Йогер вскрикнул, потом начал хватать ртом воздух и давиться, но Реджис даже не взглянул на него. Хафлинг продолжал идти в сторону Кермиллона, по-прежнему не обнажая ни рапиры, ни кинжала. Кермиллон выхватил из костра небольшое бревно и принялся отмахиваться им, крича, чтобы хафлинг не подходил к нему.
Но Реджис продолжал идти.
Он слышал, как Йогер у него за спиной упал и забился, суча ногами. Слышал перепуганные выкрики от соседних повозок, но сейчас он сосредоточился на Кермиллоне, угрожающе размахивающем поленом.
Оказавшись в пределах досягаемости, когда мужчина начал замах, Реджис активировал свое кольцо с призмой, включая искажение пространства и времени. На этот раз Реджис знал, чего ожидать, он прыгнул и развернулся на лету. Приземлился сзади и сбоку от Кермиллона, уже с рапирой в руке. Хафлинг немедленно приставил ее острие к голове мужчины чуть пониже уха, проткнув кожу, но лишь чуть-чуть.
— Брось бревно по-хорошему, — велел он и, когда у Кермиллон заколебался, вонзил рапиру чуть глубже.
— О, пожалуйста, господин Паук! — задохнулся человек, кренясь набок, подальше от настырного клинка.
— На колени, — приказал Реджис, и Кермиллон плюхнулся на колени.
Реджис взглянул поверх него на Йогера, продолжающего отчаянно биться и корчиться, но без всякого толку. Другие подошли к костру в тот самый момент, когда Йогер вытянулся и затих, подергивая ногами в предсмертных судорогах.
— Что здесь происходит? — обрати возчик Реджису и Кермиллону. Остальные бросились к Йогеру.
— В чем дело, малыш? — спросил другой мужчина.
— Скажи им, — велел Реджис Кермиллону.
Человек молчал.
— Расскажи — или я всажу свой клинок тебе в голову и сам все им объясню, пока буду оттирать с рапиры твои мозги твоей же рубахой.
Начали собираться возчики, пассажиры, местные торговцы, стеной вставая вокруг маленького костра и противников.
— Лучше ты говори, — посоветовал один.
— Ага, лучше мы послушаем твое объяснение! — добавил другой.
Реджис посильнее надавил острием шпаги, и Кермиллон вскрикнул.
— Говори правду, и я попрошу, чтобы к тебе проявили снисходительность.
— Я не знаю... — начал Кермиллон.
— Там неподалеку двое мертвых! — возвестил вновь прибывший, хафлинг, одетый по-дорожному, и, казалось для боя. Он вышел на свет, задним еще-три хафлинга в таких же одеяниях. — Стаффингс убит в своей палатке, — продолжал хафлинг. — Стаффингс и длинный. Похоже, этой ночью они попытались обмануть постояльца, и не ошибусь ли я, предполагая, что этот постоялец стоит сейчас перед нами?
— Стаффингс? — переспросил Реджис.
— Стаффантл Тиндеркег — для тех, кому было до этого дело, — ответил хафлинг. — И просто Стаффингс для всех остальных.
— О да, он заманил меня в свое логово, посулив постель и ванну, за монеты, полученные от этих двоих. — Реджис немного надавил, и Кермиллон заскулил и скособочился. — Давай, скажи им.
— Если хочешь сохранить жизнь, возчик, — поддержал другой хафлинг, доставая короткий сверкающий меч.
— Да! Да! — забормотал Кермиллон. — Но не убивать его! Нет, только ограбить... вот этого! — Рапира отодвинулась, и он упал и перевернулся, тыча пальцем в сторону Реджиса. — Этого! Сплошная похвальба и денег без счета! Да он же крыса, говорю я вам! Мерзкая крыса!
Реджис рассмеялся и, коротко взмахнув рапирой, отсек мужчине указующий палец, а затем убрал ее обратно в ножны, в то время как Кермиллон скрючился на земле, подвывая от боли.
— Ну, этот мертв, — сказал мужчина, склонившийся над Йогером.
— Тремя жалкими убийцами меньше, — бросил Реджис, взглянул на Кермиллона и добавил: — А вскоре, вероятно, будет и четвертый.
Несколько возчиков вышли в круг, подхватили Кермиллона и уволокли прочь.
Подобные сцены были нередки на торжищах вокруг моста Боарескир, и интерес быстро угас, зрители разошлись, одни спорили, кому достанутся повозка и груз Кермиллона, другие же, торговцы, рассуждали насчет отличной палатки, которую можно будет теперь открыть, если одноглазый дворф действительно мертв.
Четверка хафлингов, однако, приблизилась к Реджису, и их предводитель изящно поклонился ему.
— Вы прекрасно владеете собой, мастер Тополино, — сказал он.
— Вам известно мое имя? — отозвался Реджис. Он скрестил взгляды с хафлингом, в то же время спокойно поднимая арбалет и аккуратно убирая его обратно в магическую поясную сумку.
— Оно было мне известно еще до встречи с вами, хотя я не знал, что вы носите его, — ответил тот.
Реджис с любопытством взглянул на него.
— Дедушка Периколо, — вступил один из троих, стоящих позади. — Я много раз бывал в Дельфантле и хорошо знал его.
— Ах, но где мои манеры?! — воскликнул старший. — Я знаю ваше имя, но не назвал вам своего. Я Довегардо из «Ухмыляющихся пони». — Он низко поклонился.
— «Ухмыляющихся пони»? — переспросил Реджис, стараясь не рассмеяться.
— Называемся так из-за наших скакунов и года, — ответил тот, кто утверждал, что знаком с Дедушкой.
Реджис на миг задумался, но потом понял намек на 1481, Год Ухмыляющегося Хафлинга.
— А я Шовиталь Тердиди, — продолжил хафлинг.
— Он работал с «Коленоломами», — пояснил Дорегардо, и Реджис пожал плечами, не улавливая связи.
— А, значит, вы не бывали в Землях Бладстоуна, — заметил Шовиталь.
— Был однажды в Импилтуре, но только один сезон. — ответил Реджис.
— Если когда-либо вернетесь туда, отправляйтесь в Дамару и знайте, что среди знаменитых «Коленоломов» у вас есть друзья.
— «Коленоломы»! — радостно взревели остальные двое, вскинув в воздух обтянутые перчатками кулаками.
— Мы провозглашаем верность этой банде, нашим братьям по общему дело, сказал Дорегардо.
— Делу?
Дорегардо приблизился и дружески положил руку на плечо Реджиса.
— Вы, разумеется, знаете, какая дилемма стоит перед нашим народом. К хафлингам всегда относятся как к ворам или, хуже того, как к детям. Но только не к «Коленоломам», ездящим по дорогам Дамары и соседней Ваасы. При их появлении разбойники забиваются в свои Темные норы, а горожане видят это и торжествуют.
— Дорегардо говорил от вашего имени со здешними торговцами, успевшими познакомиться с «Ухмыляющимися пони» и начать доверять им за те несколько месяцев, что мы вместе, — добавил Шовиталь. — Поэтому вашу версию этой истории никто не подвергал сомнению.
— Потому что вы как «Коленоломы», — сделал вывод Реджис.
— Мы ездим по Торговому пути от Мемнона до Глубоководья, и к востоку, и обратно до Элтургарда, — пояснил Дорегардо.
