Беовульф руководил земляными работами на другой стороне поселения; Хергер отвел его в сторону и стал о чем-то говорить на норманнском языке, то и дело показывая рукой в мою сторону. Беовульф нахмурился, выругался и топнул ногой гораздо сильнее, чем Хергер, а потом задал тому какой-то вопрос. Хергер перевел мне:
– Беовульф спрашивает, кто этот друг Виглифа? Старик сказал тебе, как зовут друга Виглифа?
Я ответил, что имя этого друга – Рагнар. Выслушав меня, Хергер и Беовульф заговорили между собой на своем языке, явно обсуждая какой-то план действий. После этого Беовульф развернулся и ушел, оставив меня с Хергером. Тот сказал:
– Все решено.
– Что решено? – поинтересовался я.
– А тебе лучше держать язык за зубами, – заявил Хергер; как я понял, в норманнском языке это означало пожелание молчать и не говорить посторонним то, что знаешь.
Мне оставалось только вернуться к моей работе. Даже пообщавшись с Беовульфом, я узнал о заговоре не больше, чем знал до этого. В очередной раз мне пришла в голову мысль, что эти норманны – все-таки самые странные и противоречивые люди на свете. Ни в одном случае они не поступают так, как мог бы ожидать любой здравомыслящий человек. Убедившись в правоте своего суждения, я тем не менее продолжил помогать в строительстве их жалкого заборчика и столь же бесполезной, на мой взгляд, канавы. Понимая, что вмешаться в ход событий мне не удастся, я просто смотрел и ждал.
Примерно в час послеобеденной молитвы я заметил, что Хергер как бы невзначай переместился во время работы к высоченному и очень крепко сложенному молодому парню. Некоторое время Хергер усердно рыл землю рядом с этим пышущим силой и молодостью красавцем, и вдруг мне показалось, что мой переводчик приложил некоторые усилия, чтобы слетевшая с его лопаты грязь полетела прямо в лицо парню, который, по правде говоря, был на голову выше Хергера и к тому же моложе его.
Молодой человек возмутился, а Хергер поспешил принести ему свои извинения; но вскоре грязь опять полетела в лицо его соседу. Хергер снова извинился, но видно было, что на этот раз молодой человек рассердился не на шутку. У него от гнева даже покраснело лицо. Не прошло и нескольких минут, как Хергер, изловчившись, снова направил в его сторону порцию грязи. Тот выругался, сплюнул и, судя по выражению его лица, готов был немедленно любым способом объяснить Хергеру, как нужно правильно копать землю, чтобы не мешать другим. Он заорал на Хергера, который впоследствии пересказал мне содержание их, если можно так выразиться, беседы. Впрочем, основной смысл был мне понятен сразу, даже без перевода. Парень сказал:
– Ты копаешь, как собака. Хергер в ответ спросил:
– Ты что, назвал меня собакой? На это молодой человек возразил:
– Нет, я сказал, что ты копаешь, как собака, бросаешь
[27]
землю куда попало, как делают животные.
Хергер сказал:
– Значит, ты назвал меня животным?
Юноша ответил:
– Ты неправильно понял мои слова.
На это Хергер заявил:
– Еще бы, ведь твои слова вьются как змеи и дрожат, как руки старухи.
– Сейчас эта старуха заставит тебя почувствовать вкус смерти, – воскликнул молодой человек, выхватывая меч. Хергер, в свою очередь, тоже взялся за меч, потому что, как выяснилось, этот молодой человек и был тот самый Рагнар, друг Виглифа, вместе с которым они плели заговор против Беовульфа. Судя по всему, такое развитие событий было запланировано Беовульфом во время разговора с Хергером.
