В дверь стукнули.
– Илья! – послышался мамин голос. – Ты в школу собираешься?
Илька осторожно высунул из-под одеяла плечо. Он никак не мог избавиться от ощущения нереальности происходящего.
– Ты спишь? – Мама заглянула в комнату. – Ты спишь! А кто-то тебе всю ночь названивал. Требовал, чтобы я тебя разбудила.
«Сашка», – решил Шагунов. Больше некому.
– Пришлось телефон отключить. – Мама заметила сорванную штору, ее брови удивленно поползли вверх. – Где ты таких друзей себе находишь? – Она посмотрела на разгром в комнате и тяжело вздохнула: – Что это?
Шагунов посмотрел в лицо матери и стал рассказывать. Обо всем – о кукле, о пергаменте, о своих друзьях. Мама слушала, все еще стоя в дверях, только к косяку прислонилась, чтобы не упасть.
После путаного Илькиного рассказа наступила долгая пауза.
Вдруг мама решительно шагнула в комнату.
– Значит, так. – Она сгребла в охапку стопку книг. – Никакой мистики и посторонней литературы. Будешь читать, что задают по программе. Еще одно появление участкового в нашем доме, и я вообще заберу тебя из этой школы. Я терпела, когда ты хулиганил и к нам приходили повестки из детской комнаты милиции, я молчала, когда ты прогуливал школу и в четвертях получал двойки. Но теперь мое терпение лопнуло. Хватит! Ты этой фантастикой себе совсем голову задурил, несешь всякую чушь да еще комнату в черт-те что превращаешь…
Зазвонил телефон. Мама строго посмотрела на Ильку и ушла в коридор.
– Но ты же говорила, что отключила его, – напомнил Шагунов, на ходу натягивая джинсы.
Мама действительно разговаривала по телефону. Но Илька сейчас смотрел не на нее, а на выдернутый из розетки шнур.
Телефон был отключен, но между тем мама с кем-то говорила.
Это было невозможно, а потому страшно.
Илька попятился.
Мама раздраженно постучала пальцами по тумбочке. Ее ногти были накрашены в ярко-красный цвет.
До этого мама никогда так не красила ногти.
Это стало сигналом.
Илька подхватил куртку и как был, в футболке и домашних штанах, шагнул на лестничную клетку. В последний момент он успел перехватить мамин взгляд. И даже не взгляд, а просто удивленное выражение лица. Мама водила головой, словно была слепа и по звуку пыталась определить, что происходит.
Из телефонной трубки, которую она на секунду оторвала от своего уха, несся глуховатый голос.
Шагунов кубарем скатился по лестнице и пошел куда глаза глядят.
А глядели они у него почему-то в сторону магазина «Букинист».
– Куда ломишься, пацан? – раздалось у Ильки над головой. – До открытия еще полтора часа. Ты за временем следишь?
Шагунов поднял глаза. Прямо над входом в «Букинист» часы показывали восемь тридцать. Чуть ниже была табличка, которая гласила, что магазин открывается в десять.
– Ну, и что ты тут забыл?
Илька медленно перевел взгляд от часов на говорившего.
Это был продавец. Тот самый, что разговаривал с мерзким владельцем куклы несколько дней назад. Именно он вчера рассказал Левке страшную сказку и посоветовал прийти с повинной.
– Да я так… – пробормотал Шагунов, развернулся и пошел прочь. Меньше всего ему сейчас хотелось, чтобы его узнали. К тому же он не готов был просить помощи. Он хотел во всем разобраться сам.
Илька зашел за угол и остановился. Нужно было все как следует обдумать.
Он начитался достаточно мистических книжек, чтобы не верить в случайность происходящего. Ноги не зря привели его к магазину в такую рань. Значит, что-то сейчас здесь произойдет, что-то станет известно.
«Букинист» занимал первый этаж длинного многоподъездного дома. И теперь среди бесконечных дверей нужно было найти служебный вход в магазин.
– Ты чего здесь шляешься?
Илька дернулся, чтобы убежать, – ему не улыбалась перспектива с кем-то выяснять отношения. Но перед ним была всего-навсего дворничиха. Ее можно было не опасаться.
– Чего высматриваешь? – не унималась женщина.
– Мне в магазин нужно, – выдавил из себя Шагунов. – С черного хода.
– Почту, что ль, принес?
Илька на всякий случай кивнул.
– Так иди в конец дома. – Дворничиха махнула метлой куда-то вдаль. – Там у них вход. Ключ снизу под дверью лежит. – Она внимательно вгляделась в бледного Шагунова. – Новенький, что ли? До этого вроде другой приходил. – Она подождала ответа, но Илька до того был испуган, что даже кивнуть не сообразил. – Ну ладно, иди.
Под суровым взглядом дворничихи Шагунов пошел вдоль дома, соображая, как отделаться от внимательного взгляда женщины. Потому что в его планы входило не только попасть внутрь магазина, но и задержаться там.
Чихая и кашляя, во двор въехал грузовик и заглох. Вслед за ним тот же маневр попыталась сделать легковушка, но проехать не смогла. Машины стали бибикать друг другу. Дворничиха пошла разбираться.
Илька помчался вперед.
Подъезд, подъезд…
Над последней дверью не было даже таблички, что это служебный вход. Однако этот вход заметно отличался от других дверей дома, поэтому Илька уверенно направился к нему и стал шарить руками под чуть отогнутым краем.
Ключ был прикреплен к магниту, а сам магнит держался на внутренней стороне железной обшивки.
Дрожащими руками Илька отпер замок, сунул ключ обратно и шагнул в темноту.
В подсобном помещении окон не было, а включать свет Илька не стал. Он старательно хлопал ресницами, чтобы хоть что-то рассмотреть, но тьма вокруг стояла кромешная.
Неожиданно у Ильки зачесалось в носу, он зажмурился, зажал нос, но чих получился все равно громкий и даже какой-то смешной. Шагунов в панике завертел головой, боясь, что сейчас откроется по меньшей мере десяток дверей и оттуда появятся чудища, которые непременно сожрут его вместе с нерадивой дворничихой, открывшей секрет, где найти ключ.
Но никто ниоткуда не выходил. Да и дверей, откуда могли появиться предполагаемые ужасы, не было. Единственная дверь оказалась демонстративно заперта на висячий замок. Справа от нее стоял высокий шкаф, также запертый на замок. Себя Илька обнаружил около стола, на котором действительно лежали письма и стояло два ящика, облепленных почтовой бумагой. Перед столом пристроился стул, заваленный каким-то барахлом.
Вот и все. Прятаться здесь было негде.
А что, если попробовать на прочность замок двери напротив?
Илька протянул руку и вдруг с ужасом понял, что все видит, хотя вокруг стоит все та же кромешная темнота.
Абсолютная темень, какая бывает в замкнутых пространствах.
Он же видит все так четко, словно в комнате включили свет.
