Конечно, очень плохо, что не удалось раскрутить Варту с ходу, но по крайней мере хоть прикроет им своих осведомителей, пустив слух по камерам, что Юрик поторговался и кое-кого отдал ментам. Пусть некоторые посчитают это подлостью, но что остается делать: с волками жить…
Бумага, которую показал мент, была Варгану слишком хорошо знакома, поэтому он не заставил себя уговаривать, а тут же сорвал жестяную крышечку с бутылки, налил полный стакан, выпил и подозрительно прищурился:
— Чего это ты такой добренький сегодня? Обыск будешь делать?
— Как положено, — усмехнулся Серов и предложил Юрику сигарету: когда наступила полная ясность в отношениях, чего лишнего собачиться? — У меня внизу люди и машина.
— Понятно. Я допью?
— Допивай, небось с ног не свалишься?.. Скажи-ка мне, Юрик, так, не для протокола, ты Хафиза знал?
— Нет, — мотнул головой Варта, жадно запихивая в рот немецкую ветчину. — Не встречались.
— А Лечо? Тоже нет? Ну уж Самвела ты должен был знать!
— Киллер? Как же, слыхал, но я с кавказцами предпочитаю дел не иметь. А чего ты про них выспрашиваешь? Болтали, они все давно в раю.
— Кто знает, в раю или в аду? — меланхолично заметил Сергей. — С ними еще крутился Лева Зайденберг из фирмы «Дана», дружок некоего Сергея Сергеевича.
— Не путался бы ты в эти дела, — отводя глаза в сторону, с тоской вздохнул уголовник.
— Почему?
— Чего почему? — вдруг взорвался Варта. — Пристал, как банный лист к заднице! Делай свой обыск и вези меня куда следует! Нечего тут в душу лезть!
«Боится, — понял Сергей. — Смертельно боится. Даже если ничего не знает, предпочитает на эту тему вообще не говорить. Что же его так пугает? Неужели призраки Хафиза и Самвела? Или здравствующий ныне Сергей Сергеевич, о котором в криминальных кругах тоже наслышаны?»
— Возьмите понятых и поднимайтесь, — Серов вызвал по рации оставшихся в машине сотрудников…
Он вернулся в управление и едва успел войти в кабинет, как раздался телефонный звонок.
— Зайди! — услышал Сергей голос Мякишева в трубке, и тут же записали гудки отбоя.
Серов спустился на третий этаж, для проформы стукнул костяшками пальцев по филенке и приоткрыл дверь в кабинет.
— Разрешите, Александр Трофимович?
— Заходи, — буркнул Мякишев, не вынимая сигареты изо рта. — Садись. Взял Варту?
— Да.
— На обыске что существенное обнаружили?
— Так, мелочевка.
— И что теперь? Работать с ним будешь? А если замкнется, что тогда?
— Не исключено, что и замкнется. Но он реальная нитка к гастролерам, убравшим Кашпура.
— М-да, — крякнул Трофимыч. — А почему, блин, ты опять сам во все лезешь, как простой опер? Думаешь, Мякишев сидит тут в управе и ничего не знает? Ошибаешься, блин! Уже наслышан, как ты на крылечке Юрику крылья выламывал!
Присказка «блин» свидетельствовала, что шеф в крайнем раздражении, и Серов решил не вступать с ним в пререкания: пусть выпустит пар. С одной стороны, он безусловно прав, но с другой — серьезные дела нужно делать собственными руками. Сергей отнюдь не собирался превращаться из оперативника в полицейского чиновника-администратора — их и так более чем достаточно. Зато хороших сыщиков всегда не хватает!
— Ты же исполняешь обязанности начальника отдела, — бухтел Трофимыч. — Учи людей, как действовать, показывай пример, я не возражаю, но перестань вести себя, словно один ты все знаешь и умеешь! Когда я был начальником вашего отдела, я разве вязал тебе руки, не давал инициативы?
В ответ на эти патетические речи Сергей лишь наклонил голову, чтобы спрятать ехидную улыбку.
— У тебя вакантно место зама, — Трофимыч надел очки и подвинул к себе бумагу, лежавшую на столе. — Руководство управления решило назначить к тебе Пылаева Аркадия Петровича. Он человек не косный, возьмет на себя бумаготворчество и контроль за личным составом, а ты потянешь оперативную линию. Вот и будет нормальный тандем.
— Он же в сыске не смыслит, — вскинул голову Серов.
Новость о назначении к нему в отдел заместителя его удивила, но не обрадовала: Мякишев просто так никогда ничего не делает. Если, конечно, Аркашку назначили с его подачи. Однако про Пылаева ходили среди оперативников разные слухи, и, вполне вероятно, Трофимыч тут явился просто исполнителем воли вышестоящего руководства. Как бы там ни было, новость неприятная.
— Ничего, не боги горшки обжигают, — шеф отложил бумагу. — Ты тоже не с пистолетом под мышкой родился. И давай не будем обсуждать приказы руководства! Тебе дали зама, и работайте вместе. Вместе! Ты понял, Серов?
— Понял.
Сергей встал, намереваясь уйти: разговор явно закончен и недовольство Трофимыча было всего лишь прелюдией к сообщению о назначении Пылаева. Как бы неким обоснованием этого шага.
— И сработайтесь, пожалуйста. — Мякишев сунул в горку дымящихся в пепельнице окурков еще один и предупредил: — Я не собираюсь выслушивать ваши жалобы друг на друга и разбирать тяжбы. Идите, подполковник! Я подал представление о назначении вас не исполняющим обязанности, а начальником отдела.
Вопреки прогнозам, Лева продержался довольно долго и сломался лишь под утро — всю ночь ему не давали спать, Валериан методично натягивал на голову полиэтиленовый пакет, и даже самые слезные мольбы не трогали его каменного сердца. В результате Зайденберг сидел в собственных нечистотах и блевотине, страдая от удушья, голода и невыносимой жажды. Но более всего он желал заснуть, хоть на десять минут! Что стоит этой треклятой обезьяне дать ему поспать, пусть совсем немножко, а потом хоть потоп: все равно изуверство не прекратится.
— Все, все, — захлебываясь словами, торопливо засипел Лева, когда Валериан в очередной, уже неизвестно какой по счету раз подступился к нему с ненавистным пакетом. — Все, хватит! Я согласен! Где твой хозяин?!
— Ну, гляди, — толстый палец громилы больно нажал Зайденбергу на нос. — Я тебя за язык не тянул! Если решил динамо покрутить…
— Нет, нет, какое динамо? Хватит этого кошмара. Прекратите меня мучить, я согласен на переговоры.
— Какие еще переговоры? — набычился Валериан, расправляя ужасный пакет. — Ошизел?
— Я хотел сказать, на ваши условия, — тут же поправился Лева.
Прибьет еще, тупоумная горилла. У таких кулаки всегда впереди мозга, которого вообще нет. Стоит ли пытаться объяснить что-либо неандертальцу в модном костюме?
Валериан скомкал пакет и, к немалому облегчению Зайденберга, спрятал его в карман. Вытряхнув из пачки сигарету, сунул ее в рот пленника. Услужливо поднес огонек зажигалки, и Лева блаженно затянулся, ощущая, как приятно закружилась голова.
Тем временем его мучитель связался с кем-то по телефону и, сложив трубку, буркнул:
