– Мы не можем здесь с ними сражаться, – негромко бросил Азов. – Придется обгонять. На земле нам помогут, если мы только сумеем пробиться в аэропорт.
– Держитесь, – проговорила Света и развернула геликоптер.
Машина дернулась и закачалась, словно корабль на мелкой волне. Но твари никуда не делись. Внезапно аппарат дернулся и пошатнулся, Веру швырнуло вперед на ремни, удерживающие ее на сиденье. Посмотрев в окно, она обнаружила на полозьях вертолета двух гибборимов. Расправив крылья, они тормозили полет и увлекали геликоптер вниз на каменистый берег.
Прикусив губу, Света склонилась к рукояткам управления. Лишь когда они приблизились к проводам линии электропередачи и пилот накренил машину, Вера поняла, что она намеревается счистить ангелов электрическими проводами. Света сделала нырок вправо, потом влево, опустилась пониже. Гибборимы ударились о провода, коснувшись их крыльями, а вертолет направился к бухте.
Через считаные минуты внизу появился порт Бургаса. Вдоль берега высились массивные пирамиды белой соли. Света направила вертолет в сторону аэропорта, расположенного в нескольких милях от воды. Вдали протянулась взлетно-посадочная полоса, возле которой пристроилась «Сессна». Она была похожа на собирающееся взлететь железное насекомое.
Когда Света легко опустила геликоптер на бетон, к ним направилась группа облаченных в мундиры мужчин. Они со скучающим видом проводили прибывших мимо паспортного контроля к выходу из аэропорта. Вновь оказавшись под холодным ночным небом, Вера заметила, что небо приняло оттенок чернильной синевы. Взлетно-посадочная полоса за сеткой забора пряталась в тени. Она посмотрела на летное поле, разыскивая на нем гибборимов.
Мимо прошел мужчина в джинсах и черной тенниске, и Вера ощутила холодное и металлическое прикосновение к руке, в которую легла связка ключей на кожаном ремешке. Агент – она знала, что его мог прислать только Бруно, – безмолвно указал на «Рендж Ровер» и удалился.
Азов с удивлением посмотрел на гостью. Он явно не привык к тому, чтобы оборудование и помощники появлялись сами собой. Вере также не приходилось испытывать подобной поддержки – она никогда прежде не принимала участия в полевых операциях, – но она знала, что Бруно позаботится о них. Вера крепко сжала в руке ключи, решив использовать все предоставленные ей средства и собственные способности, чтобы попасть к доктору Валко.
Не говоря ни слова, она уселась на месте водителя. Азов сел справа, Света поместилась сзади. Внедорожник был новым, с приводом на все четыре колеса и меньше чем тысячью километров пробега. Кожаная обшивка рулевого колеса под ночной прохладой холодила руки. На приборной панели оказался конверт из толстой бумаги. Вера перебросила его ученому и тронула с места.
Старик снял с плеч рюкзак, достал пластиковые стаканчики и бутылку.
– Ракия, – пояснил он, приподнимая бутылку и предлагая ее Вере.
Приняв бутылку, она сделала долгий глоток. Напиток оказался слабее водки и более терпкий, однако, передавая бутылку назад Свете, она уже ощутила благодетельный эффект – легкое расслабление мышц и ума.
Покопавшись в рюкзаке, Азов достал карту с маршрутом от моря в горы, почти невидимые во тьме.
– Доктор Валко живет теперь в Смоляне, то есть примерно в пяти часах езды отсюда, возле деревни Триград. Наши дороги далеки от идеала, но здесь, внизу, мы не встретим гибборимов.
Азов был прав в этом отношении – гибборимы нападали только в полете, ловя свои жертвы в воздухе. Хотя Вера понимала, что если в Болгарии водятся такие твари, то явно найдутся и другие разновидности падших ангелов.
Сворачивая на шоссе согласно указаниям Азова, она попыталась прикинуть, когда они могут добраться до доктора Валко. На часах приборной доски значилось начало десятого. Если они доберутся до Смоляна за пять часов, то окажутся в доме старика далеко за полночь.
– Даже если вы до сих пор поддерживаете с ним дружеские отношения, он не испытает восторга от прибытия гостей посреди ночи.
Азов ответил:
– Да, к Рафаэлю нужен особый подход. Он в высшей степени чтит свое уединение и работу. Более того, после смерти Анджелы исследователь порвал все контакты с окружающим миром. Нам придется уговорить его принять нас. Но результат будет стоить затраченных усилий.
– А по чести говоря, нам не остается ничего другого, как попытаться это сделать, – проговорила Света, отпивая глоток ракии.
Держа путь в горы, Вера размышляла о том, что ее отношение к доктору Рафаэлю Валко ничуть не отличается от приличествующего всякому молодому ангелологу – то есть от благоговейного трепета перед почтенной знаменитостью. Доктор Валко был человеком легендарным, личная встреча с ним ей не могла даже присниться.
Быть может, почувствовав, что она хочет узнать больше, Азов проговорил:
– Валко живет в нескольких шагах от пещеры Глотки Дьявола не без причины.
– Он добывает валкин? – спросила Вера.
– Полезное занятие для наших целей, – сказала Света.
– У всех, кого ни спроси, имеется собственное мнение о том, чем он занят, – отозвался ученый. – Валко обходится только самыми основными из современных удобств. У него нет телефона, в его доме нет электричества. Он отапливает комнаты дровами, носит воду из колодца. К нему почти невозможно добраться. Мы с ним живем в одной стране, и мне приходилось бывать в его крепости – иначе не назовешь то, что он возвел в Смоляне, – лишь несколько раз, всегда для того, чтобы обменяться семенами и поговорить о них. Он пользуется репутацией исследователя и ученого, но, по сути, ничем не отличается от болгарского козопаса, тяжелого на подъем, но ужасного в своей мести тем, кто, по его мнению, может перейти ему дорогу. И крепок, как кованый гвоздь, – в свои-то сто лет.
Вера в полном недоумении посмотрела на Азова.
– Неужели ему так много?
– Точнее, сто десять, – ответил Азов. – Когда я впервые познакомился с ним, Валко выглядел на все свои законные семьдесят шесть лет. Позже, когда мы начали обмениваться допотопными семенами, он выглядел пятидесятилетним. Теперь он живет с сорокапятилетней женщиной. Десять лет назад она забеременела от него.
– Выходит, он на сто лет старше собственной дочери? – проговорила Света. – Немыслимо.
– Только в том случае, если он не расходует семена на себя самого, – заметил Азов.
Вера заметила:
– В девяностые годы поговаривали, что Валко снабжает свою бывшую жену Габриэллу дистиллятами из растений, растущих в его саду. Она активно сражалась с нефилимами на девятом десятке лет, выполняла боевые задания, претерпевая такие трудности, какие зачастую оказывались не под силу агентам в два раза младше ее. Она умерла во время исполнения очередного задания. Никто не знает, откуда у женщины брались силы участвовать в нашей войне. Казалось, что плоть не властна над нею. Единственное объяснение следует видеть в семенах, данных вами Рафаэлю Валко. Должно быть, он выращивает собственный допотопный садик.
