— Ты полагаешь, что можно доверять тому, что она сказала?
— Хороший вопрос. Я призналась бы в чем угодно, лишь бы спастись от некоторых вещей, которые его приятели проделывали с ней.
Я не была уверена, что было правдой. Кловэч была сделана из крепкого материала.
— Но я думаю, что она сказала ему правду. Она рассказала про отколовшуюся от Братства группу, которая узнала об этом саммите, и решила, что это будет прекрасная возможность заявить о себе в открытой борьбе с вампирами. Не просто протесты и проповеди против вампиров, а тотальная война. Это не руководство Братства… лидеры всегда осторожно говорят: «О, Боже, нет, мы не оправдывает насилие в отношении кого-либо. Мы только предупреждаем людей, чтобы они понимали, что если они дружат с вампирами, они водятся с дьяволом».
— Ты многое знаешь о нашем мире, — сказала я.
— Да, — согласилась она. — Я хорошо подготовилась, прежде чем мы согласились на эту работу.
Я хотела спросить ее, на что похож ее мир, каким образом она попала из одного мира в другой, как дорого стоит ее работа, все воины на (в?) ее мире были женщинами, или мужики тоже способны надрать задницу, и если так, то как же они должны выглядеть в этих сказочных штанах в обтяжку. Но сейчас было не место и не время.
— Итак, в чем суть разговора? — спросила я.
— Я думаю, может быть, Братство пытается организовать здесь какую-то серьезную атаку.
— Типа взрывного устройства в баночке из-под газировки?
— На самом деле, меня это сбивает с толку. Но она была возле номера Луизианы, и если это было их работой, Братство уже знает, что их попытка не удалось.
— Еще есть три убитых вампиров в люксе Арканзаса, — отметила я.
— Как я уже сказала, сбивает с толку, — сказала Кловэч.
— Стали бы они убивать Дженнифер Кейтер и других?
— Конечно, есть такая вероятность. Но разбрасываться на такие мелочи, когда, если верить шпионке, ими запланировано нечто действительно крупное, мне кажется очень маловероятным. Кроме того, насколько возможно для человека попасть номер и убить трех вампиров?
— А в чем был смысл бомбы Dr Pepper? — спросила я, пытаясь собраться с мыслями. Мы возобновили шаг, и теперь были почти возле зала церемоний. Я могла слышать музыку.
— Ну, она дала Вам несколько новых седых волос, — сказала Кловэч, улыбаясь.
— Не думаю, что это было целью, — сказала я. — Я не до такой степени эгоцентрична.
Кловэч задумалсь:
— Пожалуй, Вы правы, — сказала она, — Потому что Братство не стало бы ее устанавливать. Они не захотели бы привлекать внимание к их большому плану одной маленькой бомбой.
— Значит, цель была какой-то другой.
— И в чем она заключалась?
— Бомба, если она была отключена, могла быть подложена, чтобы серьезно напугать королеву, — сказала я медленно.
Кловэч удивилась.
— Не убить?
— Она даже не была в номере.
— Она должна была взорваться раньше, — сказала Кловэч.
— Как Вы узнали это?
— От главы местной безопасности, Донати. Так ему сказала в полиции. Донати видит в нас коллег-профессионалов. — Кловэч улыбнулась. — Он любит женщин в броне.
— Вах, а кто — нет? — улыбнулась я в ответ.
— И она была слабой бомбой, если какую-нибудь бомбу можно назвать слабой. Я не говорю, что не было бы ущерба. Был бы. Может быть даже кто-то убило бы, Вас, например. Но нападение кажется мне неэффективным и плохо спланированным.
— Если только в планах не было запугать. Опорочить. Или укротить.
Кловэч пожала плечами.
— Я не понимаю, — сказала я. — Если не Братство, то кто? И что планирует сделать Братство? Ворваться в вестибюль, вооружившись большими бейсбольными битами?
— Система безопасности здесь не на высоте, — сказала Кловэч.
— Да, я знаю. Охранники в подвале, где я получала чемодан королевы, были ужасно ленивы, и я не думаю, что они смотрели, кто входит. И они поперепутали кучу чемоданов.
— И вампиры наняли этих людей. Невероятно. С одной стороны, вампиры понимают, что они не бессмертны. Они могут быть убиты. С другой стороны, они существуют уже так долго, что чувствуют себя всемогущими. — Кловэч пожала плечами. — Ну, снова на дежурство.
Мы достигли танцевального зала. Данс-бэнд Мертвецов по-прежнему играл.
Королева стояла очень близко к Андре, который был уже не за ней, а сбоку. Я знала, что это было знаком, но недостаточным, чтобы заставить Кентукки отказаться от надежды. Христиан Барух также отирался поблизости. Если бы у него был хвост, он бы им вилял, настолько он старался угодить Софи-Энн. Я оглядела зал, чтобы рассмотреть других королей и королев, узнаваемых по их свитам. Я никогда не видела их раньше всех вместе в одном помещение, и я стала считать. Среди них было всего четыре королевы. Остальные двенадцать правителей были мужского пола. Из четырех королев, Миннесота, похоже, встречалась с королем Висконсина. Огайо держал ручку Айовы, так что они были парой. Не считая Алабаму, только Софи-Энн была королевой без партнера.
Хотя многие вампиры придерживались широких взглядов в отношении пола своего сексуального партнера или, по крайней мере, были терпимы к тем, кто предпочитал нечто иное, некоторые из них были старомодны в этом вопросе. Неудивительно, что Софи-Энн столь ярко сияла даже из-под темного облака смерти Петра Тридгилла. Вампиры, похоже, не слишком боялись «веселых вдов».
Молодой человек, флиртовавший с Алабамой, пробежал пальцами по ее голой спине, и она притворно вскрикнула от страха.
— Ты знаешь, я ненавижу пауков, — сказала она игриво, выглядя почти по-человечески, прижимаясь к нему крепче. Несмотря на то, что он пугал ее в шутку, она льнула к нему все сильнее.
Подождите, подумала я. Вот, еще минутку. Но мысль так и не оформилась.
Софи-Энн заметила мое убежище и подозвала.
— Я думаю, большинство людей пошли спать, — сказала она.
Внимательный осмотр комнаты сказал мне, что было правдой.
— Что Вы думаете о Джулиане Фореле? — спросила я, чтобы утихомирить свой страх, что она с ним сделает что-то ужасное.
— Думаю, что он не понимал, что он сделал, — сказала Софи-Энн. — По крайней мере, до некоторой степени. Но мы придем к пониманию, — она улыбнулась. — Он и его жена очень даже ничего. Вы мне больше нужны сегодня вечером. Пойдите развлекитесь, — сказала она, и это не звучало снисходительно. Софи-Энн действительно желала мне хорошо провести время, однако, не слишком вдаваясь в подробности, как я буду это делать.
— Спасибо, — сказала я, а затем вспомнила о том, что я в самом лучшем платье, и это немного подняло мне настроение. — Спасибо, мэм, и Вам доброй ночи. Увидимся завтра вечером.
