Жахнуло мощно, с раскатистым грохотом, факел ярко-белого пламени на миг осветил улицу. Облако визжащей картечи прошило лежащий на груде обломков кузов сгоревшего джипа, врезалось в расположенный за ним бетонный столб и брызнуло рикошетами в разные стороны.
Лан дернул Тишку за поводья, вынуждая его лечь на брюхо за обросшим разноцветным мхом бетонным блоком. Дружинники мгновенно рассредоточились за разновеликими обломками. Ждан Ростиславович двумя прыжками, наблюдай за которыми в иных обстоятельствах, можно было бы надорвать животики от смеха, убрался с вероятной линии выстрела и притулился спиной к колонне перед входом в ресторан, где последние лет двести пировали лишь ветер да зверье.
– Привет, Кремль! – прокричали из глубины улицы. Говоривший противно тянул гласные, и вообще, в его голосе читалась нарочитая бравада, за которой наверняка скрывалось разумное опасение получить от дружинников по шапке. – Мы – тверские! Дальше начинается наша территория! Если вы пришли торговать, то торгуйте с нами!
Дружинники обменялись взглядами. Ворон зажестикулировал, Лан этот язык не понимал, но речь явно шла не о скидках на возможное предложение от банды тверских.
– У нас есть оружие, – продолжил голос, – у нас есть жратва, есть наркота. Есть способные на многое мутировавшие девки. А что можете предложить вы?
Ворон сорвался с места. Используя складки местности и всевозможные укрытия, он стремительно перетек к зданию слева, впрыгнул в окно. Несколькими секундами позднее этот же маневр повторил Горазд. Судя по тому, что бандиты не стреляли, перемещения дружинников они не заметили. Чеслав выбрал стрелу, пристроил ее на лук, а потом, не высовываясь из-за укрытия, вступил в переговоры.
– Идем мы по своему делу, никого не трогаем. Собираемся идти дальше.
– Вы отрубили голову одному из наших, второго угостили стрелой в хлебало и отравили газом еще троих, – резонно заметил бандит. – И все потому, что не хотите с нами торговать?
– Не нужна нам наркота, – сказал Чеслав громко. – Нужно пройти – тихо и без драки. Есть предложения, как это сделать?
– Почему нет? – отозвался бандит. – Отдавайте одну четвертую того, что везете в мешках. Мечи свои отдавайте – мы с ребятами уважаем добрую сталь. И будет вам безопасный проход через нашу территорию. Все справедливо. Мы вас сюда не звали, так что цену называть нам.
«Зря он про мечи, – подумал Лан, рассеянно поглаживая Тишку. – Для дружинника лишиться меча – все равно что быть кастрированным. Поди, не согласятся…» На содержимое мешков бандит тоже зря зарился. У Кремля не так много золота, чтоб раздавать его уличным вымогателям за якобы «безопасный проход», который на деле может закончиться выстрелом в спину.
Раздался хлопок, сверкнуло пламя. Ветер донес запах паленого мяса. Вопль в несколько голосов возвестил, что дальше договариваться предстоит мечам и фузеям. Чеслав выпустил стрелу в силуэт, появившийся на фоне огня. Силуэт скукожился, сжался в ком, затем с ним рядом возник Ворон. Блеснул меч, нанося удар милосердия. Горазд обошел Ворона и без страха метнулся сквозь огонь на остатки банды, чтоб поставить в переговорах с тверскими жирную точку. Горазд видел перед собой искаженные мутациями лица, одновременно меч в его руке делал свою работу.
– Чеслав! Лан! – закричал дядька Ярополк. – Тыл!
Старый дружинник положил гранатомет на землю, выхватил меч и кинулся, скрипя зубами, к перекрестку за спиной Лана. Из-за поворота на Большую Дмитровку вынырнули несколько косматых мужиков с фузеями наперевес. Точнее, у троих были фузеи, вроде кремлевских, а у двоих – ручные бомбарды – тяжелые и громоздкие стальные дуры с широкими раструбами на одном конце. Лан понял, что облако раскаленной картечи, с которого начались «переговоры» несколькими минутами ранее, было послано из этого оружия.
Чеслав успел выпустить еще одну стрелу, и замыкающий фузилер свалился на тротуар продырявленным бурдюком.
Лан точно завороженный смотрел на широкое дуло бомбарды, направленное ему в лицо: фитиль уже тлел, огонек нарочито неторопливо перебирался поближе к пороховому заряду. Тело Лана в это время уже действовало: удар посоха пришелся точно по раструбу на конце примитивного, но жутковатого оружия. Грянул выстрел, картечь вспахала асфальт. Из скрывающихся под дорогой древних коммуникаций ударила фонтаном протухшая дождевая вода.
Дядька Ярополк бросился на дорогу, проскользнул кувырком под выпущенной по его душу пулей, рубанул второго бомбардира по бедру. Лан, не особенно задумываясь о том, что делает, рванулся вперед и поймал вывалившийся из лап бандита ствол. Врезав тяжелым трофеем первого бомбардира чуть пониже уха, он услышал сухой треск кости.
Следующая стрела Чеслава укоротила век еще одному бандиту. Последний из мародеров увернулся от серебристой молнии меча дядьки Ярополка и поспешил юркнуть за поворот. Лан с бомбардой и старый дружинник со всех ног бросились за ним.
Из-за поворота донесся звук глухого удара, что-то сочно чавкнуло.
Лан и дядька Ярополк во все глаза уставились на скрученного, подобно тряпичной кукле, бандюгана… в цепких лапах бронированного ящера с испачканной кровью и очень довольной мордой.
– «Раптор»! – охнул, пятясь, дядька Ярополк.
Биоробот «Раптор В1» одним махом отхватил стальными челюстями мародеру голову. Покойник задергал ногами, забился, щедро окропляя все вокруг себя дымящейся кровью. Внутри робота что-то щелкнуло, порция органического топлива, необходимого для живого мозга «Раптора», оказалась в «топке» реактора, луженая глотка освободилась для нового кровоточащего куска.
– Эти поодиночке не ходят! – сказал старый дружинник, более остальных знакомый с повадками био.
– Гранатомет! – прокричал позади них Чеслав. – Лови, дядька!
Грозное оружие взмыло в воздух, и навстречу ему, вытянув руки, метнулся дядька Ярополк.
«Раптор» едва не поперхнулся рукой бандита. Отшвырнув тело изувеченной жертвы, он легко подпрыгнул на пружинистых ногах и, задрав хвост, понесся на дружинников. Стоящего на пути Лана он собирался смахнуть лапой в сторону, словно букашку, или же – втоптать в асфальт. Этот биоробот, само собой, не был таким огромным, как «Маунтин», но пара-тройка тонн веса в нем имелась, поэтому мериться с ним силой одному человеку не стоило. Лан и не пытался. Он рванул пусковую скобу бомбарды, услышал, как провернулся кремень, высекая искру, затем ощутил тепло от вспыхнувшего фитиля. Все это происходило медленно, очень медленно, а до «Раптора» оставались считаные метры. Когда окровавленная морда ящера оказалась так близко, что стало возможно рассмотреть за бронестеклом глазниц вполне себе человеческое выражение иступленной злобы и упрямства, Лан прыгнул в сторону, продолжая держать бомбарду раструбом к цели. Заряд картечи ударил в бронированное плечо «Раптора» практически в упор. Ящер завалился вбок и, не потеряв скорости, снес угол здания. Опережая стремительно растущее облако пыли и свистящие осколки кирпича, биоробот проехался на брюхе по грудам бетонного лома, за которыми прятались дружинники во время «переговоров» с тверскими бандитами. Перепуганный Тишка, высоко вскидывая задние ноги, понесся вперед по улице. Золото в мешках на его боках вызывающе звенело.
