— Погодите, — встревожился вдруг Петерсон. — Я думал, мы будем здесь одни. Кто этот человек?
— Мой брат, — невозмутимо ответил Линг. — Ему можно доверять.
— Что ж…
— Давайте отойдем, — повторил Линг. — Так и безопасней, да и видно лучше со стороны.
Генератор включился и громко затарахтел. Вскоре к этому шуму начал примешиваться еще один звук, низкое гудение, которое привычным эхом отдавалось в каждой клеточке тела Линга.
Петерсон, видно, тоже почувствовал его, торопливо отошел в сторону. — Эти генераторы ультразвуковые, — заметил Линг. — Производят радиально симметричное кавитационное поле, которое затем можно сфокусировать, ну, как стекла под оправу очков, и делается все это с помощью ультразвука. Иными словами, мы фокусируем звуковой луч и контролируем глубину кавитации.
Он махнул оператору, тот кивнул.
Кавитационная лопасть опустилась еще ниже, к самой земле. Сама же земля слегка завибрировала у них под ногами.
— Господи, — пробормотал Петерсон и отступил еще на шаг.
— Не волнуйтесь, — сказал Линг. — Это еще не самый высокий уровень. Вектор основной энергии ортогонален, направлен вертикально вниз.
Примерно в сорока футах под грузовиком поверхность холма вдруг начала приобретать размытые очертания. На минуту ее затянули маленькие облачка серого дыма, затем вдруг целый сегмент холма дрогнул и обрушился вниз, в озеро, подобно серой горной лавине. Воздух наполнился гарью и пылью.
Когда пыль начала оседать, Линг сказал:
— А теперь мы покажем, как фокусируется луч. — Тарахтенье возобновилось, на этот раз холм начало «размывать» футов на сто с небольшим ниже. И снова серый и толстый пласт земли дрогнул, подался и обрушился вниз, в озеро.
— Полагаю, можно сфокусировать и горизонтально? — спросил Петерсон.
Линг ответил, что можно. В ста ярдах к северу от грузовика снова дрогнула земля, и огромный ее пласт обрушился вниз.
— Можно фокусировать в любом направлении и на любую глубину.
— Любую глубину?
— Самая большая наша установка рассчитана на тысячу метров. Но ни один из наших клиентов пока что не использовал ее на такую глубину.
— Нет, нет, конечно, — подхватил Петерсон. — Нам ничего такого не нужно. Но нужна мощь этого вашего ультразвукового луча. — Он вытер потные ладони о брюки. — Что ж, я все видел.
— Разве? У нас разработано еще несколько способов примене…
— Мне пора возвращаться. — Прочитать выражение его глаз за темными стеклами очков было невозможно.
— Что ж, ладно, — заметил Линг. — Если вы так уверены…
— Уверен.
* * *
Уже на обратном пути Петерсон спросил:
— Вы отправляете грузы из Куала-Лумпур или Гонконга?
— Из Куала-Лумпур.
— С какими ограничениями?
— Что вы имеете в виду? — спросил Линг.
— Ультразвуковая кавитационная технология в Штатах запрещена. Так что без лицензии экспортировать установку нельзя.
— Я ведь уже говорил, мы используем электронику тайваньского производства.
— Так же надежна, как американская?
— Практически идентична, — ответил Линг. Если б этот Петерсон был тем, за кого себя выдавал, он бы слышал, что американцы давно потеряли возможность производить столь продвинутую электронику. Они закупали ее на Тайване.
— А почему вы спрашиваете? — заметил после паузы Линг. — Собираетесь экспортировать установки в США?
— Нет.
— Тогда никаких проблем.
— Через какое время будет готов наш заказ? — осведомился Петерсон.
— Нам нужно семь месяцев. — Я рассчитывал на пять. — Что ж, постараемся. Если будет доплата за срочность. Сколько установок планируете закупить?
— Три, — ответил Петерсон.
Линг удивился. Ни одна из геологических исследовательских компаний мира больше одной никогда не использовала.
— Вы откроете счет, и при поступлении на него предоплаты я заполню бланк заказа, — сказал Линг.
— Получите завтра же телеграфом.
— А переправлять куда? В Канаду?
— Инструкции по отправке груза получите ровно через пять месяцев, — ответил Петерсон.
* * *
Прямо впереди на фоне неба возникли очертания ультрасовременного аэропорта, спроектированного Курокавой. Петерсон погрузился в молчание. Подъехав к пандусу, Линг спросил:
— Надеюсь, мы вовремя? Не опоздали к вашему рейсу?
— Что? Ах, да. Все отлично.
— Возвращаетесь в Канаду?
— Да.
Линг затормозил у входа в международный терминал, вылез из джипа, пожал клиенту руку. Петерсон вскинул на плечо рюкзак. Больше никакого багажа у него не было.
— Что ж, мне пора, — сказал Петерсон.
— Счастливого пути.
— Спасибо. И вам того же. Вы в Гонконг?
— Нет, — ответил Линг. — Надо заехать на завод предупредить людей.
— Это где-то поблизости?
— Да. В Пуду-Райа. В нескольких километрах отсюда.
— Что ж, счастливо, — сказал Петерсон. Махнул рукой и исчез в здании аэровокзала. Линг сел в джип, тронул машину с места. Но, спускаясь по пандусу, вдруг заметил, что Петерсон забыл на заднем сиденье мобильник. Он подъехал к обочине, притормозил, обернулся. Петерсона уже не было видно. А мобильный телефон был такой легкий, видно, сделан из дешевого пластика. Из тех разовых, которые покупают, вставляют СИМ-карту, а потом выбрасывают. У Петерсона должен быть другой телефон. Главный.
Тут Линг вспомнил о друге, который здорово разбирался в этих вещах и мог запросто отследить человека по номеру телефона и СИМ-карте. И выяснить о его владельце много чего интересного. Он сунул мобильник в карман и направился к северу, туда, где находился его завод.
НАБЕРЕЖНАЯ ТЕМЗЫ
Пятница, 21 мая
11.04 утра
Ричард Мэллори поднял голову от стола и спросил:
— Да?
Мужчина, стоявший в дверях, был строен и белокож. Светлые волосы, типично американская короткая стрижка. Манеры непринужденные, одежда самая непрезентабельная: довольно грязные кроссовки «Адидас» и вылинявший синий спортивный костюм. Словно занимался утренней пробежкой и решил вдруг заглянуть к нему в офис.
А поскольку это был офис, находящийся в магазине модной графики под названием «Дизайн/Поиск», а сам магазин располагался на Верфи Батлера, в здании старого реконструированного склада, прямо под лондонским мостом Тауэр-Бридж, то сотрудники его одевались самым непритязательным образом. Исключение составлял лишь сам Мэллори. Он был боссом, а потому носил слаксы и белую рубашку. И еще туфли с острыми носками, которые немилосердно жали. Зато они были последним писком моды.
