– Нет. Не знаю. Необъяснимо. Перегорел, переработал.
Я не врал. Здесь, в Москве, я работал на износ. Я не участвовал ни в каких театральных дрязгах, был благодарен за любое предложение, искренне и открыто демонстрировал готовность к работе. Спектакль, в который меня пригласили из Питера, был сложным. Дался он тяжело и директору, и режиссеру, и всем, кто в нем танцевал. Но он состоялся и имел успех. Правда, критика прошлась «с ножом» и, как это принято у людей, которые сами не создают, а призваны обсуждать, нашла множество недочетов. Публика дралась за билеты на этот балет, а руководство театра беспокоилось. К тому же нашлись умники, которые увидели что-то нецеломудренное в нем и грозились запретами.
– Слушай, ну, станцуй эту партию и иди в отпуск. – Директор умоляюще на меня посмотрел.
– Я – не смогу. Понимаете, ничего у меня не получится. Провалю я вам премьеру. Только хуже будет. И так тяжело идет, а в этом моем состоянии…
– Что ты как девка! Какое такое состояние, тебя учили работать, несмотря ни на что…
– Вам все равно, что будет со спектаклем?
– Нет, мне не все равно…
Директор перестал заламывать руки. Он посидел молча с минуту, а потом произнес:
– Вали отсюда. Вали. Не попадайся мне глаза. Уезжай, лечи свои гребаные нервы. Отпуск, не знаю, за свой счет, что ли. Не больничный же тебе брать. Все за свой счет… Никаких денег от театра не получишь.
– Спасибо. – Я поднялся со стула.
– Уходи, придешь, когда нервы в порядок приведешь, а до этого чтобы я тебя не видел!
Впервые за все время с момента расставания с Татьяной я испытал что-то хоть немного похожее на облегчение.
Всю следующую неделю я провел, не выходя из своей квартиры. Два раза напился вдрызг, день потратил на борьбу с собой – очень хотелось позвонить Татьяне. Еще два дня я приходил в себя, в последний день понял, что надо убрать квартиру, что-нибудь поесть и выйти на свежий воздух.
Свежий воздух меня опьянил, встречные прохожие разозлили, а продуктовые магазины повергли в раздумья. Что дальше делать, я не знал. Это директор театра считал, что мой «заскок» продлится недолго и я вернусь в театр. Мне же это было не очевидным, более того, о возвращении думать было противно. Заработать на жизнь – вот задача, которая стояла передо мной. Как и где – особого значения не имело, тем более что выбор был небогатый – я никогда ничем не занимался, кроме танцев. Сейчас мне нужна была работа, о которой можно было не думать ни во время, ни после нее. Просто тупо отбарабанить восемь часов и уйти домой. Можно было устроиться грузчиком, продавать на улице «левые» утюги и пароварки, можно было торговать гербалайфом, который назывался теперь совсем по-другому. Но я точно знал, что все это не для меня – моя результативность была бы равна нулю, и я бы очень скоро сдох от голода.
Для того чтобы попасть в супермаркет, который стоял в конце нашей улицы, мне надо было миновать билетную будку. Серая, с приятной дамой-продавцом, она стояла как раз у входа в магазин. Через неделю я уже здоровался с «билетершей», как я ее про себя называл, и даже останавливался поговорить. Я уже знал, что она получает процент от проданных билетов, и, жалея ее, подсказал ей, как лучше рекомендовать тот или иной спектакль в нашем театре. Она была благодарна, угощала меня иногда конфеткой, заводила разговор о нелегком пенсионерском быте и заодно давала характеристики известным певцам и актерам. Больше всего ей нравилась Наташа Королева.
– Ой, ну очень хорошая девочка! И деловая такая, и поет, и детей воспитала, и родителям помогала, и сестре… Вот только как она не ревнует своего мужа! Все-таки стриптизер… Вокруг одни женщины…
Милая пенсионерка, сама того не зная, отблагодарила меня за все маленькие советы…
Через три дня я пришел устраиваться на работу в стриптиз-клуб. Небольшое помещение с хорошим ремонтом пропахло резким мужским одеколоном.
– Добрый день. Вы по какому вопросу? – спросил меня унылый мужик с большой лысиной. Он сидел в пустынном кабинете за своим рабочим столом, в полумраке задернутых тяжелых штор, и мне показалось, что он так сидит еще со вчерашнего вечера. Было что-то несвежее и усталое в нем.
– Хочу работать у вас.
– У нас все хотят работать. – Он автоматически набил цену своему заведению.
– Ну, что ж, я всегда выбираю лучшее.
Грубый комплимент подействовал благотворно. Мужик поерзал в кресле и произнес уже другим тоном:
– Я не знаю, что умеете вы, но нам нужна фишка. Понимаете, наши зрительницы устали от однообразия. Надо предложить что-то такое… Кстати, у вас есть опыт работы в подобных заведениях?
– Нет.
– А как же вы собираетесь нас удивлять?
– Да не буду я вас удивлять. Вы просто возьмите меня на работу, а там посмотрим.
– Мы мало платим. Совсем мало. – Тут мужик усмехнулся и добавил: – Но у вас есть шанс.
– Не понял. – Я на всякий случай напрягся.
– Экстерьер, – пояснил мужик.
– А, это… Ну, я еще и танцевать умею.
– Представляю. – Тот опять превратился в скептика.
– Хотите посмотреть?
Мужик замялся, видно было, что вылезать из своего темного и уютного угла ему не хотелось.
– Да верю…
– Тогда в чем же дело?
– Ну у нас сейчас вроде нет вакансий… И потом, вас же надо обучить… Вы где работали?
– В театре. Я закончил хореографическое училище.
– А, – сказал мужик и опять замолчал. Разговор с ним напоминал отдирание жевательной резинки от подошвы.
– До свидания. – Я сделал шаг в сторону двери и попал в полосу солнечного света, который проник между складок портьер.
– Всего хорошего, – с облегченим отозвался мужик и теперь уже благожелательно посмотрел на меня. Я открыл было дверь, как из кресла вдруг донеслось:
– Погодите, а может… – Мужик выбрался из кресла и обнаружил свой совсем маленький рост. Он подошел ко мне, с минуту разглядывал меня в полосе солнечного света и наконец произнес: – Да, приходите. Думаю, вы подойдете нам! Вы и вправду из балетных?
– А что, не заметно? – ответил я и тут же в кабинете сделал свой любимый прыжок. Я нечаянно задел какую-то легкую мебель, со стола слетели папки, но мужик был в восторге:
– Отлично. То, что надо. Вот вам и фишка!
Контракт мы подписали в этот же день.
– Слушай, я тебя не разглядел. Понимаешь, в кабинете полумрак, если бы сразу увидел лицо, взял бы даже без балета. А то – ну рост, ну плечи… Хотя фигура у тебя что надо, бабы любят…
– Понятно.
– Ничего тебе не понятно. Сюда за красотой приходят. Дома у них сидят такие…
– Какие?
– Ну, вот такие, как я… – мужик рассмеялся и похлопал меня по плечу. – Сейчас мы с тобой деньги начнем зарабатывать. Настоящие.
