– Но у нас нет денег, чтобы выплатить ущерб, – испуганно пролепетала Настя.
Хозяин кивнул и ушел, сообщив, что Витька, по его сведениям, играет в казино, там и оставляет все деньги. После его ухода Настя без сил опустилась на стул в прихожей.
Бедный Дениска всосал с вечерним кормлением солидную порцию злости.
Муж пришел поздно ночью – жалкий, с трясущимися руками и синяком под глазом. Он плакал, стоя на коленях, просил прощения, утверждал, что все происшедшее никогда больше не повторится, что он все понял и осознал. В конце концов Настя пошла спать, чтобы вскочить через сорок минут от плача Дениски…
– Настя! – сказала неслышно подошедшая Лизавета. – У тебя мобильный надрывается!
Настя очнулась от тяжелых воспоминаний и бросилась в комнатку за салоном. Она уже знала, что случилось что-то плохое, потому что по звонку угадала, что он из садика.
Так и есть. Воспитательница сообщала, что Дениске опять стало плохо, и он упал в обморок прямо в группе на физкультурных занятиях. Сейчас все в порядке, врач смотрела, ребенок полежит пока в изоляторе, но желательно его поскорее забрать.
Настя и сама знала, что нужно делать. Хозяйка Ангелина Васильевна выглянула из кабинета и все поняла.
– Езжай, Настя, потом отработаешь!
Все в салоне знали, что у Дениски слабые сосуды, из-за этого он часто терял сознание в душной комнате или от переутомления.
Настя выскочила из салона и махнула рукой проезжающей машине. Остановилась черная иномарка, водитель открыл дверцу и улыбнулся. На миг на Настю нахлынуло странное чувство – она уже видела этого человека, что-то было в нем неуловимо знакомое. Причем видела недавно – вчера, третьего дня… Но где? Не вспомнить… Да и какая разница, когда ее ребенок лежит там один, в изоляторе, и ждет маму. Краем глаза она заметила, что следом за черной машиной притормозила скромная «пятерка». Повинуясь неосознанному чувству, Настя захлопнула дверцу и устремилась к «пятерке».
– Правильно, я дешевле возьму! – обрадовался водитель «пятерки».
Настя назвала ему адрес и схватилась за телефон.
– Тетя Вера? – спросила она. – Вы дома?
– Куда же я денусь? – рассмеялся на том конце старушечий голос. – Что случилось, опять?
– Ну да, – призналась Настя, и голос ее дрогнул.
– Вези! – решительно приказала тетя Вера. – Не медли!
Старший следователь прокуратуры Анна Николаевна Громова была не очень похожа на бывшего премьер-министра Великобритании Маргарет Тэтчер. Она была не так элегантна, не так благообразна, не так широко известна. Однако в узком кругу коллег и сослуживцев она тоже носила прозвище «железная леди». Правда, кое-кто из злопыхателей делал поправку: не железная, а железобетонная.
Анна Николаевна подняла взгляд на вошедшего в ее кабинет мужчину. Мужчина был рослый, плечистый, представительный, одет он был в отлично сшитый итальянский костюм, коротко стриженные волосы того цвета, который называют «соль с перцем». Решительное лицо выдавало в нем человека, привыкшего руководить.
Громова сняла очки и аккуратно положила их перед собой на стол. При этом лицо ее преобразилось: глазки стали маленькими и пронзительными, а их взгляд напоминал лазерный прицел снайперской винтовки. Казалось, от этого взгляда на лбу посетителя появилось красное пятнышко лазерной метки.
– Фамилия, – проскрежетала Громова, не предлагая посетителю сесть.
Посетитель был, как уже сказано, человеком, привыкшим руководить, и повидал в своей жизни всякого, однако даже он немного смешался от этого голоса, напоминавшего скрежет промороженного железа.
– Чья? – глупо переспросил он.
– Свою я знаю, – отозвалась Анна Николаевна, едва заметно улыбнувшись краешком рта.
Эта улыбка не предназначалась посетителю: она была улыбкой торжества, поскольку Громова поняла, что с самого начала разговора сумела осадить этого самоуверенного мужика и указать ему место.
– Тарханов, – представился он, справившись с замешательством и взяв себя в руки. – Борис Григорьевич Тарханов.
– Можете сесть, – разрешила Анна Николаевна, снова надев очки. Взгляд ее от этого стал несколько мягче, и весь облик немного убавил суровости.
Тарханов сел на стул с жесткой спинкой перед столом следователя и положил на колени портфель хорошей желтой кожи. Этот портфель должен был показать Громовой, что он очень занят и забежал к ней по пути, можно сказать, между делом. Громова это отлично поняла и проговорила, снова снимая очки:
– Разговор у нас будет долгий…
– А в чем, собственно, дело? – осведомился мужчина, с трудом сдержавшись. – У меня важная встреча…
– Самая важная ваша встреча – это встреча со мной! – осадила его Анна Николаевна, обдав ледяным взглядом.
Сделав паузу, чтобы он успел осознать ее слова, она бросила взгляд на свои бумаги и процедила:
– Где вы были семнадцатого февраля, с десяти тридцати до одиннадцати тридцати?
– Вы меня что – подозреваете в убийстве Лены? – Тарханов вспыхнул и приподнялся со стула.
– Вопросы здесь задаю я! – оборвала его Громова таким тоном, что он резко побледнел и рухнул на стул как подстреленный. – Мне повторить вопрос?
– Не нужно… – мужчина провел рукой по лицу и проговорил, запинаясь: – В девять часов я выехал на объект… моя компания ведет строительство торгового комплекса на Зеркальной улице… это может подтвердить мой личный шофер, а также прораб, который встретил меня на объекте…
– Фамилии? – проговорила Анна Николаевна, надев очки и взглянув в свои записи.
Тарханов едва не переспросил, чьи, но вовремя опомнился и торопливо сообщил:
– Шофер – Николай Климук, прораб – Олег Швыденко… Олег Митрофанович…
– Дальше, – проскрипела Громова.
– На объекте я пробыл около двух часов… примерно в одиннадцать сорок тот же шофер отвез меня с Зеркальной улицы в центр, в комиссию по градостроительству. Там у меня была назначена встреча с заместителем председателя Игорем Леонидовичем Сазоновым, можете уточнить у его секретаря…
– Это меня не волнует, – оборвала его Громова. – Как я вам уже сказала, следствию интересен промежуток от десяти тридцати до одиннадцати тридцати…
– В этот промежуток времени была убита моя жена? – то ли спросил, то ли уточнил он.
– В этот промежуток времени была убита Елена Андреевна Серебровская.
Произнеся эти слова, Громова снова сняла очки и уставилась в глаза посетителя, следя за ним, как кошка за мышью.
– Я вам уже сказал, что в это время находился на строительной площадке в районе Зеркальной улицы, – тоскливым голосом проговорил Тарханов.
– Я это уже слышала, – подтвердила Громова, снова недобро улыбнувшись краем рта. – Однако прораб, Олег Митрофанович Швыденко, заявил, что не может уверенно подтвердить, что видел вас все означенное время…
