– А им не должно показаться странным, что кто-то, живущий в Хьюстоне, или Олбани, или Атланте, ездит лечить зубы в Кливленд?
Арлена пожала плечами:
– Все психи приезжают из Кливленда за год или два до убийств. Так что у местных полицейских нет никаких причин удивляться этому.
– Нет.
– И что вы собираетесь делать, Джо? – В голосе Арлены прозвучал сарказм, который ему очень редко приходилось слышать в те годы, когда он был частным детективом.
Он посмотрел на нее.
– Часто бываете здесь? – спросил Курц.
Анжелина Фарино Феррара лишь вздохнула. Сегодня они вдвоем занимались в атлетической комнате, а «мальчики» по другую сторону стекла вяло перебирали ногами на бегущих дорожках.
Курц и Арлена выбрали для своего офиса подвал видеомагазина, потому что помещение было дешевым и еще потому, что из него имелось несколько выходов: черный ход в переулок, дверь на лестницу, ведущую наверх, в несуществующий более видеомагазин, и боковая дверь в заброшенный за непригодностью большой гараж. Торговцам наркотиками, занимавшим это место, пока наверху существовал магазин, очень нравилось иметь много выходов. Нравилась эта особенность помещения и Курцу. Когда он полчаса назад покидал офис, ему было совсем нетрудно это сделать.
«Харлей» покойного мужа Арлены стоял на нижнем этаже прямо за металлической дверью. Грег оставил шлем на руле и ключи в замке зажигания. Курц снял машину с упора, завел мотор, проехал по наклонным пандусам вверх на наземный этаж пустого гаража и выскользнул через массивное заграждение, которое соорудили, чтобы никто не вздумал заехать на машине с Маркет-стрит внутрь. Детектив Брубэйкер, возможно, все еще караулил переулок, а детектив Майерс – улицу, но за выездом из гаража на Маркет-стрит не следил никто. Стараясь как можно осторожнее ехать по заснеженным и обледенелым улицам, то и дело напоминая себе, что он не садился на мотоцикл лет пятнадцать, если не больше, Курц поехал в клуб здоровья.
В данный момент он упражнялся на тренажере для жима от груди с весом в двести фунтов. Он сделал двадцать три движения, когда Анжелина сказала:
– Вы рисуетесь.
– Совершенно верно.
– Уже можно остановиться.
– Благодарю вас. – Он опустил груз и оставил его в таком положении. Анжелина работала с пятнадцатифунтовыми гантелями. Бицепсы у нее были женственными, но вполне рельефными. Поблизости не было никого, кто мог бы их услышать.
– Когда вы в следующий раз завтракаете с Гонзагой на этой неделе?
– Завтра, во вторник. А потом еще раз в четверг. Вы принесли мои вещи?
– Нет. Расскажите мне, как все проходит, когда вы с «мальчиками» отправляетесь на этот ленч. – В зале неподалеку одна от другой висели две боксерских груши – большой тяжелый мешок и легкая груша на эластичных растяжках. Курц надел перчатки и принялся колошматить тяжелый мешок.
Анжелина положила гантели и подошла к скамье, чтобы сделать несколько отжиманий.
– Автомобиль доставляет нас на Гранд-Айленд…
– Ваш автомобиль или Гонзаги?
– Его.
– Сколько там еще людей, кроме водителя?
– Один. Азиат, прирожденный и очень квалифицированный убийца по имени Мики Ки. Но водитель тоже вооружен.
– Что вы можете рассказать мне об этом Ки?
– Он из Южной Кореи. Прошел подготовку в их специальных силах – нечто вроде «зеленых беретов», скрещенных со Смершем. Я думаю, что он получил большой практический опыт, убивая агентов, засланных из Северной Кореи, людей, неугодных режиму, и тому подобное. На сегодня он, вероятно, самый квалифицированный убийца во всем штате Нью-Йорк.
– Когда вы едете на ленч, они заезжают за вами в вашу башню на побережье?
– Да.
– Вас обыскивают перед отъездом?
– Нет. У «мальчиков» оружие отбирают в проходной. Затем нас везут дальше. На входе в главный дом стоит металлодетектор – он спрятан, но он есть, – а затем меня в особой комнате обыскивает женщина, и лишь потом меня допускают к Эмилио. Я полагаю, они боятся, что я проникну к нему со шляпной булавкой или чем-нибудь еще в этом роде.
– Шляпной булавкой… – повторил Курц. – А вы старше, чем кажетесь на вид.
Анжелина как будто не услышала его слов.
– «Мальчики» сидят на диване в вестибюле, и жлобы Гонзаги следят за ними. А когда мы уезжаем, «мальчикам» возвращают оружие.
– Хорошо, – сказал Курц. Он сосредоточился и несколько минут яростно лупцевал мешок. Когда он опустил руки, Анжелина протянула ему полотенце и бутылку с водой.
– У вас был такой вид, будто вы всерьез вознамерились разделаться с мешком, – сказала она.
Курц отхлебнул из бутылки и вытер пот с век.
– Завтра я поеду вместе с вами к Гонзаге.
Губы Анжелины Фарино Феррара побелели.
– Завтра? Вы собираетесь попытаться завтра убить Эмилио? И меня заодно? Вы просто долбаный псих!
Курц покачал головой:
– Я всего лишь хочу побывать там в качестве одного из ваших телохранителей.
– Ого-го! – Она замотала головой так, что в стороны полетели капли пота. – Они позволяют мне брать с собой только двух парней, Марко и Лео, такое было условие.
– Я знаю. Я поеду вместо одного из них.
Анжелина оглянулась через плечо на «мальчиков», которые сидели в соседнем зале и смотрели телевизор.
– Которого?
– Я не знаю. Решим ближе к делу.
– Они с подозрением отнесутся к новому охраннику.
– Именно поэтому я и хочу поехать завтра. В таком случае в четверг я уже буду им знаком.
– Я… – она осеклась. – У вас есть план?
– Возможно.
– В нем предусмотрены бульдозеры и экскаваторы?
– Пожалуй, что нет.
Анжелина потерла подбородок кулаком.
– Мы должны это обсудить. Не могли бы вы прийти в пентхаус сегодня вечером?
– Завтра утром, – ответил Курц. – Сегодня вечером меня не будет в городе.
– Куда, интересно, его черти несут? – спросил детектив Майерс. Они с Брубэйкером провели скучный, бесполезный день на холоде, наблюдая за автомобилем Джо Курца и дверями его офиса, а когда этот сукин сын наконец появился и завел свой ободранный «Вольво», то ублюдок зачем-то повернул на 190-стрит, идущую в сторону южной магистрали I-90. Похоже, он направлялся к шлагбаумам платной автострады, идущей к городу Эри, штат Пенсильвания.
– Какого хрена я должен знать, куда его несет? – огрызнулся Брубэйкер. – Но если он хотя бы высунет нос за черту этого гребаного штата, это будет означать нарушение условий освобождения, и тут-то мы его и поимеем. – Следующие пять минут они ехали в молчании, а затем Брубэйкер фыркнул: – Вот дерьмо!
