– Как насчет совместного обеда? У меня перерыв до двух. Составишь компанию?
– Ты мысли мои читаешь, что ли? – обрадовалась я возможности сделать перерыв. – Последний час я только об этом и мечтаю.
– Тогда подъезжай к отделу. За тридцать минут доберешься? – спросил Мельников.
– Это вряд ли. Если только такси возьму, – засомневалась я.
– А машина твоя где? – удивился он.
– Лучше не спрашивай. Мой личный автотранспорт в настоящий момент находится в заложниках у гнусного человека, – воскликнула я. – Боюсь, что в ближайшие пару недель мне придется передвигаться по городу старинным дедовским способом. На автобусе. Правда, после вчерашнего происшествия желания пользоваться общественным транспортом у меня значительно поубавилось.
– Не понял. Кто это посмел отобрать у тебя авто? В аварию попала? А почему сразу мне об этом не сообщила? Я бы мог помочь, подключить знакомых из ГИБДД, – всполошился Мельников.
– Расслабься, никакой аварии не было, – пояснила я. – Просто моя старушка запросилась в санаторий. Здоровье поправить. Гайцы тут не при делах.
– Тогда тем более непонятно, что с машиной-то? – переспросил Мельников.
– В автосервис отогнала, – ответила я.
– Хороший сервис? – деловито поинтересовался приятель.
– Самый лучший. Неделю уже ремонтируют, – засмеялась я. – И еще столько же ремонтировать будут.
– Странная ты, Татьяна. Это что нужно было с автомобилем сделать, чтобы его две недели чинили? – воскликнул он.
– Ты обедать собираешься, или мы весь твой обеденный перерыв поломку моего авто обсуждать будем? – напомнила я ему цель телефонного звонка.
– Ладно. Называй место. Сам подъеду, – смилостивился Мельников.
– Подъезжай к моему дому. Там недалеко «Помидор» есть. Готовят прилично и посетителей немного. Встречаемся в кафе.
Сунув телефон в сумочку, я отправилась в «Помидор». Выбрав столик у окна, я принялась изучать меню, поджидая приезда Андрея. До кафе Мельников добрался в рекордно короткий срок. Заказ блюд занял еще меньше времени. Приятель ткнул пальцем в первое попавшееся блюдо – и готово дело. Обед выбран. Я же привередничала минут пятнадцать. Сначала решила заказать что-то мясное. Потом передумала и попросила принести овощной салат. Выбор десерта занял у меня еще минут десять. Все это время Мельников безучастно смотрел в окно. Определившись с выбором, я ворчливо проговорила:
– Хорошо вам, мужикам. Едите, что попало, и при этом ничуть не поправляетесь.
– Тебе ли жаловаться? Сколько я тебя знаю, ты всегда в одном и том же весе, – удивленно поднял брови приятель.
– Ну и что? Может, я потому и не толстею, что во всем себе отказываю, – возразила я. – А вам даже задумываться о лишних калориях не надо.
– Не с той ноги встала? – усмехнулся Мельников. – То-то я смотрю, ты какая-то смурная. Случилось чего?
– Случилось, – буркнула я. – Только тебе я об этом сообщать не намерена.
– Здрасте, приехали! Чего тогда позвала? Чтоб было на кого поворчать? – рассмеялся он.
– Да иди ты знаешь куда? – отмахнулась я.
– Знаю. Можешь вслух не произносить. Адрес мне хорошо известен, – оставаясь в благодушном настроении, ответил приятель.
Официант принес заказ. Мельников придвинул к себе тарелку с сочной отбивной, оценивающе оглядел мой салат и, задержав официанта, попросил:
– Любезный, не могли бы вы принести еще одну отбивную? Для дамы.
Официант понимающе кивнул и помчался выполнять заказ. Андрей поставил передо мной свою отбивную. Я благодарно улыбнулась и впилась зубами в сочное мясо. Вкус у него был бесподобный. Я и не подозревала, насколько голодна, пока не приступила к еде. Мельников наблюдал за мной со снисходительной улыбкой. Его блюдо было готово через пять минут. Какое-то время мы ели молча. Прикончив отбивную и салат, я перешла к десерту. Приятель к тому времени лениво попивал фруктовый сок.
– Наелась? – спросил он.
Я согласно кивнула.
– Тогда рассказывай, что тебя беспокоит, – потребовал он.
– С чего ты взял, что меня что-то беспокоит? – удивленно протянула я.
– Брось. Я знаю тебя не первый год. Ты же всегда так себя ведешь, когда у тебя что-то не получается. Вот я и интересуюсь, что на этот раз? – заявил Мельников. – Новое расследование?
– И да, и нет, – прекратив притворяться, ответила я. – Собственно говоря, я сама не знаю, из-за чего нервничаю. Просто этот убитый мужик из головы не выходит. Почему его никто не ищет? Допустим, семьей он не обзавелся. Но ведь должны же у него быть друзья? И сослуживцы. Вот он сегодня на работу не вышел, так? Значит, коллеги должны были уже обеспокоиться. Начать названивать. Телефон не отвечает? Правильно. Не отвечает. Если его забрал убийца, он давно уже от него избавился. А если человек одинокий, да еще к телефону не подходит, какой из этого следует вывод? А вывод один: с ним что-то случилось. Плохое. Так почему же ни один человек до сих пор не позвонил ни в больницу, ни в полицию, ни в морг? Ведь не позвонил же?
Я выжидающе смотрела на Мельникова. Он отрицательно покачал головой. Я развела руками и продолжила:
– Ну, вот! А ты еще спрашиваешь, что меня беспокоит. Именно это и не дает мне покоя. Почему его никто не ищет?
– Дался тебе этот мужик. Мало ли в Тарасове неопознанных трупов? Что же теперь, из-за каждого с ума сходить? – резонно заметил приятель.
– Он – не каждый, – возразила я. – Осмелюсь напомнить тебе, что это я его обнаружила. Вернее, то, что его закололи. И теперь я не могу сидеть сложа руки и ждать, когда объявятся родственники или друзья и сообщат нам его имя и фамилию. Я должна выяснить, кто он и за что его убили.
– Зачем тебе это? – не понял Мельников. – Решила поиграть в Дон Кихота? Никому до несчастного жмурика дела нет. Все о нем позабыли. Все, да не все! Вдруг, откуда ни возьмись, появляется доблестный рыцарь в блестящих доспехах, на белом коне. Кого это тут укокошили? А, это же мой случайный попутчик из трамвая номер три! Где убийца? Где злодей? Не печалься, бедный жмурик. Я за тебя отомщу! Злодей будет наказан!
Я понимала, что Мельников старается представить мне всю абсурдность ситуации, но мне от этого легче не становилось.
– Из троллейбуса, – машинально произнесла я.
– Чего? – прервав свою тираду, переспросил Андрей.
– Из троллейбуса, говорю. Мы ехали не на трамвае, – пояснила я.
– Тань, ты вообще-то себя слышишь? – озабоченно глядя на меня, спросил Мельников. – Какая разница, на чем вы ехали? Ну, убили мужика. Печально. Жалко. Но ведь изменить-то уже ничего нельзя. Тебе не удастся его воскресить, а найдется его убийца или нет, это уже неважно. По крайней мере, ему неважно. Ты это понимаешь?
