– Вот это да! Здорово! – восхитился ее необыкновенный собеседник, но, опомнившись, немедленно исправился: – То есть я хотел сказать, здорово, что летал, и очень жалко, что не вернулся.
– Мне тоже жалко… – согласилась девочка и, стряхнув хлебные крошки с шерстки друга, шепотом продолжила: – Он был очень добрый и смелый! Поэтому знаешь что?.. Нет, конечно, бабушка Геля ничего подобного не говорит, но я уверена: она ждет его возвращенья! Каждый день и даже сегодня! Да-да…
Бедокур с восхищением покачал головой и хотел что-то сказать, но неожиданно передумал. Отложив кусочек хлеба, пушистик медленно подошел к краю стола и некоторое время молчал, с тоской глядя в окно.
– Каждый день… – наконец повторил он и, робко взглянув на Лизу, добавил: – А моего возвращенья в Джингл-Сити теперь никто-никто не ждет… И даже Фрося…
В сказочном городе, пронизанном лабиринтом извилистых улиц, у Бедокура было мало друзей. Дракончик Ваня жил в небольшой пещере у подножия гор, и чтобы навестить его, приходилось идти через всю долину, преодолевая ручьи и густые заросли трав. Каждую неделю, собрав корзину вкусной еды, Бедокур спешил отправиться в путь, надеясь, что пройти его сможет в компании своей веселой подруги, но… Фрося, как и все чрезвычайно красивые девочки, была очень капризной и непостоянной. Проведя несколько часов перед зеркалом и не найдя подходящего наряда, она часто отказывалась участвовать в путешествии, и тогда Бедокур только горестно вздыхал, понимая, что его надеждам вновь не суждено было сбыться…
– Наверное, теперь… – задумчиво продолжил он, не замечая Константина, который в этот момент вошел в кухню. – Теперь они со мной даже разговаривать не стали бы… Отвернулись… Отвернулись бы, и все… Еще бы, я всем испортил жизнь.
– Папа! Папа… – взмолилась Лиза. – Он опять совсем, совсем загрустил… Ты можешь что-нибудь сделать? Пожалуйста…
Внимательно посмотрев на своего персонажа, писатель догадался, в чем причина его горя, и ответил:
– Даже не знаю… Я написал, что через неделю после случившегося дракончик Ваня зашел к приятелю, чтобы вернуть ему пустую корзину, но Бедокура дома не оказалось… Дверь была не заперта, а на столе лежала записка, в которой было написано, что решил он покинуть городок и даже остров и, наверное, больше никогда не вернется домой…
– Ах! Мой пушистик! – восторженно воскликнула Лиза и, подхватив Бедокура на руки, попыталась его утешить: – Все будет хорошо! Я знаю! Папа… Папа всегда так делает! Все писатели так делают! Сначала натворят что-нибудь гадкое и ужасное, а потом исправляют…
Услышав это, Константин неожиданно ударил кулаком по столу и, не в силах больше сдерживаться, закричал:
– Да не могу я ничего исправить! Не могу! Как вы не понимаете?! У других писателей под Новый год герои из книг не выпрыгивают! Бутерброды на кухне не лопают! Послушно бегут себе по сюжетным ходам – и ни шагу в сторону! – Он перевел дыхание. – И вообще! В такой обстановке работать невозможно!.. Невозможно!..
В этот момент из кабинета донесся душераздирающий вой пылесоса. Вынырнув из задумчивости, Марья Васильевна решила восстановить на территории пентхауса порядок. Выбрав для начала спецоперации самую уединенную из комнат – кабинет Константина, она нанесла первый удар, сила которого предполагала тотальное устранение не только пыли, но и знаменитого хозяина кабинета…
– Вот, слышите? Невозможно работать! – обхватив голову, повторил Константин. – Я даже главу не могу дописать! А Хмуров уже тарелочку приготовил, ручки потирает, думает, я заканчиваю! Беда…
Подведя плачевный итог, писатель не счел возможным оставаться на кухне и поспешил в душ, надеясь под струями ледяной воды вновь обрести пусть кратковременное, но все-таки уединение. Нет, никогда раньше ему не приходилось испытывать то, чему посвящено так много рассказов и даже автобиографических романов, где роль прекрасной волшебницы исполняет опытный психоаналитик… Муки творчества! Нечеловеческие страдания! Болезнь, лекарство от которой было лишь одно – вдохновение. Но где его найти? Константин этого не знал. Он бы все отдал, чтобы научиться отыскивать эту капризную особу. Впрочем, кажется, и на поиски у него не осталось сейчас времени. А между тем время неумолимо бежит…
Оставшись одни, друзья молча вернулись за стол. Теперь Лиза даже не знала, как утешить своего загрустившего всерьез пушистика. Осторожно посадив Бедокура рядом с тарелкой, она хотела угостить его настоящей шоколадкой, но в последний момент передумала. Встретив его печальный взгляд, девочка поняла, что даже очень вкусное лакомство не сможет сейчас вернуть ему хорошее настроение. Прошло несколько минут. Наверное, воцарившаяся тишина могла длиться намного больше, как вдруг в коридоре послышались торопливые шаги. Они все приближались, приближались – и наконец…
– Вот не ожидала! – воскликнула Марья Васильевна, появившись на кухне. – Отец-то у тебя какой! Работа работой, а подарок теще купить не забыл!..
Подойдя ближе, женщина с гордостью поставила на стол небольшой круглый аквариум, перевязанный бантом, и, взглянув на внучку, продолжила:
– Помнит, что я раков страсть как люблю… Поскупился, правда, всего одного купил, но зато какого крупного и свежего! Глянь, как он усищами шевелит! Я из омара этакого целую кастрюлю супа наварю! Пальчики оближешь…
Бедокур так испугался, увидев очень близко, прямо перед собой, зеленое страшилище, вооруженное острыми клешнями, что немедленно поспешил забраться Лизе на плечо и уже оттуда наблюдал за происходящим. До этого он видел Ивасю только издали, это было совсем не страшно. Он даже снисходительно грозил ему пальцем или показывал синий язык. А тут – вот он, прямо перед носом, сидит и шевелит страшными клешнями.
Ивася, который до этого мирно посиживал в аквариуме под своим любимым камнем, похожим на небольшой поросший мхом утес, тоже наконец увидел Бедокура. Он встрепенулся, мощно заработал изогнутым, похожим то ли на лопату, то ли на веер (это уж кому как нравится) хвостом и сделал несколько стремительных кругов по аквариуму. Глаза рака поблескивали любопытным огнем, а хитиновые усы возбужденно топорщились.
– Что это с ним? – удивилась Лиза. – Он так ни-когда не делал. Я давно потихоньку от папы за ним наб-людаю.
– А я, главное, пыль на подоконнике решила стереть! Со стола-то я целое чернильное пятно стерла, откуда только взялось. – Тут она взмахнула тряпкой в синих разводах. А потом… – Марья Васильевна начала поминутно восстанавливать хронологию событий. – Потом намочила тряпочку, отодвинула занавесочку, а там глянь, стоит, дожидается! Да еще и с такой красивой ленточкой! Прямо как в кино, только кольца бриллиантового не хватает!..
Женщина хотела добавить что-то еще, но, услышав щелчок двери, затрубила с победоносной радостью:
– Костик!.. Иди сюда!.. Я тебя расцелую!..
Лиза растерянно посмотрела на своего друга, но тот, казалось, этого даже не заметил… Крепко держась за косу девочки, Бедокур не отрываясь наблюдал за Марьей Васильевной. Словно пловец перед рекордным заплывом, бабушка решительно сняла фартук и в ожидании выстрела сигнального пистолета замерла, широко раскинув мускулистые руки… Мгновенье!
