– Неужто тати?! – испуганно вскрикнула чернявая.
– А ну, в карету! – крикнул я.
Ох, как не хотелось отпускать белокурую, но куда деваться – против пяти мне нипочем не выстоять, так что остается одна надежда – задержать, пока девчонки не отъедут подальше, а там, глядишь, и…
Честно говоря, я сам рассчитывал усесться за кучера, или ямщика, неважно, но, закрыв дверцу, обнаружил, что ног вытянуть из сугроба по-прежнему не могу. Более того, меня начало засасывать в снег. А всадники приближались, и тогда я, вздохнув, с силой перетянул по конским спинам валявшимся рядом со мной кнутом. Те рванулись с места как ошалелые, я грустно проводил их взглядом и потянулся к сабле, рассчитывая с ее помощью попытаться высвободиться из загадочной липкой ловушки, в которую попал, а там будет видно.
Но тут все перед моими глазами неожиданно исказилось, заколыхалось и стало исчезать, заволакиваясь плотным густым туманом…
Глава 3
ВЕРНУТЬ ДОЛЖОК
Очнулся я от боли. Кто-то меня от всей души лупцевал по щекам. Было обидно и непонятно. Если Машенька, то еще не за что, а если кто другой, так я ведь могу и в ухо заехать. Вот только глаза открою, и тогда берегись…
Оказалось, что это трудится перепуганный Андрей. Глаза по пятирублевику, губы трясутся, лицо белое. Сзади склонился Валерка, который выглядел не лучше.
– Костя, ты живой? – спросил он жалобно.
– Наливай! – буркнул я вместо ответа.
Получилось красноречиво и емко. Оба сразу заулыбались, поняв, что все в порядке.
– Ну ты нас и напугал, старина,- с облегчением выдохнул Валерка.- Я аж похолодел весь. Кстати, скажи спасибо Андрею, это он тебя успел за ногу ухватить, иначе бы точно уволокло.
– Уволокло? – удивился я.
– Ну да. Ты ж когда туда сунулся, так тебя что-то потащило вовнутрь. Еще бы пара секунд, и все. Андрей тебя за берцы ухватил и мне крикнул, чтоб помог. Вот мы тебя кое-как вдвоем и вытащили.- И тут же, обернувшись к Голочалову, раздраженно заметил: – И ты тоже хорош. Прежде думать надо, а потом предлагать.
– Да я-то что?! – возмутился тот.- Ясно сказал ведь: одну голову. Сам же видел – я первым туда залез, и все в порядке было. Кой черт его дергал по пояс туда ухнуть?! Нет чтоб как все люди. Вот, смотри.- И он тут же, Валерка даже не успел его остановить, подскочил к этому туману и преспокойно сунул туда руку.- И все в порядке, – заявил Андрюха, вынув ее оттуда спустя несколько секунд.
– Получается, что там и вправду ничего нет. Странно,- заметил Валерка.- А почему у Кости кровь на голове? Да и одежда изодрана, будто черти когтями рвали. Там что, камни?
– Да нет там камней. Обычный земляной пол! – взвыл Андрюха.- Руки сунь и сам пощупай, если мне не веришь,
– Нет уж, спасибо,- усмехнулся Валерка.
– Да это тоже безопасно,- заверил Андрюха.- Вот смотри.
Он вновь залез в этот туман, но на этот раз вместе с головой, погрузил туда и руки, принявшись энергично хлопать ими по полу.
– Все чисто.- Угомонившись, он наконец вылез оттуда и торжествующе повернулся к нам с Валеркой.
– Ничего не понимаю,- пробормотал Валерка, осторожно отпустил мою голову и… тоже подался к дыре.
А туману, что там клубился, хоть бы что. Крутится себе помаленьку, водоворотики всякие создает, спиральки, но к нам не лезет – словно не пускает его что-то. Хотя и убавляться не думает. Словом, без малейших изменений. Разве что искорки появились. Маленькие такие, беленькие и поблескивают, как им и положено. Вначале-то я подумал, будто это у меня в глазах искрит, но тут подал голос Валерка.
– Ба-а, по-моему, внутри появилось электричество,- сказал он задумчиво.
– Откуда в пещере электричество? – фыркнул Андрюха.
– Подпольщики забыли выключить,- предположил Валерка.
– Какие подпольщики?! – вытаращил глаза Голочалов.
– Обыкновенные. Те, что в войну здесь сидели,- пояснил Валерка.
А по лицу его непонятно, то ли шутит, то ли и впрямь так считает. Серьезный такой, ни дать ни взять ученый-физик разглядывает неожиданный результат эксперимента, который в общем-то был пустяковым, но в итоге получилось нечто загадочное и необъяснимое.
Андрей, сколько я его помню, всегда был отчаюгой. Не изменился и до сих пор. Опять же хмель и плюс желание оправдаться, доказать, что он здесь ни при чем. Резко сунув руку в туман, Голочалов несколько секунд подержал ее там и уже раскрыл было рот сказать нам, что вот, мол, все с ним в порядке, но вместо этого, неловко выдернув ее оттуда, принялся молча разминать пальцы, а потом нехотя выдавил:
– И верно что-то типа электричества. Правда, ток слабенький, но в пальцах закололо чувствительно.
– А потому голову я тебе туда совать больше не советую,- хладнокровно заметил Валерка.- И вообще, если Костя сможет идти, лучше бы нам всем троим отсюда свалить, и подальше, потому что если эта штука начнет расползаться…
А договаривать не стал. И правильно. Во-первых, непонятно, что с нами будет, если этот туман и впрямь поползет вширь, а во-вторых, бывает, когда фантазии не ко времени, поскольку имеют гадкое обыкновение начинать сбываться, а у нас и без них души в пятки еще не ушли, но уже на старте. Можно сказать, изготовились.
– Опять же рану у Кости промыть надо, чтоб заражения не было, а чем? До источника, как я понимаю, мы все равно не доберемся, а вся водка у нас осталась там. Вот и нам надо бы туда же.
И это он хорошо сказал. Мудро. Теперь получается, что мы будем не драпать со всех ног, и даже не отступать, а вроде как уйдем по делу. Хотя, чего уж тут скрывать, на самом-то деле именно драпать, поскольку очень уж здесь неуютно. Смотрю, Андрей кивает, что, мол, согласен.
– И впрямь надо бы поспешить, а то мало ли какая зараза может попасть в кровь. Ты-то сам как? – спросил он меня.
– Вообще-то в порядке,- прикинул я, приподнимаясь на локтях и неторопливо вставая с земли.
И вот тут-то, когда я облокотился, чтобы встать, меня словно что-то кольнуло в ладонь. Нет, не электрическое. Даже слабый его разряд ни с чем иным не спутаешь. Иное. То, что было зажато в левом кулаке. Я даже похолодел, когда понял, что именно. Похолодел и… испугался. Не должно у меня этого быть, никак не должно. Все, что произошло, из разряда видений. Пускай прекрасных, цепко хватающих за душу и сулящих долгие воспоминания о несбывшейся в моей жизни сказке, но видений. И это тоже должно оставаться там, со всем прочим, в далеком далеке, а не в моем кулаке. Ишь ты, почти стихами заговорил. Хотя тут, пожалуй, не то что заговоришь…
Но я рассуждал дальше. Нельзя поймать галлюцинацию, обнять привидение, накрыть ладошкой солнечный зайчик, ухватить мираж. Или, выходит, можно? Что-то я совсем запутался. А может, у меня в руке совсем иное, а не то, что я думаю? Проверить-то легко – разожми кулак и все, но как же не хочется этого делать, кто бы знал. До слез обидно расставаться со сказкой, особенно когда она уже стоит на пороге, а ты ее, бедную, сам выталкиваешь. Только не будешь же все время держать руку сжатой в кулак. Рано или поздно все равно придется разжать, так что уж теперь…
