Сколько Змей помнил Ярика, тот всегда был окружен книгами. Родители не могли нарадоваться, глядя, как их чадо поглощает тома и целые сочинения классиков, стоящие плотными рядами на всех возможных полках в доме. Однако из «читателя» не получился «писатель». Ярик мог только повторять чужие мысли, не в силах сформулировать свои. Начитанный и воспитанный мальчик с очень умным холеным лицом с годами таковым и остался. Он был очень раним и обидчив, как подросток. Жил в своем мире, так и не перешагнув черту переходного возраста, которую многие мальчишки с разбега перемахивают в пятнадцать лет.
Много позже, уже в институте, Вадим понял, что Ярик его просто использовал, внушая красивые мысли умных писателей о мужской бескорыстной дружбе.
Прикрываясь словами о благородстве, «друг» заставлял Вадика носить любовные записки Валентине, а то и дожидаться ее под дождем, чтобы лично передать красивые слова из книги о любви прекрасных дам и рыцарей. Девушка терпеливо выслушивала длинные цитаты из средневековых любовных романов и грустно вздыхала. Она ясно видела, кто стоит за этим. Вернее, что. Ей было жаль обманутого доверчивого Вадика, но что-то менять она не собиралась. Красавица продолжала играть роль романтичной принцессы, в которую были безнадежно влюблены горе-рыцарь и простодушный оруженосец. Она снисходительно позволяла им обожать себя, и это было приятно. Реальный мир, окружавший девушку, диктовал совсем иные, неромантические правила игры, а ей так хотелось встретить принца.
После замужества Валентины диггер хотел все бросить и уехать на Камчатку, но неожиданный интерес среди молодежи к тайнам столичных подземелий сделал его кумиром в определенных кругах. Он действительно знал и умел то, что многим было просто недоступно. Его вечные попытки уйти от реальной жизни в подземную стали приносить плоды. Появились деньги от заказов на предметы старины, коими была богата нетронутая земля московских катакомб. Легендарную Либерею Змей искал почти двадцать лет. Его не интересовали книги – он хотел стать богатым и знаменитым. Очень богатым, чтобы все это бросить однажды к ногам своей красавицы. Как он ликовал однажды глубоко под землей, когда нашел сундуки с заветными книгами! Это было под утро. Дождливое осеннее утро, когда слякоть и сырость властвуют над спящим городом. И тем сильнее была его радость от сознания того, что никто и не подозревал. Лишь он один, Вадим, понимал значимость случившегося. Вот тогда он поверил в свою исключительность и превосходство. Стал свысока смотреть на хлюпика Ярослава, обладающего внешностью благородного рыцаря и ничтожной трусливой душонкой.
Внезапное появление Ивана поначалу испугало и спутало все карты, но потом диггер осознал, что это ему на руку. Осталось только все правильно объяснить Валентине. У нее один выход – бежать с ним в маленькую теплую страну, где он будет исполнять все ее желания. Теперь он сможет. Он даже готов был пойти на пластическую операцию и стать похожим на какого-нибудь знаменитого актера. Денег для этого на его счетах было предостаточно… Долго. Очень долго он ждал, но теперь его час настал.
Вадим решительно направился на кухню.
– Ну, вам просто повезло, Иван, – Валентина показывала гостю альбом с фотографиями. – Эта девушка очень похожа на Лизу. И фигура, и походка, и манеры. Даже прическа такая же. Лицо чуть бледновато и взгляд испуганный какой-то, но это мы поправим.
– Да, удивительно похожа, – растерянно соглашался тот.
– Кстати, сегодня вечером девушка участвует в другой игре, а потом мы с ней поговорим. Если удастся ее заинтересовать, то дело за малым. Судя по вашим объяснениям, она подходит идеально.
– Валюша, я хотел… – диггер сник под недовольным взглядом хозяйки.
– Потом, Вадик, – она сдвинула брови. – Потом.
– Непростительно с моей стороны, – вскинулся гость, – принес замечательное немецкое вино и забыл. – Он умоляюще посмотрел на собеседницу. – Вы разрешите? А то бросили товарища на балконе на милость соседки, оберегающей свой дендрарий, – озорная мальчишеская улыбка растопила сердце серьезной женщины, и она лишь одобрительно покачала головой. – Вадим, в пакете бутылка «Черной кошки». Я, кажется, в коридоре оставил. Открой, пожалуйста.
– Бокалы в серванте, – строгий голос хозяйки подтвердил разрешение.
Удивительная власть этой еще очень красивой женщины была практически безграничной над бесстрашным диггером. Ее запах, улыбка, чувственные губы, нежный взгляд влажный больших глаз все еще много значили для несчастного мальчика, которого и теперь все предпочитают называть Вадиком, что он и не думал пререкаться. Он был счастлив от одной мысли, что находится рядом с ней, и она дает ему распоряжения.
Наполнив почти до краев золотистым вином бокал на тонкой ножке, диггер отправился на балкон. Поправив подушки на стареньком диванчике в углу, на который до этого он и не смел взглянуть, Змей развалился и закинул ногу за ногу. Вино было очень кстати. Оно медленно проникало внутрь, принося удовольствие и свободу. Еще со школы сверстники посмеивались над Вадиком за пристрастие к сладким некрепким напиткам, но он никогда не изображал из себя мужика, лихо опрокидывающего стакан водки, или ковбоя, потягивающего виски. Диггеру были по душе немецкие вина, они быстро расслабляли его, заставляя забывать все, что тяжелым грузом наваливалось на хрупкое сознание рыцаря подземелий.
Ярик остался где-то очень далеко. В другом мире. Там, где ему давно следовало бы оказаться, освободив его, Вадима, от всех ложных представлений и глупых обещаний. Книжный червь, так не любивший покидать пределы своего мирка, ограниченного, как правило, стенами старой родительской квартиры, там теперь и остался. Навсегда. И его глупая, непонятная смерть осталась с ним там же. Ей уже не дотянуться оттуда до Вадима.
Когда-то Ярик в шутку называл его «Вадим Смелый». Диггер узнал потом, что так звали новгородского боярина, выступившего против Рюрика, которого новгородское вече позвало на княженье в великий город. Боярин высказался открыто, за что сразу и поплатился жизнью. Презрительное прозвище годами унижало Вадика, но теперь все изменится. Он станет не только таким, как тот новгородский боярин, он будет сильнее и хитрее своего безрассудного отважного тезки.
Вот только отчего-то быстро пустеет бокал. Впрочем, это поправимо.
– Валентина, – Иван потянулся рукой к внутреннему карману пиджака. – Я деловой человек и не привык откладывать обещанное. – Он достал солидный бумажник. – Вот аванс на предстоящие расходы, – хрустящие купюры веером легли на стол рядом с изящной чашкой из тонкого фарфора. – Мне нужен адрес и время сегодняшней игры с участием этой блондинки. Обещаю ничем себя не выдать и не вмешиваться, – властным жестом он остановил ее возражения. – Это в моих интересах не обнаружить себя ничем. Я только хочу удостовериться в актерском мастерстве двойника и внешнем сходстве.
Хозяйка выглядела явно озабоченной. Глаза ее метались.
– Будем считать, что я побываю на генеральной репетиции предстоящей игры, – он обезоруживающе улыбнулся, и собеседница не устояла перед такой неподдельной искренностью. – А хотите, пойдем вместе, – глаза гостя озорно блеснули. – Позвольте вас пригласить на ужин, – лицо женщины побледнело. Она явно боялась кого-то, одна мысль о встрече с тем человеком пугала ее. – Где мне заказать столик на двоих? – хозяйка лишь отрицательно покачала головой. – Так это будет вечером или раньше?
