– Не похоже. Звук резкий, как будто мина взорвалась.
– Плевать, мы свое дело сделали.
Разведчики прошли по воде сотню метров, а выбравшись на землю, заторопились к дому стрелочника. Немцы сейчас будут оцеплять районы, стараясь перехватить тех, кто напал на их грузовик. На несчастный случай не спишешь, слишком много нестыковок. Во-первых, убитый пулей водитель – его тело лежало у переднего левого колеса и вполне могло уцелеть. А на груди – входное отверстие от пули. Во-вторых, несанкционированный выход рации в эфир. Ну и, конечно, пожар – с чего машине так полыхать? Не от брошенной же сигареты… И трупы наверняка исследуют. Пули, находящиеся в телах, выпущены из двух пистолетов, значит, уже завтра будут искать именно двоих.
Игорь уже пожалел, что сказал по рации о пьяном немецком солдате на мотоцикле – надо было придумать что-нибудь другое. Но сейчас уже поздно что-либо изменить.
До дома Федора Николаевича они добрались, не столкнувшись с патрулем. Тихонечко прокравшись вдоль забора, едва слышно условным стуком постучали в окно.
Хозяин приоткрыл дверь. Петли маслицем смазаны, не скрипнули даже.
В комнате хозяин покосился на автомат на плече Игоря, на портфель в его руке.
– Не наследили?
– Стереглись.
– Ну-ну… Спать ложитесь.
Но как спать после такой передряги, если в крови адреналина полно, из сапог льется? Но и лучину зажигать не следует – могут внимание на дом обратить. Все добропорядочные граждане в это время уже седьмой сон видят.
Утром, как только хозяин ушел на работу, капитан поднялся, привел себя в порядок, уселся за стол и стал расшифровывать ночную запись.
– А как же книга с шифром? – поинтересовался Игорь.
– Как запасной вариант, у меня есть свой собственный – радист вообще не в курсе. Прошу, не мешай пока, очень интересные указания.
Михаил возился полчаса, потом позвал Игоря:
– Садись, ответ от начальника разведки фронта есть. Кое-что для меня, тебе об этом знать не надо. Но есть два момента: первый – операцию по вербовке австрийца предлагают отменить. И второй – прекратить с тобой все контакты, причины не приводят.
Игоря такое сообщение шокировало. Как это – прекратить контакты? Выходит, его подозревают? Самолет сбит, группа погибла – но при чем здесь он? Родине он не изменял, в плену не был… Неужели капитан в шифровке что-то не то написал? Себя обелить хочет, а его, Игоря, подставить? Вроде капитан на интригана, карьериста – да просто плохого человека – не похож. Попадались Игорю в армии скверные люди, стучали на сослуживцев замполитам, «особистам». А в атаке прикрывались спинами товарищей. Таких не любили, иной раз тихо ненавидели. А один раз он сам видел, как такому сослуживцу выстрелили в спину. Несколько солдат это происшествие видели, но никто не донес, как воды в рот набрали.
Игорь был растерян, фактически его отстраняют от дела.
– В шифровке не сказано – возвращаться мне в разведотдел?
– Нет. Я не все группы цифр успел записать – передача началась неожиданно, ты сам видел. Пока карандаш схватил, бумагу, первые две группы пропустил. И просить повторить некогда было. Да не мне тебе объяснять, на твоих глазах все происходило.
– И что мне делать? Если я тебе не нужен, могу через линию фронта перейти, в разведотдел вернуться. А прикажешь – к партизанам уйду, все какая-то польза будет…
– О твоем возвращении в шифровке – ни слова, как и о партизанах. Думаю, что продажный радист что-то все-таки наплел. О возможном прибытии группы он знает, но не знает, прибыла ли? И тебя он не видел?
Они помолчали – шифровка обескуражила обоих. Капитан не все сказал Игорю, но, видимо, в полученном тексте было что-то, что его угнетало – Игорь видел это по лицу Михаила.
– Знаешь, – заговорил капитан, – у меня здесь не так много людей, чтобы ими разбрасываться. Начальство судит по отдельным фактам и всей картины не видит. Будем работать, как было намечено. Всю ответственность я беру на себя, продолжаем операцию.
– Как бы худа не было…
– Худо будет, если наши не получат от нас никаких данных. Тогда ни тебя, ни меня не пожалеют, спрос будет по полной.
Идти вразрез с приказом начальства рискованно, но разве капитан или Игорь не рисковали, пробираясь через линию фронта? Игорь подумал, что сейчас руководство разведотдела решает, как быть с ним. Скорее всего, сюда перебросят еще одну разведгруппу. Плохо, что нет связи, и ближайшей перспективы ее заиметь тоже нет. Второй раз пеленгатор им не взять, немцы усилят охрану.
Глава 5. Австрияк
Полдня капитан и Игорь молчали – каждый думал о своем. Игорь своей вины не чувствовал. Он прибыл в Минск с опозданием на двое суток, когда события уже произошли.
Походив по комнате, Игорь уселся на стул напротив Михаила.
– Давай по австрияку думать. Если завербуем, получим достоверные данные, и начальство на все шероховатости сквозь пальцы посмотрит.
– Ошибаешься, за предательство радиста с меня спросят. Не усмотрел!
– Не ты же предал! Радист сам сломался. Предателей нигде не любят. Выжмут из него немцы все что можно и сами шлепнут.
– Или в наш тыл забросят. Лучше агента и не придумаешь. Знает условия в нашем тылу, владеет рацией.
– На таких СМЕРШ есть. Как к австрияку подходить будем?
– У меня была задумка использовать официанта – Франц этот красивую жизнь любит.
– К таким лучше бабу подкладывать.
– Нет ее! Да и не компромат это. Планировалось подкупить майора.
– Ага, вот для чего деньги! Да не оккупационные марки, а настоящие, рейхсмарки. Пока Германия сильна, такие марки даже в Швейцарии можно поменять на доллары, фунты, золото.
– Зачем менять? – усмехнулся капитан. – В одном пакете – рейхсмарки, в другом – английские фунты.
И в этот момент у Игоря в голове за несколько секунд сложился план.
– Капитан, я не знаю, что ты планировал, но выслушай меня. Только не перебивай и не смейся.
– Валяй!
– Может быть, его и удастся купить за деньги. Но сложно. У незнакомца он не возьмет – вдруг это игра спецслужб, того же гестапо? К тому же у него могут быть свои понятия о чести. То, что он сомневается в победе Германии, еще не говорит о том, что он предаст.
– Продолжай.
– Если в душе он не исключает поражения, стало быть – задумывается о будущем. Проиграет Германия – куда ему податься, кем он будет? Стало быть, захочет уютную норку иметь. Но не под советскими войсками, СССР – все-таки бывший противник, а ныне – победитель. Надо на этом сыграть.
Игорь выжидательно посмотрел на капитана – дошло ли? Понял ли он направление мысли?
