Е. ЧЕРНЫХ: — По справедливости.
М. ДЕЛЯГИН: — Но это означает, что при среднестатистическом благополучии есть отрасли, регионы и социальные группы, которые захлебываются от избытка денег, — и тут же, рядом, есть отрасли, регионы и социальные группы, которые находятся в состоянии жутчайшей, дичайшей нищеты. И их в упор не видно, пока они не перекроют федеральную магистраль, потому что статистика в среднем всех уравнивает.
Управление средней температурой по больнице — это управление вслепую, это работа по расширению кладбища, а не роддома.
Все с начала августа 2009 года хором кричали об «АвтоВАЗе». Такое ощущение, что у всех, у кого солнце восходит не в Вашингтоне, оно вдруг начало всходить в Тольятти.
Так вот, дорогие товарищи, «АвтоВАЗ» свои проблемы решит сам, пусть даже шантажом государства. «Крупняк» сам свои интересы защитит, на то он и «крупняк».
Реальная проблема России — это поселки городского типа и мелкие моногорода, которые находятся не на федеральной трассе. А хоть бы и на федеральной тоже, потому что не у всех людей хватит духу ее перекрывать, особенно сейчас, когда за это могут на два года посадить в тюрьму.
А ведь без этого правящая бюрократия, скорее всего, просто не обратит на них никакого внимания.
В России должен быть налажен сквозной мониторинг всех (не некоторых наиболее знаменитых, а именно всех!) таких городов и поселков, и не на уровне губернатора, у которого самого кошелек зачастую пустой, а на уровне федерального центра — чтобы давать деньги, пусть даже минуя губернатора, пусть даже напрямую, пусть даже в нарушение бюджета и дисциплины, но чтобы люди жили. Это вопрос социальной защиты.
А с другой стороны, сколько можно просто кормить людей? До полного отбивания у них инстинкта к труду? А дальше? Да, нужно делать модернизацию, масштабные проекты, — и вытаскивать в эти проекты людей из таких умирающих городков и поселков. Иначе будем кормить их бесконечно до их полного одичания, и денег все равно никогда на всех не хватит.
Я понимаю, что стратегию и политику модернизации можно вырабатывать до победы коммунизма, но начните же, черт вас всех возьми, фигурально выражаясь, массовое осуществление простых проектов! Лучше ошибиться, что-то делая, чем не ошибиться, не делая ничего. Потому что, делая что-то, даже не очень нужное, люди привыкнут работать, восстановят трудовые навыки, квалификацию и просто восстановят привычку к самоуважению.
Е. ЧЕРНЫХ: — И потом начнут что-то нужное делать.
М. ДЕЛЯГИН: — А потом их уже можно будет направить на что-то нужное. А у нас вот эта чудовищная дифференциация между работающими, с одной стороны, сидящими на шее — с другой, и сброшенными в натуральное хозяйство — с третьей, просто разрушает страну, разрывает единое экономическое пространство.
Когда вы едете по федеральной трассе в Подмосковье, у вас одни законы. А вот где-нибудь в среднем Подмосковье свернули вбок — и почти сразу попадаете в совершенно другой мир. Где молодые люди катаются на старенькой машине от одной федеральной трассы до другой. Они выехать на эти трассы не могут, потому что у них прав нет, и нужно совершить большое усилие над собой, чтобы эти права получить. И они живут в этом мире, разрезанном на куски федеральными трассами, вдоль которых существуют другие законы. Это мир одичания, нищеты даже в Подмосковье. Что уж говорить о более дальних регионах!
И у государства главной задачей модернизации должно быть восстановление целостности нашей страны не с точки зрения присоединения или отсоединения Северного Кавказа — бог с ним, с Кавказом. Надо, чтобы внутри каждой области: в сравнительно богатом областном центре, в среднем работающем городке и в последней деревне — жили по одним, общим для всей России законам. Ну, хотя бы по законам — образ жизни все равно будет разным, но общие законы нужны, чтобы он со временем сближался, а не разделялся. Иначе мы в пределах одного квадратного километра получаем три разных России, которые друг друга не просто ненавидят, а даже не понимают.
Вот в чем задача модернизации. Здесь целина непаханая. И нефтедоллары — это не проклятье, это счастье, это то, что можно использовать прямо сейчас.
Но, к сожалению, мы не используем такой шанс. Мы обсуждаем третьестепенные вопросы. Будут увольняться с «АвтоВАЗа» 22 тысячи или 59 и когда — я понимаю, для этих 59 тысяч это вопрос единственно значимый, вопрос, в прямом смысле слова, жизни и смерти. Потому что они не найдут себе работу при нулевой трудовой мобильности. Но, черт возьми, сделайте два десятка мощных инвестиционных проектов по восстановлению инфраструктуры! Здесь и думать-то почти не нужно: инфраструктура кормит сама себя, вытягивает сама себя.
Ограничьте коррупцию, воровство, произвол монополий, чтобы эти проекты были относительно дешевы — и вам будет плевать, сколько увольнять с «АвтоВАЗа», потому что у вас будет дичайшая, повсеместная, как в позднем Советском Союзе, нехватка рабочей силы. Как только вы начнете модернизационные проекты, выяснится, что любой человек, способный работать восемь часов в сутки, делать хоть что-то хоть с какой-то степенью добросовестности, будет на вес золота.
Немедленно кардинально сократится алкоголизм, потому что пить станет бессмысленно: в самом деле, зачем топить свою жизнь в водке, когда можно заработать и жить хорошо? Люди массами поедут из сгнивающих заживо деревень и поселков городского типа в массу новых мест, где будет работа для всех — и это не будет вопросом социальной защиты населения. Это будет вопрос информирования людей, чтобы они могли выбрать место получше, выбрать себе подъемные, выбрать сначала общежитие, а потом квартиру. И все.
Е. ЧЕРНЫХ: — Как в советские времена на Дальний Восток вербованные ехали.
М. ДЕЛЯГИН: — Нужно учесть как позитивный, так и негативный опыт Советского Союза. Когда на Дальний Восток ехали вербованные, а потом они по 50 лет там жили в мечтах вернуться «в Россию», это не годится. И как в столыпинскую реформу сотни тысяч крестьян, переселявшихся в Сибирь, из-за воровства чиновников были лишены всего и превратились в нищих, бомжей, выражаясь сегодняшним языком, — это тоже недопустимо.
Нужно сразу формировать социальную сферу, культурную сферу, чтобы к ним из Москвы уезжали, как в Академгородок.
И нужно сразу создавать такие сочетания производств, чтобы была работа и для мужчин, и для женщин. И чтобы у них была перспектива — это тоже советский опыт. Почему у нас в Иваново было производство станков с числовым программным управлением, в городе невест? А потому что невестам женихи нужны, а иначе там будет сумасшедший дом, женская зона на воле, а не город.
Вот объясните мне все, кто нас сегодня слушает, почему советские бюрократы, которые свою страну не уберегли, развалили, которые проиграли глобальную конкуренцию не таким уж и сильным соперникам, все это предусматривать и, самое главное, воплощать в жизнь могли, а эти все замечательные «эффективные манагеры» не могут?
Молчите? Нет у нас звонков? Тогда я сам отвечу: потому что мотивация другая.
