– В камышах, – выпалил Юлий. – Со стороны не видно.
– Плохо! Легионеры не дураки. Они подожгут камыш, и лучник пустит вам стрелу в спину.
– Я знаю, – подал голос Аякс. – Я срежу камышину, лягу на дно и буду дышать через неё.
Аякс был уязвлён, что Илья «снял» стражника, и хотел реабилитироваться.
– Верно.
– Нечестно! – вскинулся Ицхак. – Он рыбак, всё знает о воде, а я её боюсь. То есть не совсем боюсь, в термы хожу. Но сидеть под водой?
– Парни, кто ответит мне, где можно спрятать яблоко так, чтобы его не нашли?
– Конечно, в саду! Там полно таких, – ответил угр Иштван.
– Правильно. Спрячьтесь на видном месте, но чтобы вас не обнаружили. Если это поле боя, лягте среди трупов и прикиньтесь мёртвым. Это не зазорно, не проявление трусости – это хитрость. Врага надо перехитрить, обмануть, запутать следы и в конечном итоге – уничтожить.
Кое-что из того, что он говорил, Илья испытал сам – тот же фокус с камышинкой. Сидел в озере, уходя от дружины воеводы. Но иной раз он говорил парням то, что знать не должен был. Удивлялся тогда: неужели это Макошь в своё время вложила в него эти знания? Ведь сам Илья в разведке не служил, ни диверсантом, ни партизаном не был. Кино смотрел, как и все, книги читал. Неужели в нужный момент эти знания всплыли, как из тайника?
Каждый день он отрабатывал новые навыки – вроде штурма дома с помощью «кошки» или рукопашной схватки. Когда делал подсечки, наносил удары в горло или пах, Ицхак протестовал:
– Нечестно!
– Твоё дело – выжить в схватке. И никого не будет интересовать, ножом ты ударил врага в спину или пальцем выколол глаз. Противник в панцире, а ты без защиты. Режь ему руки, ноги, все открытые части тела… Даже несмертельные и несерьёзные раны, если их несколько, обескровят, ослабят врага – вот тут он твой! Добей его! А кроме того, получив раны, противник осторожничать начнёт, нервничать, больше будет думать о защите.
А ещё на каждом занятии он вбивал парням в головы принципы взаимопомощи – без этого группа в бою не выживет.
– Так, назначаю тебя сегодня «раненым», – обычно Илья выбирал самого тяжёлого по весу парня.
– Остальным – бежать к тому камню. Раненого – нести с собой. К камню должна прибыть вся группа.
Парням приходилось нести раненого на себе. И вдвоём тащили, и на закорках поодиночке.
– Сегодня ты его вытащил, а завтра – он тебя! Группа должна быть одним целым.
Когда каждый день повторяешь одно и то же да ещё и вбиваешь сказанное практическими упражнениями, это запоминается накрепко.
Присланный Кастором эконом за упражнениями парней поглядывал. Выйдет, посмотрит пару минут – и в дом. И в день так по нескольку раз. Однако Илье ничего не говорил – доволен ли? Наверное, считал, что Илья лучше знает.
Группа ещё не была готова так, как это себе представлял Илья, а события не заставили себя ждать.
В полдень, когда он проводил занятия, на территорию лагеря въехала повозка с Кастором. Судя по состоянию мула, дьякон гнал его всю дорогу.
Увидев Илью, Кастор махнул рукой, подзывая его.
Когда Илья подбежал, он обратил внимание на встревоженное лицо дьяка.
– Беда у нас, Илия! – забыв поздороваться, сказал Кастор. – Римляне схватили папу.
Илья сначала подумал, что Кастор говорит о родителе, но потом до него дошло, что речь шла о предстоятеле Христианской церкви.
Первым понтификом в Риме был святой Пётр, в миру – Шимон бар Йона Симон Кифа, еврей из Вифсаиды.
Сейчас же римским папой был Фабиан, римлянин по рождению – Илья никогда его сам не видел.
Фабиан разделил Рим на семь районов и во главе каждого поставил дьякона. Он же ввёл в общине должности привратника, преподавателя, экзорциста и псаломщика. У клира и паствы Фабиан пользовался заслуженным уважением. При нём община от количества в несколько тысяч верующих увеличилась до десятков тысяч. Римляне считали, что, захватив и уничтожив папу римского, они обезглавят христианство, и оно распадётся.
– Когда схватили и где он содержится?
– Утром сенатор Понтий сообщил – он христианин. А новость эту во дворце императора услышал. Где содержат – неизвестно.
– Как я понял, нам надо двигаться в Рим?
– Правильно. И как можно скорее.
– Уно моменто!
Парни не были ещё достаточно подготовлены, но основные навыки имели. Правда, практики – никакой. Но они могут оказать Илье существенную помощь. Как сообразил Илья, на него и его группу надеялись и хотели с их помощью освободить папу, как Мордехая. Только папа – не казначей, и охрана у него будет соответствующая, не стражники Колизея, а преторианцы. Тем более что и римляне после похищения Мордехая будут явно настороже.
Илья собрал парней:
– Мы срочно собираемся и перебираемся в Рим.
Парни побежали в дом, хотя личных вещей у каждого почти не было.
Илья же поинтересовался у Кастора:
– Оружие брать?
– На дорогах дозоры легионеров, и повозку могут обыскать. Под сено в повозке можно спрятать ножи.
– Я ещё одежду возьму. Есть где расположить всю группу?
– Найдём, есть укрытие в пещерах.
Пещеры были рядом с городом – из них вырубали камень для строительства.
– Нет, действовать придётся в городе, а из пещер добираться долго.
– Тогда в катакомбах.
Илья принёс из дома ножи в чехлах, чёрную одежду, всё это уложил на дно повозки и сверху накидал сена. Если дозор ограничится поверхностным осмотром, вполне сойдёт.
Пока группа собиралась, Кастор успел поговорить с экономом.
Выехали сразу же. Повозка для семерых была мала, да и мул устал, не потянет. Кастор сидел на облучке, остальные бежали следом. Со стороны посмотреть – рабы бегут за повозкой хозяина. Илья же не переживал, такая пробежка – ещё одна тренировка. Когда кто-то уставал, Илья отправлял его в повозку отдышаться. На подъезде к городу, у стены Сервия Тулия их остановили легионеры. Обычно их тут не было, видимо, предпринимались меры безопасности, чтобы остановить приток христиан в город и предупредить последующие волнения.
Но их пропустили. Один из легионеров заглянул в повозку, оружия или доспехов он там не увидел и махнул рукой:
– Пропустить…
Он не знал, что сейчас мимо него прошла подготовленная группа воинов.
По улицам города никто из них не бежал – зачем привлекать внимание? Шли чинно, медленно и даже по разным сторонам улицы.
Сразу проследовали в катакомбы, где им отвели пещеру с топчанами. Похоже, она периодически использовалась для укрытия и проживания христиан во время погромов.
