— Вы очень добры, — пробормотал Чарльз.
— Вы даже не представляете насколько, — отозвалась девушка и быстрым движением задрала подол до самого пояса.
Жест этот был потрясающе бесстыдным, но то, что он открыл, потрясало еще больше. К икрам и бедрам девушки был пристегнут целый арсенал — два ножа и пара пистолетов.
— Про меня поговаривают, будто мои тайные места опасны, — произнесла госпожа Шарп. — Теперь вы знаете, почему это так.
Хантер быстро снял с нее оружие и засунул себе за пояс.
— На сколько же я могу рассчитывать? — поинтересовалась она.
— На сотню, — отозвался Чарльз. — Даю слово.
Девушка оглянулась в ту сторону, куда ушел стражник.
— Я напомню вам ваше слово при случае, — сказала она. — Ну а пока что, может, вы меня изнасилуете?
— Думаю, так будет лучше всего, — согласился Хантер и повалил девушку на пол.
Она принялась вопить и визжать, и на шум примчался стражник.
Он мгновенно уловил суть сцены, поспешно отпер дверь, влетел в камеру и прорычал:
— Ах ты чертов пират!
Тут нож Хантера погрузился в его шею. Стражник зашатался, отступил, ухватился за лезвие, торчащее у него из-под подбородка, вырвал нож, и кровь ударила фонтаном. Потом он рухнул на пол и умер.
— Скорее, леди, — попросил Хантер, помогая Энни Шарп подняться на ноги.
В тюрьме стояла тишина. Все заключенные Маршалси слышали поднятый шум и хранили полное молчание. Капитан прошел по коридору, отпирая двери камер, потом отдал ключи тем, кто уже вышел, и отправил их завершить дело.
— Сколько стражников на воротах? — спросил он у Энни Шарп.
— Я видела четверых, — ответила она. — И еще дюжину на опорном пункте.
Это создавало сложности для Хантера. Стражники были англичанами, и у него душа не лежала убивать их.
— Придется схитрить, — сказал он. — Позовите начальника.
Девушка кивнула и вышла во внутренний двор. Чарльз остался ждать ее в тени.
Хантер не удивлялся самообладанию этой женщины, только что оказавшейся свидетельницей жестокого убийства. Он не привык к дамам, которые чуть что — и падали в обморок, как это было в моде при французском и испанском дворах. Англичанки не отличались склонностью к сентиментальности и в некоторых отношениях были жестче любого мужчины, причем это относилось как к простолюдинкам, так и к женщинам из знатных семейств.
Начальник Маршалси вышел к Энни Шарп и в последнее мгновение заметил ствол пистолета Хантера, торчащий из тени.
Капитан жестом велел ему подойти.
— А теперь слушай, — приказал он. — Ты можешь велеть своим людям сойти вниз и положить мушкеты наземь. Тогда все останутся в живых. Или же ты можешь настоять на драке. Тогда все умрут.
— Я ждал вашего побега, сэр, — отозвался начальник стражи. — Надеюсь, вы меня не забудете впоследствии.
— Посмотрим, — отозвался Хантер, не желая ничего обещать.
— Коммандер Скотт завтра лично примет меры, — официальным тоном заявил начальник стражи.
— Коммандер Скотт не доживет до завтра, — возразил Чарльз. — А теперь выбирайте.
— Я надеюсь, вы не забудете.
— Я могу не забыть, что вам не следует перерезать глотку, — отозвался капитан.
Начальник стражи приказал своим людям спуститься, и Хантер лично проследил, чтобы их заперли в камерах Маршалси.
Миссис Хэклетт выдала инструкции Ричардсу и вернулась к супругу. Он сидел в библиотеке, выпивал после ужина в обществе коммандера Скотта. Их обоих за последнее время очаровал винный погреб губернатора, и теперь они поглощали его содержимое, пользуясь болезнью хозяина.
В данный момент оба были безоглядно поглощены выпивкой.
— Дорогая, — заявил мистер Хэклетт, когда его супруга вошла в комнату, — вы пришли как нельзя более вовремя.
— В самом деле?
— В самом деле, — подтвердил Роберт Хэклетт. — Потому что я именно сейчас излагал коммандеру Скотту, каким образом вы понесли ребенка от этого пирата, Хантера. Вы, конечно же, понимаете, что вскоре он повиснет в петле и будет болтаться на ветру, пока от него не останется один скелет. Насколько я слыхал, в здешнем мерзком климате это случается быстро. Я уверен, что вы понимаете толк в быстроте, а? Кстати, если уж говорить о вашем соблазнении, то коммандер Скотт прежде не был знаком с подробностями этого происшествия. Я его просветил.
Миссис Хэклетт густо покраснела.
— Такая скромница! — заметил муж, в голосе которого появились угрожающие нотки. — Никому бы и в голову не пришло, что перед ним обычная шлюха. Однако же только это она из себя и представляет. Как вы думаете, сколько стоит ее благосклонность?
Коммандер Скотт понюхал надушенный платочек.
— Могу я позволить себе откровенность?
— Конечно, что за вопрос? Говорите, говорите!
— На вкус нормального мужчины она слишком тощая.
— Однако же его величество не отказался полакомиться.
— Возможно, но это уже выходит за пределы обычного, не так ли? Наш король предпочитает страстных иноземных женщин.
— Ладно, — раздраженно перебил его Хэклетт. — Ну, так сколько она стоит?
— Я бы сказал, что ее цена не превышает… ну, если учесть, что она отведала королевского копья, то, может, и побольше… но в любом случае не выше сотни реалов.
Миссис Хэклетт, вся багровая, развернулась, собираясь уйти.
— Я не намерена больше терпеть это!
— Напротив, — возразил ее супруг, вскочил с кресла и преградил ей путь. — Вы заключите новую сделку. Коммандер Скотт, вы — джентльмен с большим житейским опытом. Вы заплатили бы сотню реалов?
Скотт сделал слишком большой глоток и закашлялся.
— Я — нет, сэр, — ответил он.
Хэклетт схватил жену за руку.
— А какая цена устроила бы вас?
— Пятьдесят реалов.
— Договорились! — воскликнул Хэклетт.
— Роберт! — возмутилась его жена. — Боже милостивый!
Роберт Хэклетт ударил жену по лицу с такой силой, что она отлетела в другой конец комнаты и рухнула в кресло.
— Итак, коммандер, — обратился к собутыльнику Хэклетт, — вы — человек слова. Я готов поверить вам в кредит в этом вопросе.
Скотт оторвал взгляд от своего кубка.
— Что?
— Я сказал, что готов в этом вопросе поверить вам в кредит. Деньги потом.
— Э-э? Вы имеете в виду… э-э… — Он указал на миссис Хэклетт.
Глаза женщины округлились от ужаса.
