Теперешние мои спутники куда труднее читаемы и куда более опасны.
Мы выехали на тихую улочку жилого района. Лимузин подрулил к тротуару и остановился.
— Дом вашей кузины, — сказал мистер Каталиадис, когда Дианта открыла дверцу. Я вышла на тротуар, пока мистер Каталиадис примеривался к выходу, загораживая дорогу Биллу.
Передо мной была шестифутовая стена с проемом для проезда машин. Трудно было сказать в неверном свете уличных фонарей, что там за ней, но казалось, что небольшой двор с изгибающейся кругом подъездной дорожкой. Посередине круга буйно росла зелень, хотя отдельных растений я различить не могла. В правом переднем углу стоял сарай для садового инвентаря. Двухэтажный дом изгибался буквой L — чтобы использовать глубину участка, буква была перевернута. Непосредственно вплотную стояло такое же здание — по крайней мере, с виду такое же. Дом Хедли был выкрашен в белый цвет, ставни зеленые.
— Сколько здесь квартир, и которая принадлежала Хедли? — спросила я у адвоката, подошедшего сзади.
— В нижнем этаже живет домовладелец, а верхний этаж теперь ваш — в той мере, в какой вы этого хотите. Королева платила аренду до тех пор, пока завещание не прошло утверждение. Она не считала справедливым поступить с собственностью Хедли иным образом.
Очень официальным тоном было сказано, даже для Каталиадиса.
Моя реакция была приглушена усталостью, я только и могла сказать:
— Я не могу придумать, почему она просто не сдала барахло Хедли на хранение. Я могла бы его все перебрать на съемной квартире.
— Вы еще привыкнете к образу действий королевы, — ответил он.
На эту тему мне нечего было сказать.
— Хорошо, а прямо сейчас не могли бы вы мне подсказать, как попасть в квартиру Хедли — распаковать вещи и немного поспать?
— Разумеется, разумеется. И близится рассвет, так что мистеру Комптону необходимо попасть к королеве и получить убежище на день. — Дианта уже направилась вверх по лестнице, которую я только сейчас разглядела. Лестница шла вдоль короткой ветви «L», образующей заднюю границу участка. — Вот ваш ключ, мисс Стакхаус. Как только Дианта спустится, мы вас здесь оставим. С владельцем вы можете увидеться завтра.
— Конечно, — ответила я и пошла вверх, держась за кованые железные перила. Я совсем не так это все себе представляла — думала, что у Хедли что-то вроде квартиры в «Кингфишер армз», единственном многоквартирном доме в Бон-Темпс. А здесь — почти особняк.
Мою спортивную сумку и большой чемодан Дианта оставила возле одной из двух дверей второго этажа. Широкая крытая галерея шла под окнами и дверьми на второй этаж, давая укрытие для людей, сидящих на первом. Вокруг всех этих двустворчатых окон до пола и дверей просто дрожала магия. Я узнала ее запах и ощущение. Квартира была закрыта не только на замки.
Я замешкалась с ключом в руке.
— Магия вас узнает, — сказал снизу адвокат.
Тогда я неловко открыла замок и распахнула дверь. Из квартиры меня обдало теплым воздухом — она простояла закрытой не одну неделю. Интересно, заходил ли кто-нибудь ее проветривать. Не то чтобы здесь стоял смрад — просто затхлость, так что явно климатическая установка оставлена включенной. Я пошарила по стенам, ища выключатель ближайшего светильника — лампы на мраморной подставке справа от двери. Она пролила озерцо золотистого света на блестящий паркетный пол и какую-то псевдо-антикварную мебель (насчет псевдо — это я так подумала). Пытаясь представить себе, как жила здесь Хедли, я прошла чуть дальше в квартиру. Хедли накрасилась черной помадой перед выпускной фотографией, а туфли себе купила в «Пэйлесс».
— Сьюки! — окликнул меня Билл сзади, давая мне знать, что стоит прямо за дверью. Я же ему не сказала, что можно войти.
— Мне сейчас надо уже спать, Билл. Увидимся завтра. Мне телефон королевы скажут?
— Каталиадис вложил тебе карточку в сумку, пока ты спала.
— Это хорошо. Ладно, спокойной ночи.
И я закрыла дверь у него перед носом. Невежливо, но он топтался на пороге, а у меня не было настроения с ним беседовать. Все еще не могла опомниться от момента, когда проснулась — а моя голова у него на коленях. Будто мы до сих пор пара.
Через минуту послышались его шаги, спускающиеся по лестнице. Никогда в жизни я еще не испытала такого облегчения, оставшись одна. Из-за ночи в машине и недолгого сна я была дезориентирована, сбита с толку и мне дико хотелось почистить зубы. Значит, надо обследовать квартиру, уделив особое внимание поиску ванной.
Осматривалась я тщательно. В короткой палочке перевернутого L располагалась гостиная, где я находилась в настоящий момент. Гостиная была открытой планировки, с кухней у правой дальней стены. Слева, образуя длинную сторону L, тянулся коридор с двустворчатыми стеклянными дверьми, открывавшимися прямо в галерею. Противоположная стена коридора была истыкана дверями.
С сумками в руках я пошла по коридору, заглядывая во все открытые двери. Выключателя для света в коридоре я не нашла, хотя он должен был быть, потому что светильники располагались на потолке через равные промежутки.
Но в окна комнат достаточно проникало лунного света, чтобы мне было видно. Первая же комната оказалась ванной, слава богу, хотя я почти сразу сообразила, что это не ванная Хедли: маленькая, очень чистая, с узкой душевой кабинкой, унитазом и умывальником. Без туалетных принадлежностей, без личных мелочей.
Я прошла мимо и заглянула в следующую дверь — она открывалась в маленькую комнату, служившую, очевидно, гостевой спальней. Там Хедли поставила компьютерный столик со всяким компьютерным барахлом — что мне не очень интересно.
Кроме узкой коечки, здесь была еще книжная полка, забитая книгами и коробками, и я обещала себе завтра их просмотреть. Следующая дверь была закрыта, но я приоткрыла щелку, чтобы заглянуть на секунду. За дверью оказался узкий глубокий чулан с полками, заставленными какими-то предметами; я не стала тратить время на их опознание.
К моему облегчению, за следующей дверью оказалась большая ванная — с душем, ванной и большим умывальником с пристроенным туалетным столиком. На нем валялась всякая косметика и лежал прибор для завивки, все еще включенный в сеть. На полке стояло с полдюжины флаконов духов, в корзине — смятые полотенца с темными пятнами. Я наклонилась к корзине: вблизи ощущался исходящий от них резкий запах. Даже непонятно, почему он не пропитал всю квартиру. Подняв корзину целиком, я открыла стеклянную дверь на той стороне коридора и выставила ее наружу. Свет в ванной я оставила включенным, потому что собиралась почти сразу сюда вернуться.
Последняя дверь в конце коридора, под прямым углом к остальным, вела в спальню Хедли. Достаточно большую, хотя и поменьше моей, дома. Здесь был еще один большой шкаф, набитый одеждой. Постель прибрана — нехарактерно для Хедли, и я подумала, кто мог тут быть после того, как Хедли убили. Кто-то входил сюда до того, как квартиру магически запечатали. Разумеется, спальня была полностью затемнена. Окна закрыты красиво разрисованными деревянными панелями, и вели в эту комнату две двери. В тамбуре между ними как раз было место поместиться человеку.
