Тот кивнул, с тихой завистью профессионального автомобилиста наблюдая за стремительно удаляющимся чудом техники. Вскоре красные точки габаритных огней великолепной машины исчезли за поворотом трассы.
Еще некотрое время ехали молча.
– Во, гляди!
– Попа-ался… – высунул мятую физиономию из-за шторки капитан Головин:
– А что? Правильно! За удовольствие надо платить.
– Ой, Вадик, ему этот штраф – как тебе высморкаться, – махнул рукой Владимир Александрович. – Выпишет чек…
– Ничего, богатые, как говорится, тоже плачут!
– Могут прав лишить, если пьяный. – Водитель со знанием дела оценил обстановку. – А то и посадят!
Они уже почти поравнялись с тем местом, где совершил вынужденную остановку пижон на «мыльнице».
Картинка получалась вполне очевидная. У бетонного столбика по-хозяйски расположился то ли черный, то ли темно-синий «фольксваген» – казенного вида, но без опознавательных знаков.
Рядом стоял мужчина в комбинезоне – в ритмичных отблесках укрепленной на крыше автомобиля «мигалки» его фигура с длинноносым полицейским радаром казалась загадочным персонажем из какого-нибудь мультипликационного сериала про пришельцев. Напарник в штатском, но с портативной рацией на кожаном ремешке, наклонился над водительской дверью прижатого к обочине лихого автотуриста из Германии.
В момент, когда рефрижератор уже почти поравнялся с «фольксвагеном», из-за могучей спины того, кто держал прибор, высунулся третий полицейский. Дав короткую отмашку светящимся жезлом, он потребовал остановить и их грузовик.
– Коз-злищ-щи! – в этом коротеньком слове-шипении сконцентрировалась почти вековая и интернациональная неприязнь человека за рулем к стражам порядка.
– Но мы же, вроде, не нарушали?
– Да, блин, кто же его… – любой, даже самый хладнокровный водитель, когда его останавливает офицер дорожной полицейскии, теряет изрядную долю уверенности в собственной правоте.
– Спокойно, мужики, – подал голос капитан. – Нет проблем!
Действительно: с документами у всех троих порядок, легенда передвижения по маршруту абсолютно правдоподобная, машина «чистая», не то, что до остановки на мосту.
– Вадик, ты вообще, если что, спишь, понял?
– Понял… – Головин послушно втянулся обратно, на лежачее место, и уже оттуда подал голос:
– Деньги не свои, на крайний случай – заплатим!
– Да было бы за что… – они уже окончательно припарковались метрах в пятнадцати от полицейской «засады». Водитель сосредоточенно собирал воедино для предьявления офицеру многочисленные справки и документы на груз и машину.
– Надо будет вылезать?
– Сиди пока. Сам придет.
К кабине действительно приближался тот самый полицейский, который подал им сигнал остановиться. Шагал он довольно энергично, однако без суеты, по пути ощупывая глазами борт и огромные скаты рефрижератора.
– Хэллоу, офицер! – водитель спрыгнул на дорогу. как раз так, чтобы оказаться лицом к лицу с представителем власти.
О чем они разговаривали, Виноградов и настороженно посапывающий за шторой капитан могли только догадываться – дверь прикрылась сама собой и снаружи проникали только отдельные неразборчивые реплики.
– Твой паспорт далеко? – в кабину просунулась голова «шофера». Сейчас она находилась примерно на уровне ботинок Владимира Алеександровича.
– Нет, с собой, – майор с готовностью уважающего закон гражданина полез за пазуху, чтобы извлечь полученный от Головина при выезде из леса «документ прикрытия». – Надо?
Одновременно, одними глазами, он спрашивал: что случилось-то? Это не Россия, здесь не практикуются повальные массовые проверки «прописки» и «соблюдения правил паспортного режима».
– Дай ему! – громко распорядился коллега. А сам так же, без слов, ответил: ни черта пока не понятно…
По встречной полосе, непроизвольно сбросив скорость при виде происходящего, прошуршал тентованный грузовик.
Виноградов протянул темно-красную, в меру потрепанную книжечку с гербом несуществующей империи. По идее, оснований для беспокойства быть не должно – все подписи и печати на месте, даже визы с отметками пограничных пунктов если и не совсем подлинные, то без экспертизы от настоящих не отличишь. И хотя фамилия, имя, отчество чужие – с фотографии двухлетней давности смотрит собственная физиономия Владимира Александровича.
Собственно, люди Генерала ещё ни разу не попадались на «липе», этой стороне обеспечения операций с самого начала уделялось исключительное внимание. Тем более, что проблем с финансированием не было, и над документами работали специалисты высочайшего класса, подобранные и пригретые после развала и расформирования наиболее «деликатных» подразделений российских спецслужб.
Как-то, разглядывая перед очередной «командировкой» за рубеж полученное из начальственных рук американское водительское удостоверение, Виноградов пошутил:
– Послушайте, зачем вся эта канитель с политикой и разведкой? Давайте делать доллары – и наше качество будет ничуть не хуже, чем у Федерального казначейства США. Задействуем агентурную сеть на сбыт продукции…
Генерал тогда странновато глянул на собеседника – так глянул, что Владимир Александрович моментально осознал необходимость сменить тему.
Значит, беспокоиться не о чем… И все же, отдавая паспорт в чужие руки, особой радости Виноградов не испытывал:
– Пли-из, сэр!
Представитель закона уже вернул документы водителю и тот взгромоздился обратно на укрытое вытертым пледом сиденье. Мимо в сторону близкой столицы пронеслась стайка легковых машин.
– Рашен?
– Йес.
Полицейский лениво пролистал пестрящие разноцветными штампами странички и остановился на фотографии. Подняв глаза, сверил изображение со старательно улыбающимся из-за плеча соседа оригиналом.
– О'кей! – не возвращая паспорта, он пару раз задумчиво постучал себя по ноге светящимся жезлом. Сейчас скандинав поразительно напоминал своего далекого российского коллегу-гаишника, который пока ещё не нашел к чему придраться у остановленной жертвы, но и без штрафа её ни за что не отпустит.
– Йоп-тыть… – судя по тому, как напрягся и закаменел лицом «шофер», он увидел в зеркало заднего обзора что-то из ряда вон выходящее. Виноградов хотел проследить за взглядом соседа, но необходимость в этом уже отпала.
Очевидно, манипуляции человека с жезлом были самым простейшим сигналом-подтверждением. И теперь на дорогу, перекрыв с обеих сторон двери кабины, выскочили прятавшиеся в темноте за обочиной вооруженные люди. В ту же секунду колеса рефрижератора оказались намертво заблокированными специальными приспособлениями.
– Блин! Попали…
