– Почти успела, – сказала Пибоди. – По пути домой заглянула на рынок. Хотела порадовать МакНаба домашней едой.
С этими словами она помахала перед носом Евы небольшим пакетом:
– Хорошо, что я не успела домой. Кстати, что тут у нас?
– Ничего хорошего.
Веселого настроения Пибоди как не бывало. Лицо ее превратилось в каменную маску.
– Совсем-совсем ничего?
– Моли бога, что ты никогда не увидишь ничего хуже. Сплошные трупы, искромсанные на куски, порезанные, растерзанные, изуродованные. Запечатай-ка руки. – С этими словами она бросила напарнице баночку герметика, которую всегда носила с собой вместе с другими полезными вещами. – Поставь свою сумку и наберись мужества. Если почувствуешь, что тебя тошнит, быстро выйди на улицу. Там и без того уже все заблевано, не хватает нам для полного счастья еще и твоей рвоты. Кстати, внутри уже наследили, но без этого было нельзя. Нужно было попасть к тем, кто еще был жив, чтобы оказать первую помощь.
– Ладно, как-нибудь попробую.
– Сейчас увидим. – С этими словами Ева снова шагнула внутрь.
От нее не скрылось, как Пибоди сдавленно ахнула:
– Матерь Божья! Господи Иисусе!
– Что я тебе говорила?
– Но что здесь стряслось? Кто их так и за что?
– Именно это мы и пытаемся выяснить. У нас есть свидетельница. Поручаю тебе ее допросить.
– Никаких проблем, Даллас. Будет сделано.
– А что тебе еще остается? – Ева попыталась не выдать истинных чувств ни словом, ни взглядом. – Возьми у нее показания, задействуй Бакстера, Трухарта, Дженкинсона и Рейнеке. Чем больше рук, чем больше глаз, тем лучше. Навскидку здесь около восьмидесяти тел. Около десятка тех, кто остался жив, находятся в больнице. Еще я бы хотела видеть здесь Морриса, – добавила Ева, имея в виду главного судмедэксперта. – Разыщи владельца ресторана, а также любых работников, кто не вышел в сегодняшнюю смену. Сделай так, чтобы, так сказать, колеса закрутились побыстрее. После чего возвращайся ко мне и помоги отработать место преступления.
– Если ты уже говорила со свидетельницей, может, лучше начать с остальных. – Опасаясь, как бы ее не подвел желудок, Пибоди обвела взглядом помещение бара. – Ты же не сможешь здесь ничего сделать одна.
– Почему же? По телу за один раз. Начинай. Не тяни резину.
Оставшись одна, Ева постояла немного посреди кровавого побоища.
Высокая, в чуть поношенных армейских ботинках и хорошей кожаной куртке. Коротко стриженные волосы, с таким же золотистым отливом, как и карие глаза. На какое-то мгновение она плотно сжала губы, отгоняя от себя ужас и жалость, что исподтишка пытались проскользнуть в душу.
Тому, над кем она сейчас склонилась, жалость уже не нужна, как, впрочем, и ее ужас.
– Говорит лейтенант Ева Даллас, – начала она запись. – Визуальная оценка – более восьмидесяти жертв с множественными травмами различного характера. Как мужчины, так и женщины, разной расовой принадлежности и возраста. Место происшествия было потревожено медицинским персоналом, который прибыл сюда для оказания первой помощи пострадавшим и отправки их в больницу. Жертвы, как мертвые, так и живые, были обнаружены полицией примерно в семнадцать пятьдесят. Жертва номер один, – произнесла она, опускаясь на одно колено, и достала набор для снятия отпечатков пальцев. – Мужчина, – продолжила она. – Тяжелые травмы головы и лица. Порезы разной степени тяжести на лице, шее, руках и животе. – Ева прижала пальцы к подушечке для снятия отпечатков. – Жертва номер один. Опознан как Джозеф Кэттери, цветной мужчина, тридцати восьми лет. Женат, двое детей, мужского и женского пола. Проживает в Бруклине. Работает помощником директора по маркетингу в фирме «Стивенсон и Рид». Это в двух кварталах отсюда. Небось зашел пропустить стаканчик, а, Джо?
Под ногтями чья-то кожа. – Ева взяла небольшой образец и откатала его. – На пальце золотое обручальное кольцо. Золотые часы. В кармане футляр-бумажник с гравировкой. Кредитные карты, немного наличности, удостоверение личности, электронные ключи и карманный коммуникатор.
Разложив содержимое карманов по пакетам, запечатав их и снабдив ярлыками, она сосредоточила внимание на самом Джозефе Кэттери.
Первым делом приподняла рассеченную верхнюю губу.
– Зубы выбиты. Кто-то нанес сильный удар в лицо, однако летальной оказалась травма головы. Для подтверждения нужна медицинская экспертиза. – С этими словами Ева вынула датчики. – Время наступления смерти – семнадцать сорок пять. То есть за пять минут до появления полиции.
Пять минут? – подумала она. Всего пять минут до того, как участковый коп открыл дверь? Интересно, каковы были его шансы?
Для ответа на этот вопрос ей было достаточно перейти к новой жертве.
– Жертва номер два, – произнесла Ева.
Она успела опознать и осмотреть пятерых, когда вернулась Пибоди.
– Команда уже выехала, – доложила помощница уже не таким дрожащим голосом. – У меня при себе информация, полученная от свидетельницы. Согласно ее заявлению, она договорилась встретиться здесь с подругами, но опоздала, потому что задержалась на работе. Она разговаривала с одной из них, Гвен Талберт, примерно в пять тридцать. Я проверила, звонок действительно имел место. Все сходится. Сама она пришла сюда с опозданием примерно в двадцать минут и застала то, что мы сейчас видим. Все произошло до того, как она открыла дверь. Она испугалась, попятилась назад, закричала и продолжала кричать до тех пор, пока к ней не подбежали дежурные копы Фрэнкс и Райли.
– Талберт Гвиннет, жертва номер три. Сломана рука, как будто кто-то нарочно прошелся по ней ногами. Перерезано горло.
– Но как такое можно сотворить всего за двадцать минут? Даже меньше. Как могут все до одного посетители и работники бара быть перерезаны всего за двадцать минут?
Ева встала на ноги.
– Посмотри как следует, Пибоди. Я только что обследовала пять тел и могу сказать, что все до одного были убиты тем, что попалось под руку. Разбитым стаканом, бутылкой, кухонным ножом, голыми руками. Там у одного парня из левого глаза торчит вилка, а одна женщина по-прежнему сжимает в руках окровавленную ножку стола. Причем такое впечатление, будто именно этой ножкой она до смерти забила мужчину, лежащего рядом с ней.
– Но…
– Подчас самое простое объяснение – самое верное.
– Здесь повсюду валяются портфели, дамские сумочки, украшения, деньги. За барной стойкой – бутылки с алкоголем. Предположить, что здесь бесчинствовала банда «торчков»? Но за двадцать минут они вряд ли бы успели разгромить весь бар, а потом наверняка бы захватили с собой все ценное, чтобы купить новой «дури». Хорошо, допустим, здесь поработала банда психов, которые ловят кайф от убийства? Но они бы замкнули дверь, а перебив всех, наверняка захотели бы отпраздновать это дело. Кроме того, чтобы за двадцать мнут перебить больше восьмидесяти человек и ранить около десятка, банда должна быть многочисленной. Но никто не выбежал, никто не попытался даже позвать на помощь.
