К нам подошла Дарька, закончившая кипятить настойку ромашки. Нужно было быстро вылить все это в котел, а я должна была перемешать.
— Так, уйди. — Она строго посмотрела на Гевирга. — Это наше зелье!
И продолжала копаться в ингредиентах, что-то отмеряя и доливая в котел. Встретившись взглядом с Риран, я поспешно взяла в руки ложку и принялась помешивать варево, чтобы выглядеть занятой. Благодаря маминым занятиям я не была полным профаном в исцелении, но все мои знания Дарька с лихвой компенсировала талантом. Она чувствовала, чего не хватает в зелье, чего можно добавить, смело экспериментировала с запахами и вкусами. И госпожа Риран была очень довольна ее успехами. Каждое правильно сваренное зелье она разрешала забирать с собой, для этого в классе были бутылочки. И мы разливали отвар, собираясь отправить посылки в мою и Дарькину деревни. И это тоже нравилось Риран. Как и Виктору.
А вот на занятиях последнего Дарька не блистала. Ей не хватало усидчивости. А кому хватало? Точно не мне. Виктор умел рассказывать интересно, вот только рассказывал он о неинтересных вещах. Кто бы мог подумать, что законная принцесса не проявит интереса к истории собственной страны! Только это обстоятельство заставляло меня выполнять все задания, слушать на лекциях и читать всю дополнительную литературу, которую рекомендовал Виктор. Сеславия в ответ на это усердие презрительно фыркала, Дарька восхищалась и постоянно просила помочь с ответами на контрольные вопросы.
Сибил относилась ко мне ровно. Ей нравилась веселая Дарька, и она решила, похоже, сделать эту веселость достоинством девушки. Мне же она на первом занятии сказала:
— Ты, Оляна, в образе не нуждаешься. Просто будь собой, а манеры твои я подкорректирую. Ты не актриса, как Сеславия, твое достоинство — искренность.
Сеславия, услышав это, надулась. А мне понравились ее танцы у шеста. Выглядело это очень провокационно, но так развивало тело, что я просто влюбилась в тренировки. Сильные руки и ноги — вот что мне было нужно от этих занятий. А такой нагрузки даже пары Альдреда не давали.
Одна была проблема: я не знала, что показывать в отчете. Вокруг шеста плясать категорически отказывалась. И Сибил обещала подумать, как мне помочь.
А еще мы изучали этикет, тренировали речь, учились краситься, делать прически, подбирать одежду и вообще вести себя в разных ситуациях. Я, конечно, прониклась направлением Сибил не так, как Сеславия, но все же нашла некоторые вещи очень полезными.
Сомжара выписали только на шестой день, и никаких занятий у него еще не было. Лишь в конце пары, когда мы ждали оценок Альдреда за тренировку в коридоре, он неслышно подошел к нам.
И Дарька вздрогнула, когда он легонько дернул ее за хвост.
— Ой!
— Ой! — передразнил ее Сомжар. — Ну что, девчонки, кого ждете?
— Оценок, — сказала Сеславия и улыбнулась.
Она вообще всем улыбалась. Кто был приближен к Виктору, конечно.
— Неужто от Альдреда? — хохотнул мужчина. — Ну, сейчас повеселимся. Делайте прогнозы. Ставлю два золотых, что у тебя, Сеславия, пятерка.
— У меня трояк, — сказала я. — Мы проходили виды оружия.
— И она уронила на ногу Альдреду секиру, — фыркнула Дарька.
— Он сам ее себе уронил!
Альдред действительно попросил меня снять со стены секиру, а когда я не разобралась с креплениями, полез помогать. Меня спасло только то, что я успела отпрыгнуть. От секиры. От преподавателя все равно досталось.
Открылась дверь, и вышел Альдред с нашими карточками. В конце недели мы карточки с оценками сдавали Сибил, и она вывешивала наш средний балл на доске объявлений. За первую неделю у меня была пятерка от Виктора, четверки от Риран и Сибил и…
— Альдред, — Сомжар пожал ему руку, — говорят, наша красотка уронила на тебя топор? У тебя как, все конечности на месте? Ничего не отвалилось?
Альдред натянуто улыбнулся и изрек:
— Оляна — двойка, Дарька — тройка, Сеславия — четверка.
— Что?! За что мне двойка? Я всего лишь не справилась с креплениями! — поспешила возмутиться я.
Двойка по итогам недели означала дополнительные занятия.
К моему удивлению, Альдред произнес:
— Точно, трояк поставлю. Не хватало еще тебе дополнительно сопли вытирать.
Надо же, как мысли прочитал. Я быстро прикинула в уме средний балл и улыбнулась Дарьке. Ровно четыре! У нее балл был немного меньше: тройка у Виктора, четверка у Сибил, пятерка у Риран и тройка у Альдреда. Но все равно это был хороший результат для первой недели учебы. Одна только проблема оставалась: в седьмой день надо было выбрать направление. А у меня все еще не было ответа на вопрос, чего я хочу.
— Впервые вижу, чтобы из-за тройки так радовались, — расплылся в улыбке Сомжар. — Ты, Альдред, умеешь угодить даме. Ладно, девчонки, встретимся за ужином, надо еще выслушать нотации его величества. Как будто я сначала эту корягу туда принес, а потом на нее же и упал. Безобразие!
Мы с Дарькой прыснули, но под неодобрительным взглядом Альдреда поспешили к себе. К счастью, наши спальни и замок связывал переход, так что по холоду и ветру после тренировки идти не приходилось.
Мы спустились к ужину нарядные — об этом попросила Сибил, когда мы отдали ей карточки. Дарька надела симпатичное зеленое — куда уж без этих цветов — летнее платье. Я побоялась надевать что-то легкое и влезла в форменные брюки, украсив привычную форму колледжа (ее нам выдали для официальных мероприятий и выходов в город) просторной рубашкой с открытыми плечами и широкими рукавами. Она держалась на плечах на резинке, и выглядела очень необычно и эффектно.
Сегодня в меню было мороженое! Три или четыре вида, не меньше. И различные молочные коктейли. Сеславия презрительно на нас посмотрела и пробормотала что-то о контроле массы тела, а мы с Дарькой с удовольствием заказали десерты. Да и мясо, которое я выбрала, было выше всяких похвал.
— Дамы, — к нам подошел Виктор, — поздравляю с окончанием первой недели учебы. Для начала у вас неплохие баллы. Видно, кто и к чему тянется. Думаю, проблем с выбором направления завтра у вас не возникнет, так?
— Нет, — хором ответили мы с Дарькой.
— Вот и славно.
Виктор встал на одно колено, чтобы быть с нами на одном уровне.
— Чудесно выглядите.
И вдруг протянул нам по цветку. Мне — ветку колокольчиков, с капельками прозрачной воды на лепестках, Дарьке — пышную ромашку, а Сеславии — пышную красную розу.
— Вы молодцы. — Виктор тепло улыбнулся.
Эта теплота в голосе, этот цветок, запах, исходящий от мужчины, какой-то пряный и в то же время спокойный, все это никак не вязалось с образом, который я себе создала. Пока я жила в деревне, для меня Виктор был жестоким беспринципным убийцей. А теперь… Теперь злость померкла, уступая место симпатии. Как просто забыть о том, чего ты никогда не видела. Как страшно, когда умом ты понимаешь — этот человек виновен в том, что ты сирота, а чувства отказываются в это верить.
