Похоже, ни на них, ни на Стэнли Нестерец не произвел должного впечатления. Резидент не предложил ему ни виски, ни колы, ни чая и после затянувшейся паузы на ломанном русском языке потребовал изложить существо своего предложения. Нестерец, чтобы набить себе цену, заявил, что проходит службу на космодроме Плесецк, подчеркнул, что является ведущим специалистом, располагает секретными и совершенно секретными сведениями о новейшем ракетном комплексе «Тополь-М» и готов продать их за соответствующую цену. Последнюю часть предложения американец то ли не понял, то ли сделал вид, что не понял и, с трудом подбирая слова, попросил повторить.
Нестерец начал терять терпение — где-где, а в ЦРУ он никак не ожидал встретить такого тупого резидента. Горячась и перескакивая с одного на другое, он пересказал все снова, но в ответ так и не услышал желанного звона злата. Его беседа со Стэнли больше напоминала разговор глухого с немым. А резидент продолжал вести свою игру: трясущийся от страха будущий шпион, да еще вываливший все секреты, оказался легкой, а самое главное — дешевой добычей. Помучив Нестерца как следует, он пригласил переводчика и расщедрился на виски.
Беседа «на троих» пошла живее, и тогда «зеленый» шпион выложил на стол свой главный козырь — компакт-диск с электронными копиями секретных и совершенно секретных материалов по БРК «Тополь-М». Диск тут же исчез в столе Стэнли, и Нестерец приготовился к ответному ходу. Но резидент не повел даже ухом. Предатель, набравшись нахальства, потребовал в качестве аванса 25 тысяч долларов. И здесь американец проявил себя опытным торговцем: не отказав в выплате, он сослался на то, что это будет сделано после оценки специалистами-ракетчиками содержания информации, записанной на компакт-диск. Нестерец потерял дар речи, а когда пришел в себя, то попытался разжалобить Стэнли рассказом о больной матери и о том, какому подвергался риску, когда собирал информацию, чтоб хоть что-то выдавить из него. Тот твердо стоял на своем — сначала перепроверка данных, а потом деньги.
Нестерец был в отчаянии и предпринял последнюю попытку привлечь к себе внимание американской разведки. Он бросил Стэнли затравку — упомянул, что по службе контактирует со специалистами из научно-исследовательских институтов, разрабатывающих еще более совершенные ракетные комплексы, чем «Тополь-М». Однако и этот аргумент не развязал кошелек резидента ЦРУ. Стэнли быстро свернул разговор и, пообещав расплатиться позже, вежливо выпроводил Нестерца из кабинета.
Обескураженный шпион не помнил, как вышел из посольства, как оказался на улице. Несмотря на солнечный день, ему казалось, что свет в глазах померк. Такого откровенного, бесстыдного скряжничества и пренебрежения к себе со стороны американской разведки он не ожидал. Нестерец брел по Крещатику и не замечал оживленных лиц киевлян, живших надеждой, что новая весна принесет с собой и надежду на лучшую жизнь. Ему было не до того: он готов был порвать на клочки скрягу Стэнли и терзался, что позволил американцам так легко обвести себя вокруг пальца. Но сделанного было не вернуть, и Нестерцу ничего другого не оставалось, как запастись терпением и ждать подачки от ЦРУ.
В смятенных чувствах он возвратился на космодром и, испытывая внутренний страх, вышел на службу. В первое время ему мерещилось, что некоторые из сослуживцев смотрят на него не так, как раньше. Еще больше страх усиливался, когда поблизости появлялся сотрудник контрразведки. Нестерцу чудилось, что они что-то знают или догадываются о его тайном визите в посольство США в Киеве.
Шли дни, недели, а вокруг предателя ничего внушающего опасения не происходило. Служба монотонно тянулась своим чередом. Нестерец успокоился и стал ждать сигнала от американской разведки. И он последовал. На космодром с внезапной проверкой прибыла инспекционная группа США. В рамках Договора ОСВ-1 «Об ограничении стратегических наступательных вооружений», подписанного Россией и США, обе стороны регулярно на взаимной основе осуществляли контроль за выполнением взятых на себя обязательств. В самой проверке для командования и руководства отдела военной контрразведки ФСБ, казалось бы, не было ничего не обычного, если не считать, что предыдущая прошла недавно и не выявила каких-либо либо нарушений договора.
После короткой протокольной процедуры инспекционная группа США приступила к работе на объектах космодрома. И тут ряд добровольных помощников — военных контрразведчиков из состава групп сопровождения американских инспекторов — обратили внимание на некоторые особенности в их поведении и действиях. В отделе ФСБ космодрома, изучив поступившую оперативную информацию, не могли не заметить, что участники инспекционной группы интересовались не столько тем, как российская сторона выполняет взятые на себя обязательств по договору, сколько пытались под различными предлогами получить закрытую информацию о ходе испытаний БРК «Тополь-М».
Исходя из этого контрразведчики в течение нескольких месяцев кропотливо, с соблюдением конспирации провели проверку круга лиц, которые могли попасть в поле зрения ЦРУ. В их числе оказался и Нестерец. Его поездка в Киев и изменения в поведение по возвращении на службу — нервозность и вспыльчивость, не остались без внимания контрразведчиков. Кроме того, имелась еще одна немаловажная деталь, заставившая их более пристально посмотреть на старшего инженера-испытателя. Было ли то случайным совпадением или за этим могла таиться шпионская связь, но факт оставался фактом. После возвращения Нестерца из отпуска с Украины, на космодром одна за другой посыпались американские инспекции. Возникшие в отношении него подозрения усилил и другой факт: в последнее время, как отмечали сослуживцы, Нестерца будто подменили. А те, кто его хорошо знал, прямо говорили: «Вова сам на себя не похож — замкнулся и стал заводиться по пустякам».
Все вместе взятое послужило основанием для глубокой оперативной разработки Нестерца. С санкции суда в отношении него был задействован весь комплекс определенных законом оперативных сил и средств. И результат не заставил себя ждать. Нарушения режима секретности в работе с документами, содержащими гостайну, которые допускал Нестерец, а также уединение с ними и проявление повышенного интереса к ходу испытаний систем БРК «Тополь-М» на других участках расценивались в оперативном штабе как действия, подозрительные на шпионаж. Уверенность контрразведчиков в том, что они на этот раз, действительно, имеют дело с американским агентом, укрепила результаты анализа осведомленности Нестерца. Он показал, что его познания по БРК «Тополь-М», значительно превосходили те, что вытекали из функциональных обязанностей и совпадали с разведывательными устремлениями ЦРУ к ракетному комплексу.
Окончательную точку в шпионской версии поставил один телефонный звонок: он сказал многое контрразведчикам. В ФСБ России его абонент был хорошо известен — за ним стояла американская разведка.
12 сентября 2010 года оперативная группа ФСБ произвела арест Нестереца. При проведении обыска в его квартире были обнаружены вещественные доказательства, в том числе компакт-диск с дубликатом тех самых секретных и совершено секретных материалов по БРК «Тополь-М», который он передал Моррису Стэнли 6 апреля 2006 года.
Опасная игра, затеянная Нестерцом на шпионском поле, чтобы стать миллионером, не стала «Полем чудес». Судьба повернула барабан удачи так, что ему выпала роковая цифра тринадцать.
