– С птичками я разберусь. Пока я с тобой говорю.
– Понял. – Алекс протянул руку. – Мир?
И я подал руку. Потому что я и сам такой же, как он. Нас одни учителя учили.
– Бывай. Счастливо долететь…
Однажды Му Да и Мэн Да пришли к Учителю, и Му Да сказал:
– Учитель, вчера мы с Мэн Да ловили рыбу на берегу реки Сян и вдруг услышали странные звуки. Мы обернулись и увидели животное – у него была огромная голова с небольшими ветвистыми рогами, длинное тело и короткие ноги. Оно тонко поскуливало и смотрело на нас большими глазами, а из глаз текли слезы. Мэн Да крикнул, и животное скрылось в зарослях тростника. Я считаю, что это был цилинь, а Мэн Да говорит, что это был сыбусян. Рассудите нас, о Учитель!
Учитель спросил:
– А велико ли было животное?
– Оно было размером с лошадь, но высотой с собаку! – ответил Мэн Да.
– Уху! – воскликнул Учитель с тревогой. – Это был зверь пицзеци. Его появление в мире всегда предвещает наступление суровой эпохи Куй. А столь большие пицзеци приходят лишь накануне самых ужасных потрясений!
[85]
Когда звук «вертушки» растаял в ночи, а я стал богаче на восемь миллионов долларов, я отъехал в другое место и встал. Осмотрелся… тихо. Буча начнется с утра, но я к ней готов. Я знаю, что и как говорить и что делать, чтобы выйти сухим из воды. Потому что для Системы, жизни Дубенцова, несмотря на его генеральское звание, жизнь Алекса не более чем статистическая погрешность…
И тот, кто умеет грамотно убрать своих врагов, всегда ценен для Системы. А тот, кто уберет засветившихся и запачкавшихся, еще и окажет Системе услугу.
Я достал ноут и вышел в скайп. Адресат оказался на месте, он ждал. На меня смотрел Фельдман, небритый, в своем черном костюме.
– Добрый день, Михаил Иосифович.
– Добрый… – Фельдман подозрительно смотрел на меня.
– Разрешите выразить вам свои соболезнования по поводу произошедшего.
Фельдман фыркнул:
– А ты не охренел?
– Нет. Не охренел. Я вполне искренне.
Фельдман наклонился к экрану.
– Думаешь, я тебя в России не достану?
– Ну, конечно, достанете. А потом днепровский снайпер достанет вас. И еще кого-то. И еще. Око за око. Так? Я ведь в Чечне служил, за кровную месть побольше вашего, еврейского, понимаю. Не смогут найти вас – примутся за родственников. Еврейские семьи большие.
– Ты…
– К вам летит некто господин Либман.
– Кто?
– Либман. По супруге.
– А…
– Вы знаете, что он в Чечне со снайперкой баловался?
– Нет…
– А между тем это так. И знаете еще что?
…
– Если у вас, к примеру, появится желание зайти в эллинг, который построил господин Либман у своей дачи, ну, тот самый у Днепра, и посмотреть под сходнями… думаю, много интересного там найдете. На каждый вопрос должен найтись ответ, верно? Как в хорошем детективе…
Фельдман помолчал, принимая решение.
– Вместо господина… Либмана… теперь вы будете?
– Это не я решаю.
Мы смотрели друг другу в глаза – и хотя нас отделяли несколько сотен километров, мы чувствовали друг друга.
– Хорошо. Но по Донецку нам не мешайте. Ваши интересы мы учтем. И в Днепр больше ни ногой.
Я улыбнулся.
– Я серьезно! – резко сказал Либман. – Всему есть предел.
– Знаете… я как-то слышал… один депутат Рады агитировал ехать в АТО, а ему со смехом ответили – тильки на «Лексусе», господин депутат, тильки на «Лексусе». Так вот и я отвечу вам – тильки на танке. Тильки на танке, господин Фельдман…
Есть… Теперь еще одно.
Я набрал второй номер телефона. Его я тоже помнил наизусть…
– Козак слушает.
– Это твой русский друг.
– Что? Какого хрена!? Ты охренел звонить сюда?!
– Заткнись и слушай. Пиши адрес… – Я продиктовал загородный адрес Алекса. – По этому адресу живет тот, кто совершил все эти убийства. Винтовка у него. Он работал на Михаила Фельдмана. И кое-кого из наших. С нашими я разберусь сам. Разберись с теми, кто в Днепропетровске. Они сейчас поедут зачищать следы, может быть, уже поехали. Это твой шанс. Другого не будет.
Козак помолчал.
– Как я пойму, что ты не врешь?
– Никак. Это дружеская услуга. От одного рыцаря «холодной войны» – другому.
– Так ты все-таки агент.
– Не говори глупостей. Я служу своей стране. Так же, как и ты своей. Но ни ты, ни я не служим Украине. Украинцы едва не спровоцировали ядерную войну между нашими двумя странами. И они не остановятся, если их кто-то не остановит. Здесь и сейчас. Я не смогу этого сделать. Ты – сможешь…
…
– Действуй. Пока, так.
На аэродроме Днепропетровска агент ФБР Козак посмотрел на умолкший телефон. Щелкнул пальцами, принимая решение, набрал еще один номер.
– На связи, кто это?
– Это Козак.
– Черт… сэр… время неудачное.
– Другого нет. У тебя есть команда быстрого реагирования?
– Ну…
– Не тяни, брат.
– Человек восемь найду. А что?
– Ждите меня у Южного моста. Выдвигайтесь туда как можно быстрее.
– Да что произошло?
– Оружие по полной программе. Идут только добровольцы. Информатор сообщил мне точное место жительства ублюдка, из-за которого погиб Канада.
– О’кей. Понял. Буду.
– Возьми и для меня что-то. Братишка.
– Не вопрос. Семпер фи…
Окрестности Днепропетровска.
Ночь на 12 июля 2019 года
– Птичка пошла…
Беспилотник, пущенный сильным броском руки, зажужжал электрическим мотором и исчез в темноте…
– Есть изображение, сэр. Перед нами чисто.
– О’кей, работаем…
Уже выбравшийся из машины морской пехотинец застегивал подвесную систему, вооружен он был укороченным вариантом системы «М110», такой же, как в те, киевские дни. Ему не пришлось просить – как только он сказал, что есть возможность разобраться с теми ублюдками, из-за которых погиб Канада, морские пехотинцы без лишних слов сформировали небольшой отряд из числа тех, кто был в бодрствующей смене. Операция была незаконной, но всем было плевать: нельзя позволить убить одного из своих и чтобы все это просто так прокатило.
