Покидали ботик незатейливо – садились на борт спиной к воде и переворачивались. Удар о воду приходился на стальной баллон.
Игорь осмотрелся. Ничего подозрительного видно не было, но ведь был же удар веслом! Судя по карте, отмелей в этом месте нет. Но ботик после удара прошел некоторое расстояние, и, понимая это, Игорь поплыл за корму.
По левой стороне показалось что-то черное, и он подплыл поближе. Да это же мина! Круглая как шар, болтается на тросе, а во все стороны из корпуса торчат рогульки взрывателей. Задень корабль или бот за такую рогулину – последует мощный взрыв. Но, видимо, счастлив их Бог, пронесло. А ударь весло по взрывателю – и от ботика остались бы только щепки. Слишком мощный заряд в мине, рассчитанный на крупные транспорты.
Игорь всплыл, показался над водой, вытащил изо рта загубник и крикнул:
– Донная мина! Дайте буек обозначить!
Ему передали буек, и он привязал его прямо к якорному тросу, на котором крепилась мина – пусть теперь ее подрывают опытные водолазы. Случайно мину обнаружили, а ведь почти на фарватере главного хода стояла, и тральщики в этих местах проходили. Взрыватели на мине контактного действия, сброшены с судна, минного заградителя.
Мины можно сбрасывать и с низколетящего самолета на малой скорости. Но они выглядят по-другому, и взрыватели чаще магнитные или акустические, реагирующие на крупную металлическую массу транспорта или шум его винтов. А на ботике мотора нет и корпус деревянный. Да и прошли мимо. Если бы не задели веслом, на этой мине в дальнейшем подорвался бы корабль. И где? В Невской губе, рядом с Ленинградом!
Мина могла быть немецкой, поставленной еще до 1944 года, а могли и финны под покровом ночи поставить. От Ленинграда финские войска были близко, оккупируя Выборг. Их войска занимали все северное побережье той же Невской губы и простреливали большой участок акватории из артиллерийских орудий. Воевали финны зло, ревностно, использовали по большей части немецкую технику и вооружение. Если корабли и подлодки у них были свои, то самолеты – «Мессершмитты» и «Юнкерсы», и танки «T-III» и «T-IV». Не брезговали финны и русской трофейной техникой. Поскольку немцев от города отбросили, теперь головной болью советского командования становились финские войска.
Вообще железного хлама на дне было много: потопленные суда, мины, неразорвавшиеся авиабомбы, снаряды крупных калибров, стальные тросы противолодочных сетей. И большая часть этого железа представляла опасность.
Две недели водолазы обследовали и очищали акваторию Невской губы от взрывоопасных предметов – необходимо было открыть свободный проход для кораблей и подлодок Балтийского флота в Финский залив и Балтику. А еще дать возможность рыбакам ловить рыбу. Рыба – это возможность подкормить изголодавшихся за блокаду людей.
Игорь уже освоился с погружениями, начал приобретать опыт. Конечно, по сравнению с водолазами, прошедшими службу в ЭПРОНе, он зеленый салага. Но служба начинала нравиться, погружения уже не так пугали, а особенно – встречи под водой с мертвецами. И в зафронтовой разведке, где он служил раньше, был риск, и здесь. Только здесь он был иного рода. Конечно, товарищи с водолазного ботика подстраховывали, у каждого водолаза к поясу был привязан линь – тонкая веревка. Через линь обменивались сигналами, используя для этого рывки. Этим же линем могли в случае опасности вытащить водолаза.
У каждого водолаза на ремне был нож, поскольку они, бывало, запутывались в рыболовных сетях. Рыбаки пытались промышлять рыбу, сети их застревали в обломках затонувших кораблей, и их рубили, поскольку достать такие сети было невозможно. А при обследовании кораблей водолазами сети зачастую становились для них ловушками, водолазы запутывались в них, как муха в паутине. В таких случаях нож становился для них единственным средством спасения, так как выбраться из сети при помощи линя было невозможно.
Обычно под воду ходили парами, подстраховывая друг друга, но это получалось не всегда. Водолазов было мало, а объем заданий велик. Да и чем мог помочь второй водолаз в поисках мин?
В РОНе чувствовали, что готовится крупная операция против финнов – наше командование решило освободить территории вокруг Ладожского озера, северный и западный берега были оккупированы. На Ладоге базировалась Ладожская флотилия, туда подтягивались корабли Онежской флотилии, Балтийского флота. Конечно, крупным кораблям в озере, сколь велико бы оно ни было, делать нечего, но морские охотники, торпедные катера и другие суда с малой осадкой переводились на Ладогу по Неве. Не однажды в течение войны финны пытались захватить маяк на острове Сухо, побережье, однако безуспешно. Красной Армии было необходимо обезопасить Ленинград, отодвинуть линию фронта дальше от города, а в перспективе принудить Финляндию к выходу из союза с Германией и капитуляции либо к сепаратному миру.
Финны и сами чувствовали перелом в ходе войны и неизбежность победы СССР, тем более что на стороне Советского Союза были такие промышленно развитые страны, как США и Великобритания. Поэтому они хоть и пакостили по-мелкому, но активных действий не предпринимали. А немцам уже было не до помощи Финляндии, а Суоми старалось не раздражать сильного соседа без необходимости. Прошли в Красной Армии те времена, когда остро не хватало боевой техники и боеприпасов, а у командиров – боевого опыта.
Над западным и северным берегом Ладожского озера стали летать наши самолеты-разведчики на «Пе-2» – они проводили аэрофотосъемку. Но на фото видны только крупноразмерные цели – танк, вагон, пушка. А вот дот, если он хорошо замаскирован, на фото не разглядеть.
И вот тут вспомнили о роте особого назначения.
Взвод легководолазов перебросили в Шлиссельбург, город на южном берегу Ладоги, пригнали подводную лодку серии «М» – «малютку». От северных берегов на расстоянии кабельтова, по сухопутному – немногим менее двухсот метров – глубины достигали десяти метров, и дно без крупных каменных глыб, лодка ночью вполне может скрытно подойти.
Легководолазам-разведчикам раздали карты побережья с приказом – изучить. Герметичных пеналов рота не имела, все увиденное пришлось запоминать, а по возвращении фиксировать на карте.
Задачей роты было провести разведку, а потом в бой должен был пойти десант – для них уже готовили корабли, баржи, катера. Десантники готовились, распределялись по плавсредствам, которые должны были выдвигаться к оккупированному берегу тремя колоннами.
На аэродромах тоже кипела работа – завозились бомбы и топливо. Ушли те времена, когда командиры бросали в наступление батальоны и полки без должного обеспечения, прикрытия авиацией и помощи артиллерии. Людей научились беречь, жаль только – ценой многомиллионных потерь.
Наряду с другими бойцами взвода Игорь попал в группу разведки. Несколько дней он изучал карту, но больше его беспокоило другое: в боевых условиях, тем более ночью, ему предстояло выйти с подводной лодки. Если погода будет благоприятствовать – тучи луну прикроют, легкое волнение будет – один-два балла, то лодку можно будет покинуть через рубочный люк. При полной луне такой фокус не удастся, и придется подлодку покидать через торпедный аппарат. На «Малютке» торпеды и, соответственно, диаметры труб торпедных аппаратов маленькие, 533 миллиметра, самому бы протиснуться, а ведь еще акваланг. Его даже надеть на спину нельзя, придется толкать перед собой и надевать уже в воде, что неудобно. Это на земле все выглядит просто.
