– Плохо дело, – вздыхает командир. – Нам теперь, выходит, не только с бывшими людьми, но и с доброй половиной животного мира воевать придется. Птицы – вообще труба. Раньше только на головы гадили, а теперь?
– Не так уж все плохо, – не соглашаюсь я. – Животные от своих мертвяков, как я понял, улепетывают во все лопатки. И, в отличие от нас, в многочисленные группы сами не собираются. Так что той же собаке от своей помершей товарки сбежать проще, чем человеку. Дохлые птицы – вообще ни о чем: еле ходят, а летать вовсе не могут. Да, вот еще что – все зомби, вне зависимости от вида, не любят воду.
– И что? Ров крепостной нам теперь вокруг города рыть?
– Почему нет? Техника строительная есть, руки, которые чем-то занять нужно, чтоб их хозяевам в головы мысли глупые не лезли, – тоже. Понятно, что не сразу, сначала бы с реально нужным закончить: склады перевезти, стену поставить… А вот в перспективе…
– Нет, Грошев, смотрю на тебя, и кажется мне, что ты к подобной чертовщине всю жизнь готовился. Что ни спросишь – на все уже ответ готов.
– Так я ж рассказывал, тащ пол…
– Помню, – обрывает меня он. – Помню я про твою «палату параноиков». Это я так, брюзжу с устатку, не принимай близко к сердцу. Так, все, с мертвецами вроде в общих чертах разобрались. Переходим к живым. Что у тебя есть сказать по выжившим?
– Карта нужна…
– Есть карта. – Командир вытаскивает из верхнего ящика своего стола пухлую, во много раз сложенную склейку. – Помоги-ка развернуть.
Расправив армейскую крупномасштабную карту на немаленьких размеров совещательном столе, перелистываю страницы своей записной книжки и начинаю докладывать по пунктам. Наро-Фоминск, «Пламя», Балашиха… Пересказ сведений, полученных от Пантелеева и кантемировцев на солнечногорской автозаправке, затягивается минут на тридцать. Опять же, про наши наблюдения и соображения по поводу Клина упомянуть не забыл, да и про обстрел в Дмитрове рассказал в подробностях, попросив никому про возраст нападавших не рассказывать, чтоб разговоры до Гумарова не дошли. Батя к просьбе отнесся с пониманием.
– В Софрино бы заехать нужно обязательно, – пристально смотрит на меня командир, когда я заканчиваю. – В смысле, в Ашукино, в бригаду. У тебя ж там по прежним временам знакомцев много.
– Ну, теперь уже поменьше, чем пять-шесть лет назад, но все равно хватает, – не стал отрицать я. – И меня там вроде помнят еще.
– Вот и хорошо, что помнят, легче в контакт войти будет.
– Так вы ж вроде и так на связи с ними?
– Связь по рации – одно. А вот личные отношения, тем более в такой обстановке, когда с ходу фиг разберешь, от кого чего ждать можно, – куда важнее.
Да, тут Львов прав, не поспоришь.
– И еще, Алексей Андреич… тут еще один маленький анклав нарисовался. Почти у нас под боком, можно сказать…
– Это где же?
– Да в Осинниках. Там группа решительных мужиков своими силами поселок под охрану взяла.
– Отец твой?..
– Так точно. Можно сказать – один из зачинщиков…
Львов крепко задумался.
– А что, – встряхнул он головой после пары минут молчания, – может, и не самый плохой вариант. Пахотной земли там много. Да коровники-свинарники, да зерноток, да племенной птицеводческий завод… Хотя, судя по твоему отчету, последний как раз не прибыток, скорее – строго наоборот. В любом случае, правильно ты вэвэрам сказал – просроченный тушняк лопать – это не дело. Так что, думаю, с такими «аграриями», как твои земляки, дружить нужно обязательно. На основе взаимовыгодного сотрудничества, так сказать. Подкинуть тем «решительным мужикам» оружия и патронов со складов резерва, там много, не обеднеем… А то и вовсе небольшой гарнизон там поставить…
Чувствую, мысль Львова явно захватила.
– Точно-точно, гарнизон большой не нужен; взвод, а то и пара отделений, но при средствах усиления… «Тигр», там, с крупняком, а то и вовсе «коробку», тот же БРДМ… Пусть дежурят там посменно, как в Москве на Триумфальной. Или совсем на постоянной основе их там расквартировать.
Да уж, заработала командирская фантазия! Прямо древнерусский князь, собирающийся под свое крыло очередной городок взять. Чтоб не силой, огнем и мечом, когда после такого «крышевания» только дымящееся пепелище остается, а полюбовно. Как он там выразился? «На основе взаимовыгодного сотрудничест…» А? Я понимаю, что Львов только что задал какой-то вопрос, но вот какой – убейте меня, не расслышал.
– Извините, тащ полковник, задумался…
– Я спрашиваю, у нас в Отряде из Осинников народу сколько еще?
Я на секунду задумался.
– Теперь – немного. Я, Пузанов, Горбунцов… Вроде все. Раньше было побольше, но народ кто переводом ушел, на офицерские должности в ППС да в ОВО, кто совсем из органов уволился…
Командир посмурнел лицом. Да, было дело. С год назад ушли из Отряда несколько очень грамотных и толковых парней. Ушли, потому как в «потолок» свой уперлись. Офицерских должностей в Отряде мало, новых не предвидится, а старые тоже освобождать не спешит никто. В вечных же старших прапорщиках не каждый ходить готов. Я вот, врать не буду, тоже некоторое время назад о переводе подумывать начал потихоньку. И если б не конец света, не исключено, что года через два тоже ушел бы куда-нибудь взводным, а то и заместителем командира роты. Бывших бойцов ОМОНа на такие должности берут охотно: и сами многое умеют, и показать и научить других смогут, а нужно будет – так и заставить не обломаются.
– Нужно будет тебе попробовать там наших бывших парней отыскать, коли живы еще. Из них и друзей отца твоего может вполне приличный отряд самообороны получиться… Короче, вот тебе еще одна задача: на обратном пути из Ашукино заедете в Осинники, все равно мимо проезжать будете и туда, и назад. Но, Боря, я тебя предупреждаю на полном серьезе: сначала – в Ашукино. Потому что там крупная воинская часть и лагерь беженцев. Это сейчас важнее, чем родственники, даже если эти родственники еще и для дела полезны. Понял?
– Так точно.
– Хорошо. В деревне своей поосмотрись. Поговори с народом, обрисуй им перспективы взаимопомощи, наших поищи. У связистов получи Р-159, мы их на складе «Таблетки» много взяли и несколько штук уже отладили. Разберется там кто в армейской радиостанции?
– Думаю – без проблем, там как минимум трое – строевые офицеры в отставке. Мой – мотострелок, и двое – то ли ракетчики, то ли как раз вообще связисты. В общем – справятся, не бином Ньютона.
– Тем лучше, – удовлетворенно кивает командир. – Радиус у «сто пятьдесят девятой» не шибко впечатляющий, так и до Осинников от нас по прямой – десяти километров не будет. Добьет точно. В общем, Грошев, задача тебе, надеюсь, ясна? Пока что – отдыхайте, а с утра – начинайте действовать.
Интермедия вторая. Евгения Воробьева
Второе занятие на складе прошло… ну, не сказать чтоб скучно и бесполезно… Нет, Женька уже прекрасно поняла, что в обращении с оружием скучное не просто можно – нужно перетерпеть, а бесполезного так и вовсе быть не может. Любая информация о смертоносном, но при этом спасающем жизни «железе» – необходима… Однако как ни крути, добрых пять часов повторять одно и то же движение – занятие тоскливое и монотонное, будь оно хоть трижды полезным. Дядя Коля, едва она успела ему рассказать, как красиво удалось ей вчера вечером рисануться перед соседками по палатке, отреагировал совсем не так, как она ожидала. Нет, ругаться не стал, только насупил брови и тихонечко, как бы про себя, пробормотал:
