на Каталиадиса не было заботливой горничной, так что его одежда была по-прежнему грязной. Но он сумел при этом выглядеть достойно, во всяком случае, его руки и лицо были чистыми.
— Пожалуйста, расскажите, как там обстоят дела? — спросила я.
— Софи-Энн потеряла ноги, и я не знаю, сможет ли она их вернуть, — сказал он.
— О, боже! — сказала я, содрогнувшись.
— Сигиберт выбрался из руин после наступления темноты, — продолжал он. — Он спрятался в надежном закоулке в гараже, где оказался после взрывов. Я подозреваю, что он обнаружил кто-то, чтобы насытиться, потому что он был здоровее, чем должен был быть. Но если это так, то он скинул тело в огонь, потому что мы бы услышали, если бы были найдены осушенные тела.
Я надеялась, что донором оказался кто-нибудь из Братства.
— Ваш король, — сказал г-н Каталиадис Барри, — Так изранен, что на восстановление может уйти десятилетие. Пока ситуация спокойная, Джозеф взял на себя руководство, и наверное он вскоре бросит вызов. Королевский ребенок Райчел мертва. Возможно, Сьюки тебе рассказала?
— К сожалению, — сказала я. — Плохих новостей слишком много, и они всё никак не закончатся.
— И Сьюки сказала мне, что женщина Сесиль тоже погибла.
— Что с Диантой? — спросила осторожно. Следует отметить, что г-н Каталиадис не упомянул свою племянницу.
— Пропала без вести, — сказал он кратко. — А этот кусок дерьма, Глэспот, отделался легкими ушибами.
— Я сожалею и о том, и о другом, — сказала я.
Барри казался беспомощным. Все следы его легкомысленного настроения исчезли. Он выглядел меньше, сидя на краю кровати. Ироничный стильный наглец, которого я встретила в фойе Пирамиды, ушел подполье, по крайней мере, на какое-то время.
— Я говорил тебе о Джервейсе, — сказал г-н Каталиадис. — Сегодня утром я опознал тело его женщины. Как ее звали?
— Карла. Я не могу вспомнить ее фамилию. Не идет в голову.
— Имени, вероятно, будет достаточно, что ее идентифицировать. У одного из трупов в униформе гостиницы в кармане лежала распечатка из компьютера.
— В нем могли быть не все, — сказала я с некоторой неуверенностью.
— Нет, конечно, нет, — сказал Барри. — Лишь немногие.
Мы посмотрели на него.
— Откуда ты знаешь? — спросила я.
— Я подслушал их.
— Когда?
— Предыдущей ночью.
Я больно прикусила губу.
— Что Вы узнали? — спросил г-н Каталиадис ровным голосом.
— Я был с Стэном на этой, ну вы знаете, «купи-продай»-вечеринке. Я заметил, что официанты как бы избегают меня, и тогда я начал наблюдать, и обнаружил, что они также обходят и Сьюки. Тогда я подумал, «Они знают, кто ты, Барри, и у них есть что-то, что они не хотят, чтобы ты знал. Тебе лучше их проверить». Я нашел хорошее место для «засады» за одним из этих фальшивых пальмовых деревьев рядом со служебной дверью, и я смог прочитать то, о чем они думали внутри. Но они ничего не объяснили, не так ли? — он прочитал ответ в наших головах. — Это было примерно так: «Итак, мы покажем этим вампирам, будь они прокляты, и если мы прихватим кого-то из их человеческих рабов, замечательно. И это слишком ужасно, чтобы потом жить с этим. Осуждаемыми обществом».
Я могла только сидеть и смотреть на него.
— Нет, я не знал, когда и что они собираются делать! Я пошел спать, обеспокоенный их планом, и когда я так и не смог по-нормальному заснуть, я, наконец, бросил пытаться и позвал тебя. И мы попытались всех вывести, — сказал он и заплакал.
Я села рядом и обняла его. Я не знала, что сказать. Конечно, он и так знал все, что я могла сказать.
— Да, я хотел бы сказать раньше, — сказал он тихо. — Да, я был не прав. Но я подумал, если я всё расскажу прежде, чем буду знать наверняка, вампиры нападут на них и осушат. Или потребуют указать тех, кто участвовал в заговоре, а кто — нет. А я не смог бы сделать это.
Последовало долгое молчание.
— Г-н Каталиадис, вы видели Куинна? — спросила я, чтобы нарушить молчание.
— Он в больнице для людей. Он не смог убедить их оставить его.
— Я пойду его проведать.
— Насколько серьезна для вас угроза, что власти попытаются задержать вас?
Барри поднял голову и посмотрел на меня.
— Довольно серьезна, — сказали мы одновременно.
— Это первый раз, когда я показала кому-либо, кроме местных жителей, на что я способна, — сказала я.
— Я тоже. — Барри вытер глаза тыльной стороной ладони. — Видели бы Вы лицо того парня, когда он, наконец, понял, как мы можем найти людей. Он думал, что мы ясновидящие или что-нибудь вроде того, и он не мог понять, что мы просто ищем сигналы мозга. Ничего мистического.
