Эксперты, работавшие в квартире Максима Шитова, то есть в квартире, расположенной напротив квартиры, где проживала Вероника, обнаружили помимо следов обуви Шитова отчетливые следы коляски Аркадия. На сухом чистом паркете передней был хорошо виден (в деле имеется фотография) грязный след колеса. А колеса были грязные из-за дождя на улице. Следовательно, убийца на коляске все-таки был в квартире Максима, может, поджидал удобного момента, чтобы выехать, позвонить и, когда Вероника откроет дверь, выстрелить.
Но кто? Кто ее убил?
Снова вопросы закрутились по кругу…
Он позвонил. Дверь открыли не сразу. Он увидел мельканье в дверном глазке. Значит, в квартире кто-то был. А что, если как раз там скрывается Максим?
– Кто там? – наконец раздался тихий женский голос.
– Следователь Зосимов.
Дверь открылась, и он увидел невысокую хрупкую женщину в черном платье, черной косынке, завязанной на затылке, и в черных очках. Бледная кожа, розоватый маленький нос и бледные губы.
– Маргарита Васильевна?
– Да, это я, проходите, – произнесла чуть слышно женщина.
В квартире гулял ветер. Все окна были распахнуты. В воздухе слегка ощущался запах тины.
– Что? Холодно? Я сейчас все закрою.
Маргарита Васильевна, не дожидаясь ответа, поспешила закрыть окно в гостиной, затем в спальне и кухне.
– Я и сама уже замерзла, – донеслось до Зосимова, который осматривал изменившуюся обстановку квартиры. Он заметил, что в доме нет ни одного цветка. Все вазы, как солдаты, выстроились вдоль стены в гостиной. Квартира приобрела сиротливый, но очень чистый и опрятный вид.
– Вы не представляете, сколько ведер с этими засохшими вениками я выбросила… Вот уж поистине людям деньги некуда девать. Я знаю, сколько все эти букеты могли стоить.
После того как в квартире закончили свою работу эксперты, Маргарите Васильевне позволили жить там, навести порядок. Можно было представить себе, какие мысли одолевали ее, пока она находилась в квартире, прикасалась к вещам убитой дочери. И сколько вопросов у нее возникло по разным поводам…
– Вы еще не нашли убийцу Веронички? – спросила Зимина, приглашая Валерия за стол на кухне. Вскипел чайник, она разлила чай, поставила на стол вазочку с конфетами. – Угощайтесь. Чай необыкновенно вкусный. А уж конфеты… У нее весь буфет полный конфет, печенья разного… Видно, что это подарки. Вот ведь судьба, да? – она горько усмехнулась. – Ее так сильно любили, что не выдержали и убили.
– В смысле?
– Да это я так…
– Скажите, Маргарита Васильевна, когда вы последний раз видели свою дочь?
– Не помню. Мы с ней очень давно виделись. Ни я, ни она особо не горели желанием. Однако я все эти годы продолжала любить ее, но только не ту, которую буду хоронить, а другую, совсем еще девочку, неиспорченную, чистую, добрую и очень ласковую. Вот так.
Слезы хлынули из глаз, выражение лица при этом у нее не изменилось.
– Конфликт? Ссора?
– Не знаю, как так случилось, что я просмотрела ее… Вроде бы всегда была с ней, была уверена, что она мне доверяет… А когда умер муж, выяснилось, что дочь живет с его другом, другом нашей семьи, Фимой…
– Фима – это кто?
– Ефим Дворкин, говорю же, друг моего мужа. Не знаю, где и когда они схлестнулись с Вероникой, но эта история просто убила меня. Она была еще школьницей и, выходит, бегала к нему на свидания. Хотя, скорее всего, он сам за ней заезжал и увозил к себе. Думаю, он ее и испортил. Окончательно. Убил все чистое и прекрасное, что только могло быть в прелестной, талантливой и красивой девочке. Думаю, она тогда же повредилась рассудком.
– Как это? Не понимаю…
– Перестала адекватно воспринимать мир. Стала циничной и как-то быстро устала от жизни.
– Откуда вам про это известно? Ведь вы же с ней не общались.
– Сначала я ее прогнала. Знала, что она переехала жить к Фиме. Потом стала искать с ней встреч. Я видела, как ее привозят на машине, куда-то увозят. Видела, что он одевает ее, как куклу, что она вся сверкает брильянтами. И понимала, что потеряла ее навсегда. Что она никогда больше не вернется в нашу скромную квартиру, что ей не о чем будет говорить со своей несовременной матерью. Она для меня умерла…
– И все эти годы вы не интересовались ею?
– Мне повезло с зятем. Когда я узнала, что Вероника вышла замуж, я сама нашла Аркадия, познакомилась с ним и взяла с него слово, что он не расскажет Веронике о том, что мы с ним общаемся. Аркадий был единственным человеком, который понимал меня и который рассказывал мне о Веронике.
– Маргарита Васильевна, чтобы найти убийцу вашей дочери, нам необходимо узнать о ней как можно больше. Кто мог бы желать ей смерти? Или – кому выгодна ее смерть?
– Понятия не имею…
– Расскажите об отношениях Вероники с Аркадием.
– Да там все просто. Он любил ее, обожал.
– Он знал о том, что в ее жизни был Ефим?
– Подозревал, что она продолжает встречаться с ним, что Вероника и Ефим более близки, чем они с ней… Вы не представляете себе, как Аркадий страдал!
– В доме есть семейный альбом?
– Да, конечно… Я как раз вчера весь вечер рассматривала… Это старые снимки, ведь в последнее время все фотографии скачивают в компьютер, я по себе знаю… А компьютер, насколько я поняла, взяли на экспертизу. Вот я и листала альбом, вспоминала. Сейчас принесу.
Маргарита Васильевна была довольно молодой еще женщиной, и если бы не черная одежда, траурная косынка, она могла бы сойти за ровесницу своей дочери. Движения ее были быстры, и вся она, казалось, переполнена энергией.
Она вернулась с двумя толстыми альбомами. Открыв первый, который оказался свадебным, она показала Валерию чудесную пару – красавицу Веронику с Аркадием.
– Почему они расстались?
– А вы не знаете? Моя дочь не заслужила такого мужа, как Аркадий. – Маргарита пожала плечами. От нее пахло терпкими духами, словно она специально полила себя ими, желая избавиться от нестерпимого запаха разлагающихся цветов. – Эту историю мне рассказала Люба, с которой я потом подружилась. Люба – это сиделка, думаю, вы ее знаете.
Маргарита сказала это таким обыденным тоном, что Зосимов вдруг понял, что эта женщина, запечатанная самой смертью в стенах этой квартиры и на какое-то время выпавшая из реальной жизни, могла и не знать о смерти своего любимого зятя, равно как и смерти сиделки! Он решил выслушать ее не перебивая.
– И что же это за история?
И тут, к удивлению Зосимова, он услышал совершенно другую версию события, послужившего причиной для развода супругов. Со слов Маргариты выходило, что это Вероника, будучи в нетрезвом виде, наехала на своего мужа, сделав его инвалидом. И он, чтобы не взваливать на нее бремя ухода за тяжелобольным, отпустил ее на все четыре стороны, дав ей развод.
