Чужинов пожал плечами: тварь через окно могла дотянуться до любого из них, все они по очереди к нему приникали, но не повезло именно Ракитину.
Светало, лицо Семена уже можно было разглядеть достаточно отчетливо, и Глеб видел, что тот хмурится. Не из-за Ракитина, конечно: ситуация, в которую они умудрились попасть, ничего хорошего не обещала.
– Что дальше-то делать будем, Глеб?
– Для начала все-таки перекусим.
– А потом?
– Потом землю копать придется.
– В каком смысле?
– В самом прямом, Семен.
Чужинов хотел сказать что-то еще, когда на крыше послышалась возня, после чего последовал такой удар, что люк содрогнулся.
– Выдержит, – заверил Поликарпов, хотя Глеб и не сомневался. – Так зачем копать?
– Все соберемся, тогда и расскажу. Мог бы и сам догадаться.
Лоб Ракитина обмотали толстым слоем бинта, сквозь который большим темным пятном проступала кровь, сам он выглядел виновато.
– Черт ее знает, откуда она взялась. Я вроде и голову в окно не высовывал, и стоял не так близко, и вдруг – раз!
«В окно при всем желании голову высунуть невозможно – узкое, да и земля не сказать, чтобы так уж близко», – подумал Глеб.
– За лапу ее надо было хватать, и на излом! – выговаривал ему Поликарпов. – Тут бы мы ее свинцом и нашпиговали.
– Да какое там – за лапу… – начал Ракитин.
– Успокойся, Семен шутит, – перебил их Глеб. – А теперь слушайте…
Ходы под землей вели к жилому дому. И от бани, в которой они находились, и от солеварни. Сама солеварня представляла собой длинный бревенчатый сарай с необходимым оборудованием: чренами и градирнями. Внутри ее даже колодец имелся. И немалый запас дров. Все это было им без надобности, но, попади они внутрь, у них появилась бы отличная возможность взглянуть на свое прибежище со стороны.
«А там, глядишь, и удастся сделать то, на что невозможно исхитриться из бани: пристрелить их, и вся недолга», – размышлял Чужинов.
Проблема заключалась в том, что часть хода, расположенного под жилым домом, после пожара обрушилась, в этом Глеб смог убедиться еще вчера. И теперь им предстояло сделать прокоп в обход. Сами ходы делались просто: копалась глубокая канава, сверху над ней укладывался накат из бревен, после чего все засыпалось землей и утрамбовывалось. Тварям и летом туда не добраться, а уж зимой, когда все сковано морозом…
– Суть ясна? – Все дружно кивнули. – Может быть, другие мысли имеются? – с надеждой спросил Чужинов. Возможно, у кого-нибудь найдется другое решение, при котором не будет необходимости ковырять землю при свете лучины в узком проходе, задыхаясь от недостатка воздуха.
Поликарпов пожал плечами:
– Копать так копать. Не ждать же здесь неделю, когда помощь придет? Да и перед Викентьевым неудобно получится: мы у него, можно сказать, гвардия, а нас, как щенков, здесь прижали. А вообще хорошо, что мы вчера назад не отправились. Точно бы они нас где-нибудь в лесу догнали.
– Значит, так: нам понадобятся лучины, инструмент и веревка.
– А веревка-то зачем? – удивился Ракитин.
– Сильно же тебе по голове досталось! – ухмыльнулся Иван. – Веревка – на всякий случай: если кто-нибудь от недостатка кислорода вдруг сознание потеряет, назад его вытащить. Правильно я понял? – обратился он уже к Чужинову.
Тот кивнул. Копать придется по очереди – проход узкий, вдвоем не развернешься. Из инструментов нашлись только топор, кочерга да печной совок. Была еще лопата, но снеговая, из широкого листа фанеры сделанная, совершенно не пригодная для той цели, которой они задались.
– Ничего, – утешил всех Семен. – Слышал я, зэки ложками однажды такой подкопище выковыряли, а нам и копать-то всего-ничего.
– Ну тогда не будет время тянуть: необходимо до темноты закончить, иначе придется ждать утра.
– А кто первым полезет? – Ракитин смотрел на Чужинова с такой готовностью, что Глеб усмехнулся.
«Реабилитироваться желает», – понял он.
– Я и полезу, – объявил Чужинов, скидывая с себя лишнюю одежду, оставив из оружия лишь пистолет. Подумав мгновение, решил захватить с собой нож, который мог пригодиться как инструмент.
Он уже сделал шаг, когда последовал такой удар в крышку люка, что, казалось, содрогнулась вся баня. Мгновение, и в потолок смотрели все четыре ствола.
– Не стрелять! – предостерег Чужинов, заметив, как напрягся палец Ракитина на спусковом крючке.
Крышка сделана из толстенных плах. Выдержит она, не выдержит – вопрос открытый, но, если в нее пальнуть, прочности ей это совсем не прибавит. Да и вряд ли пуля причинит твари вред.
– Серьезно влипли. – Ваксин, косясь взглядом в окно, держал под прицелом люк. – Вон их сразу две промелькнуло, если не три. И та, что на крыше. Выходит, облудков как минимум три.
– Больше их, – покачал головой Семен. – С моей стороны тоже парочка была, и они точно не на твою сторону перебежали. Да и на крыше, возможно, не одна. Засада.
«Точно, засада, – подумал Глеб. – И с одной-то тварью справиться нелегко, а уж с целой сворой… Одна радость, что не на открытом месте они нас застали».
В прокопе было темно, и лишь бесчисленные кристаллы льда в мерзлой земле сверкали под неверным светом лучины. Та горела неохотно, грозясь погаснуть в любой момент. Наконец впереди показался завал с торчащим из него обугленным куском дерева. Все, теперь следовало рыть влево, чтобы соединить этот ход с тем, что вел в солеварню.
«Ложкой, ха! – вспомнив рассказ Поликарпова, скривился Глеб, перехватывая поудобней совок для золы. – Наверняка у них была уйма времени, да и кормили их за казенный счет. А тут сплошная глина, спрессованная, как камень, еще и на совесть промерзшая. Одна радость, что действительно не камень».
Чужинов снова вздохнул и принялся за дело.
– Глеб, в тебе, оказывается, талант шахтера пропадает! – пошутил Поликарпов, осмотрев прорытый Чужиновым ход.
Тот успел прокопать метра полтора, и по его расчетам оставалось ровно столько же.
– Сам от себя не ожидал, – пробормотал тот. – Что наверху?
– Все по-прежнему. Твари крутятся вокруг, но под выстрел не лезут, хитрые. Сверху попыток больше не было, пробовали выбить дверь. Очень надеюсь, что какая-нибудь из них башку себе об нее разнесла. Эх, Глеб, – поморщился он, – насколько раньше с ними проще-то было. Еще прошлой зимой забрались бы на крышу и ополовинили бы их, если не всех сразу. И куда только мир катится?
– Куда ему дальше-то уже катиться? – хмыкнул Чужинов. – Копай давай, я подстрахую на всякий случай. Как почувствуешь, что совок в пустоту провалился, скажешь.
– Ты Ивана сюда пришли, сам иди чайку попей, он тебя там дожидается. Без тебя справимся. Твое дело командовать. Я бы на твоем месте вообще сюда не полез. – Было видно, что Поликарпов улыбается.
