Б-3 слегка качнулся, вздрогнул и дернулся из стороны в сторону.
Завала оттолкнулся от окна и сел.
– У нас тут внизу толчки, Курт. Снова волнение на море? – спросил он.
– Море гладкое, как зеркало. Ветер стих, волн нет.
– Джо, – крикнул Кейн, – вот она опять… чудовищная рыба!
Он показал пальцем на окно.
По краю столба света от прожектора прошла тень и повернула к батисфере.
Завала прижался лицом к иллюминатору, и волосы у него на голове зашевелились. Он смотрел в три светящихся глаза, расположенных треугольником – один наверху, два внизу.
У него не было времени анализировать впечатления. Шар снова дернулся.
– Мы видим колебания троса вблизи поверхности, – послышался из микрофона голос Остина. – Что происходит?
Шар дернули еще раз.
– Снаружи что-то есть, – сказал Завала.
– О чем вы? – спросил Остин.
Завала не знал, поэтому просто сказал:
– Вытащите нас.
– Держитесь, – подбодрил Остин. – Включаем лебедку.
Батисфера, казалось, стабилизировалась. Цифры на шкале глубиномера показывали, что она движется к поверхности. Кейн с облегчением улыбнулся, но улыбка застыла на его лице: шар снова вздрогнул. Секунду спустя люди в Б-3 повисли, как в падающем лифте.
Батисфера находилась в состоянии свободного падения.
Глава 7
На судне Остин прислонился к поручню и увидел, что трос, связывающий их с Б-3, дрожит, как скрипичная струна, по которой ударили смычком. Он крикнул в микрофон, обеспечивающий связь с батисферой:
– Что происходит, Джо? Трос взбесился.
Остин услышал неразборчивые голоса на фоне какого-то металлического лязга. Потом трос внезапно перестал дрожать, и связь прервалась.
Остин напрягал слух. Ничего. Даже шороха помех. Он снял наушники и осмотрел соединения. Все в порядке. Он отцепил от пояса рацию и вызвал капитана, который находился на мостике.
– Я потерял голосовую связь с Б-3. Видеопередача есть?
– Нет, с тех пор как ее отключили, – ответил капитан.
– Резервную систему проверили? – поспешно спросил Остин.
В отличие от первой батисферы, которую соединяла с поверхностью одна телефонная линия, несущий кабель Б-3 включал в себя несколько разных линий связи – на случай, если одна из них выйдет из строя в водной среде.
– Конечно, Курт. Ничего. Ни одна система не действует.
На загорелом лице Остина отразилась озабоченность. Если выходит из строя одна система, ее заменяет другая. Завала похвастал, что созданный им для Б-3 приборный комплект не уступает оборудованию реактивного лайнера.
Остин приказал крановщику выбрать трос. Тот выходил из воды и наматывался на барабан, и Остин услышал взволнованный голос крановщика:
– Курт, что-то неладно. На том конце нет сопротивления. Нет тяжести. Все равно что сматываешь леску, после того как рыба сорвалась.
Остин попросил его ускорить подъем батисферы, и трос начал выходить из воды еще быстрее. Группа подъема стояла у поручней, молча глядя на трос. Съемочная группа НУМА, почувствовав напряженную атмосферу, прекратила съемку.
– Почти на поверхности, – предупредил крановщик. – Внимание.
Он убавил скорость лебедки, но трос, выйдя из воды, щелкнул как хлыст; батисфера больше не была прикреплена к нему. Крановщик пронес болтающийся конец кабеля над палубой, пустил лебедку обратным ходом и уложил на палубу несколько ярдов кабеля. Остин подошел и поднял его конец.
Видеооператор, стоявший поблизости, увидел, что Остин держит в руках оборванный кабель.
– Проклятая штука лопнула! – воскликнул он.
Остин знал, что трос способен выдержать нагрузку в десять раз большую. Он внимательно осмотрел его. Срез прядей оплетки был ровным, как щетинки кисти художника. Он повернулся к океанографу НУМА, который выбирал место погружения.
– Есть там внизу какие-нибудь особенности – кораллы или края утесов, которые могли бы перерезать трос? – спросил он.
– Дно гладкое, как гладильная доска, – ответил океанограф, почти оскорбленный вопросом. – Одни только водоросли. Ничего, кроме ила. Потому мы и выбрали это место. Прежде чем давать рекомендации, мы тщательно проверили профиль дна.
Капитан Гэннон, наблюдавший за ними с мостика, видел, что Остин разглядывает кабель. Он поспешно спустился на палубу и энергично выругался, когда Остин показал ему перерезанный трос.
– Что могло случиться?
Остин покачал головой.
– Хотел бы я знать.
– Звонят с судна прессы, – сообщил капитан. – Спрашивают, что с видеотрансляцией.
Остин посмотрел на окружившие их суда, которым не позволяли подойти катера береговой охраны.
– Передайте, что у нас проблемы с оптоволоконным кабелем. И нужно время, чтобы разобраться.
Капитан позвонил на мостик, передал слова Остина и снова повесил рацию на пояс.
– Все будет в порядке, Курт? – спросил Гэннон с тревогой. – Мешки плавучести должны вытолкнуть Б-3 наружу, верно?
Остин, прищурившись, взглянул на сверкающую поверхность океана.
– Батисфера глубоко под водой, дадим ей еще немного времени. Но надо готовить ДУА на случай, если понадобится посмотреть.
Несмотря на внешнее спокойствие, Остин понимал, что с каждой минутой возможность подъема с помощью мешков плавучести уменьшается. Пассажиры батисферы могут рассчитывать на то, что аккумуляторы обеспечат освещение. Но воздух спустя какое-то время кончится. Остин подождал еще несколько минут, потом позвонил капитану и рекомендовал готовить к погружению ДУА.
ДУА, или дистанционно управляемый аппарат, превратился в рабочую лошадь подводных исследований. Управляемый через кабель, ДУА способен спускаться на глубину, маневрировать в ограниченном пространстве и передавать телевизионное изображение, позволяя оператору как бы перемещаться в глубине, не покидая судового уюта.
Капитан выбрал погружаемый аппарат средних размеров; формой и величиной он напоминал старинный пароходный кофр и мог действовать на глубине шесть тысяч футов. Шесть движителей
[11]
позволяли располагать аппарат идеально точно; он был оснащен двумя манипуляторами для сбора образцов и несколькими камерами, среди них одной цветной, с высоким разрешением.
Телескопическая стрела подняла ДУА из люльки, перенесла через правый борт и опустила в воду. Остин посмотрел, как механизм уходит под воду, окруженный множеством светло-зеленых пузырей, утаскивая за собой кабель, и пошел в центр дистанционного управления, расположенный в грузовом трюме под главной палубой.
