– Понятно. Работайте вместе с детективом Пибоди. Берите показания. Записывайте имена и контакты, – распорядилась Ева и отошла дать приказы вновь прибывшим полицейским. – Вы, – указала она на пару медиков, – начинайте выносить раненых. Но сначала нанесите на руки герметик. За мной!
С этими словами Ева шагнула внутрь, успев, правда, заметить трещины и пробоины в двери. А ведь это спасло кому-то жизнь, подумала она.
Стоявший рядом с ней медик шумно втянул в себя воздух.
– Нашего транспорта не хватит.
– Тогда вызывайте дополнительный.
Нанеся на руки герметик, она осторожно шагнула в кафе и двинулась среди лежащих на полу тел, время от времени склоняясь над теми, кто еще подавал признаки жизни.
А затем, как и в баре, принялась считать мертвых.
Пока Ева занималась этим скорбным делом, вокруг раздавались стоны и плач. И как ни душераздирающи были эти звуки, все-таки они означали жизнь.
– Рейнеке и Дженкинсон уже прибыли, – доложила Пибоди, входя внутрь. – Опрашивают очевидцев. Я занесла в список вещдоков линк мистера Констанцы. Первый просмотр состоялся в его присутствии. И пока мы с ним смотрели запись, он поубавил свой тон. Потому что там четко видно, как полицейские подверглись нападению.
– Ну, лично меня это не слишком беспокоит. Скажи лучше, есть что-то такое, за что можно было бы уцепиться?
– Почти ничего. Видеозапись велась снаружи, с тротуара. Но все равно видно, как внутри идет настоящее побоище, слышно, как доносятся истошные крики.
– Да, хорошего мало, – буркнула Ева и сглотнула комок в горле.
Пибоди опустилась на пол рядом с Евой, а в следующий миг к ней протянулась чья-то рука.
– Подождите немного. Вам окажут помощь, – успокоила она человека, лежащего на полу. – Не волнуйтесь, с вами все будет в порядке. Мы с вами. Здесь около дюжины раненых, Даллас, – добавила она, обращаясь к Еве.
– Да, заведение небольшое, народу тоже меньше. Кто-то разбил стекло на входной двери, что наверняка помогло снизить концентрацию наркотика.
– Так вот почему у тех, что стояли снаружи, тоже чесались руки.
– Нет, это просто Нью-Йорк. Сорок один труп. Начинай процесс опознания. И как обычно – время и обстоятельства смерти.
С этими словами она вышла из бара.
– Бакстер, Трухарт – на помощь Пибоди!
Взгляд выхватил из толпы МакНаба: тот как раз нырнул под ленту заграждения.
– Внутрь! – велела она ему. – Начинай работать с электроникой.
С этими словами она двинулась дальше, к Фини.
– На этот раз чуть полегче. Заведение не такое большое, плюс кто-то разбил стекло входной двери и впустил внутрь свежий воздух. А потом и полицейские подоспели. Внутри я не заметила никаких видеокамер. Одна над входной дверью, одна над черным входом. Видеозапись я еще не смотрела.
– Сейчас займемся, – ответил Фини, оглядываясь по сторонам. Ева заметила на манжете плаща кровь. Вчерашняя, дошло до нее. Боже, неужели это было только вчера?
– Скажу честно, я не рассчитывал, что он так скоро нанесет новый удар.
– Мне казалось, что вторая попытка по масштабам должна затмить предыдущую. Он же предпочел поскорее и поскромнее. А вот район в принципе тот же. Не иначе как он хорошо его знает. Или улицы, или людей, – размышляла она вслух. – Жертвы – в основном «белые воротнички». Публика почти вся в деловых костюмах.
– Вчера «счастливый час», сегодня – обеденный перерыв, – мрачно отозвался Фини. – Он знает, когда заведения переполнены.
– Мы пока про него ничего не знаем, Фини. Этот тип унес жизни более ста человек, а у нас никаких зацепок.
– Начни с самого верха, пройдись по тем фактам, что у нас есть. Вдруг что-то всплывет.
– Это точно. – Ева окинула глазами море людских голов. «Он где-то здесь, совсем рядом, гад ползучий», – подумала она.
К ним подбежал Рейнеке:
– Лейтенант, здесь есть один человек, с которым тебе непременно захочется поговорить.
Ева протолкалась мимо медиков к тому месту, где Дженкинсон стоял рядом с пухлой блондинкой. Слезы и бумажные носовые платки сделали свое дело – косметика была размазана по ее лицу и напоминала черно-фиолетовые синяки. На вид – типичная жительница Нью-Йорка. Вся в черном: куртка, свитер, брюки, ботинки на низком каблуке. Стояла, дрожала и кусала ногти.
– Лидия, это лейтенант Даллас, – произнес Дженкинсон покровительственным тоном. – Расскажите ей то, что вы только что рассказали мне, хорошо?
– Я… я ищу Селли и Бренду. Мы вместе сидели здесь в обеденный перерыв.
– Где? В кафе «Уэст»?
Из карих глаз с новой силой хлынули слезы, размывая косметические синяки.
– Да. Мы вместе обедали.
«Да, но на тебе ни царапинки», – отметила про себя Ева.
– Во сколько вы вышли из кафе?
– Точно не помню. Где-то после часа дня. Мы обедали.
– А когда вы туда пришли.
– Я… мы… мы ушли из офиса в двенадцать тридцать. Но лифт полз как черепаха. Зато идти совсем близко – минут пять, не больше. Мы даже сумели сесть за столик. Затем подошли к стойке, чтобы сделать заказ, потому что так быстрее. Я взяла себе салат, простой, без заправки. Маленькую порцию, потому что я на диете. Я была в плохом настроении, наверно, потому, что голодная. Я огрызалась со своими подружками, даже с Селли, когда та предложила мне половинку своего сэндвича. Я же надулась на нее и ушла.
– То есть они остались, а вы ушли, чуть позже часа дня. Скажите, Лидия, у вас случайно не болела голова?
– Откуда вы знаете? Я почувствовала, что у меня вот-вот заболит голова, и ушла. В кафе было шумно и куча народу. В желудке было пусто, и от голода начала болеть голова. Я вышла из кафе и немного прошлась. Сначала меня мутило, но затем стало лучше. А еще мне было стыдно, что я огрызалась с моими подругами. Я подумала и решила вернуться. Хотела извиниться перед ними и вместе вернуться на работу. Когда пришла, то увидела здесь полицию. А еще стоял жуткий крик. Люди кричали от боли. Я бросилась искать моих подруг, но так и не нашла их.
– Не волнуйтесь, мы их разыщем. Скажите лучше, вы часто приходите сюда в обеденный перерыв?
– Часто. Близко, и кормят вкусно. Но если вы хотите сидеть за столиком, лучше приходить сюда еще до часа дня.
– Как здесь было, когда вы уходили?
– Да как обычно… – Лидия не договорила и покосилась куда-то в сторону. – За исключением одной вещи…
– Какой же?
– Подойдя к двери, я оглянулась и увидела, что Бренда на меня смотрит так, будто готова придушить. Обычно она не такая. Я не припомню ни одного случая, чтобы она на кого-то так смотрела. Я жутко на нее разозлилась и даже хотела вернуться и стукнуть ее за это. Раньше со мной такого не случалось. Теперь я не могу ее найти.
